– Ничего, они будут следующие, – мелькнула в голове шалая мысль. Расстегнул рукава, повёл плечами, настраиваясь на бой и на напруженных ногах, короткими приставными шагами, пошёл по кругу, готовясь нанести первый удар. Молниеносный выпад и несильный удар в челюсть Куприянову. Он готовился к нему, но уйти не успел, а я бил не сильно. Рано было ещё пока. В глазах сержанта плеснулось лёгкое удивление. Злость на пропущенный удар, но он ещё не был готов. Осторожничал, да и до конца не завёлся. Пришлось повторить уже другой рукой и с удовлетворением увидел уже нормальную и хорошую злость. Ещё удар и теперь он был готов и сам перешёл в наступление. Первые же полминуты показали, дрался он неплохо, но это был их уровень, вот этих бойцов, которые сейчас прыгали, махали руками и азартными криками поддерживали и подбодряли своего сержанта, страстно желая, чтобы их товарищ надрал задницу этой выскочке. Сержант целеустремлённо наступал, уверившись в своей быстрой победе, видя как я крутился под его ударами и в азарте не сразу понял, что ни один его выпад и удар не достигал цели Вроде бы вот…., сейчас…, он подловит его и опять мимо. Ничего…, следующий удар и опять мимо… А я игрался, хотя к концу первой минуты стало понятно, двухмесячный перерыв, неспокойный, но ленивый отпуск сказывался и скоро надо будет ставить точку в этом противостоянии. Я сам ещё не сделал ни одного удара, только легко уклонялся и также легко двигался внутри круга. А потом понял – Всё…, хватит… Чуть присел, пропуская кулак над головой и сильным, коротким ударом прекратил поединок. Куприянов даже не понял, что произошло. Его не откинуло, не приподняло в воздух – просто он наткнулся на что-то твёрдое, что выбило из него весь воздух и сознание тоже. Немного уклонился, пропуская падающее тело, и выпрямился во внезапно наступившей тишине. Нет, конечно, они могли допустить, что их сержанта могут и вырубить. Несколькими мощными ударами, но вот так… Одним…, и не сказать чтобы и сильным… И вот он, сержант, который мог любого из них уделать… Сам лежит, а этот старлей, слегка покачиваясь на ногах, нагло улыбался.

Слегка расслабился и поманил к себе пальцем одного из товарищей сержанта, бывшим с ним на лайнере.

– Фамилия?

– Ефрейтор Козлов…, – буркнул подошедший, а я фыркнул от того, что его внешность действительно соответствовала фамилии.

– Да.., недаром в древней Руси фамилии давали, – солдаты беззлобно засмеялись, а ефрейтор злобно зыркнул на меня.

Я поднял руку вверх, призывая к вниманию: – Сейчас я показал, как умею биться в обычной драке. То есть на вашем уровне, который к сожалению, ну очень низкий. А теперь показываю другое. Ну что…., Казлоффф…., – я намеренно, с оттяжкой и с презрением произнёс фамилию очередного противника, заводя того.

– Теперь бей меня, бей в челюсть…

Думал, что ефрейтор хотя бы пару секунд будет готовиться, но тот ударил сразу и без всякой подготовки. Ударил сильно, вложив в удар злость и обиду. Ударил, целясь в челюсть… и промахнулся. Кулак прямо прошелестел мимо, в нескольких миллиметрах от такой вожделенной цели и Козлов, по инерции полетел сам мимо меня, не удержавшись на ногах. А я ведь даже не уворачивался.

– Ну что ж ты, ефрейтор? Ты ж разведчик, элита и так позорно промахнуться по неподвижной цели. Ну…, давай ещё разочек…, – показушно выставил вперёд челюсть, а Козлов, зло зарычав, кинулся вперёд и снова ударил. Но уже с другой стороны. И опять, под изумлёнными взглядами товарищей промахнулся, а я ещё добавил ему хорошего пендаля под задницу, придав тому дополнительное ускорение и тот, не удержавшись на ногах, влетел в толпу разведчиков, завалив пару из них за собой на асфальт. Все так и грохнули от смеха. И этот обидный смех сбил весь боевой накал Козлова.

– Ну что – Хочешь ещё раз попробовать? Только сразу предупреждаю – на третьей попытке ты ляжешь рядом с сержантом.

– Нет.., я лучше посижу здесь и погляжу, кто следующий и как у него получится, – буркнул Козлов с вызовом к смеющимся, продолжая сидеть на сером асфальте плаца.

– Так…, а следующим будет вон тот товарищ. Иди сюда, что ты так стесняешься, на лайнере вроде бы был таким бойким. Но я тебя бить не буду. Просто остальным продемонстрирую совершенно другой приём, – третья жертва затравленно оглянулась, понимая, что сейчас с ним вполне возможно проделают какую-то неприятную и болезненную пакость, но все остальные ждали увлекательного продолжения. Они прямо жаждали этого и подначивали своего товарища. Я оправдал их ожидание.

– Стул… Принесите сюда стул…

Через две минуты стул из казармы стоял в кругу разведчиков.

Я махнул руками, показывая, чтобы освободили проход напротив стула, а сам сел на него.

– Как твоя фамилия.

– Рядовой Андреев.

– Так вот, рядовой Андреев. Представь себе: я взят в плен. Меня посадили на этот стул и привязали к нему. Вот видишь – я привязан, – опустил руки и плотно прижал их к боковинам стула, – а ты идёшь ко мне допрашивать. Вот отойди на десять метров. А теперь иди на меня.

Андреев скорчил в недоумении рожу от такого лёгкого задания, а солдаты прямо впёрлись в нас взглядами. Андреев пошёл на меня, а я напряжённым взглядом смотрел, как он приближается и когда до него оставалось пять метров, сильно стукнул ногой об асфальт и Андреев с коротким воплем упал на асфальт и заелозил по нему, совсем по-детски подвывая, ухватившись за левую ногу. Потом попытался встать и снова упал.

Солдаты взвода застыли, растерянно глядя, то на тихо воющего товарища, то на Козлова, который тоже застыл в столбняке удивления, то на замкомвзвода, тихо и мирно продолжавшего лежать без сознания чуть в сторонке и которому было всё до лампочки.

– Вот так…, пацаныыыы…, – я подошёл к Андрееву, а тот испуганно начал отползать от меня.

– Ну что ж ты? Неужели ты своего командира взвода боишься? – Наклонился над ним и хлёстко похлопал его по щеке, – ничего…, ничего… Ещё пять минут и боль пройдёт. И нога будет работать… Это всего лишь биоэнергетика.

Выпрямился и отдал приказ: – Через десять минут взвод должен стоять в строю. И их тоже приведите в порядок…. Все должны быть в строю….

В строю стояли все. Куприянов, посверкивая злыми и непримиримыми глазами. Иногда он слегка морщился от болезненных ощущений, но стоял твёрдо. Козлов выглядел несколько конфузливо, от того что досталось ему меньше всех, а Андреев перенёс всю тяжесть тела на правую ногу и лишь иногда, осторожно опирался на левую и тут же снова уходил на правую ногу.

– Андреев, смелее… Не бойся…, – взвод засмеялся. Они, в отличие от троицы отпускников, получили увлекательное развлечение и были довольны, что явных лидеров немного поучили. Теперь они ожидали продолжения. Что ж они его получат. Только не то, что ожидали.

– Куприянов, я так понял, что мы с тобой все проблемы решили. Ты получил возможность потешится, а я получил удовольствие от самого процесса, – взвод сдержанно рассмеялся, – а взвод, как видишь, удовольствие. Так вот я задаю первый вопрос. Конкретный вопрос, предполагающий только один ответ – Да или Нет. Мы решили наши с тобой проблемы?

Куприянов круто покатал желваками и через силу ответил, хотя глаза говорили совершенно обратное: – Да.

– То есть мы будем дальше служить вместе?

– Да…, пока… А там посмотрим.

Что ж, меня это «Пока» полностью устраивает. Хочу тоже посмотреть – так ли хорош замкомвзвод, как его расписывал полковник Семёнов…

– А раз мы с Куприяновым всё решили, у остальных не спрашиваю. Вчера мне полковник Семёнов, в течение пятнадцати минут много чего интересного рассказал о бурной жизни взвода, особенно о последнем месяце. И так получается, что в негативных воспоминаниях полковника о вашем взводе почему-то виноват я. Хотя меня здесь не было. И вот так сгоряча, начальник разведки, дал месяц на то чтобы я в корне изменил за этот месяц его мнение о взводе. Один месяц. – Я решительно поднял указательный палец, демонстрируя всем пальцем единицу. И с этим пальцем прошёлся вдоль строя, значительно вертя им перед лицом каждого военнослужащего. Потом снова встал на середину строя. Ещё раз показал палец и разочаровал своих, уже своих, разведчиков.