Его кузены какое-то время молчали. Он знал, что это означает – они не одобряют его поведения. Теперь ему придется выслушивать, отчего и почему они не одобряют, словно две сварливые тетки.

– Я никак не оскорбил ее, – вынужден был сказать он, поскольку знал, что Чейз может передать Минерве содержание встречи. Он не думал, что она вправду станет превращать его жизнь в ад, но если она твердо это решит, он подозревал, что средства у нее имелись.

– А еще ты никак ей не польстил, – заметил Чейз.

– Неправда. – Он ведь назвал ее красивой, верно? Но этим двоим он этого не расскажет. Это слово у него вырвалось, удивив их обоих, неопровержимым свидетельством того, что он отметил ее красоту, даже говоря о деле. Это поставило его в очень невыгодное положение. Он ушел бы оттуда с подписанным документом, если бы ее внешность и манеры не помешали ему ясно мыслить.

– Вообще-то я намекнул, что она очень уравновешенная и умная женщина. – Тут Кевин говорил с некоторой натяжкой, но поскольку он не называл ее ни дурочкой, ни недоумком, предполагалось, что он имеет противоположное мнение.

– Отрадно слышать, – сказал Чейз с некоторым облегчением.

Черт подери, Чейз все-таки получил от Минервы задание разузнать, что произошло.

Николас вытянул ноги.

– Намекнуть, возможно, было недостаточно. Не похоже, чтобы разговор закончился хорошо, она ушла внезапно, к тому же очень раздраженная. Тебе нужно исправить положение. Перестань злиться. Ты крепко связан с этой женщиной, если только не сможешь выкупить ее долю, что тебе не по карману. Тебе нужно найти путь вперед. Дружба сгладит его, а взаимное раздражение сделает его очень тернистым и, возможно, непреодолимым.

– Он прав, – согласился Чейз. – Если бы не ты, не предприятие и не твоя озлобленность касательно дядиного завещания этой женщине, ты бы сразу это заметил.

Кевин неохотно признал, что в словах Николаса есть здравый смысл.

– Полагаю, я смогу заехать к ней в Ричмонд и предложить урегулировать наши интересы.

– Нет необходимости туда ехать, – проговорил Чейз. – Она некоторое время погостит у нас, пока подыскивает себе дом в Лондоне.

Это была неприятная новость. Кевин полагал, что она, по крайней мере, не будет попадаться ему на глаза.

– Тогда я повидаюсь с ней у тебя дома.

Николас повернулся к Чейзу.

– С кем он имеет дело? Что ты о ней думаешь?

– Думаю, что она себе на уме. Также стоит отметить, что она привлекательна. Разве не так, Кевин?

Кевин равнодушно кивнул, словно человек, который на самом деле ничего не заметил, но, раз его спросили, был вынужден это признать.

– Вот как? – с интересом спросил Николас. – И насколько привлекательна? Немного или очень?

– Как человеку женатому, мне не надо бы это замечать… – протянул Чейз. – Однако, как только я ее увидел, мне на ум пришло слово «соблазнительная».

Кевин сидел с каменным лицом.

– Что ж, кузен, это облегчит задачу подружиться, – широко улыбнулся Николас.

– Довольно обо мне, – заявил Кевин, которому не терпелось переменить тему. – Я тут подумал, Николас, ты, как неженатый герцог, далекий от старческих недугов, в этом светском сезоне должен быть лакомой дичью для охотниц за мужьями. Траур почти избавил тебя от этого в прошлом году, но настал новый день. Как ты планируешь пережить следующие несколько месяцев, не попав в когти какой-нибудь мамаше молодой девицы?

Розамунда проверила длинный список дел, которые себе наметила. Самые срочные она выбрала для сегодняшнего выхода. Надобно найти жилье и с этой целью днем встретиться с одним человеком. Нельзя бесконечно пользоваться гостеприимством приютивших ее друзей.

Однако сперва нужно осмотреть самые лучшие торговые улицы. Глядя в зеркало, она поправила шляпку, одернула корсаж малиновой накидки, взяла перчатки и ридикюль. Смирившись с тем, что выглядит настолько респектабельно, насколько хватило ее стараний, Розамунда спустилась в приемный зал.

Дежурный лакей поклонился.

– Желаете, чтобы я вызвал экипаж? Мне велено передать конюху, чтобы тот отвез вас в кабриолете, если вы пожелаете выехать в город.

– Думаю, что я пройдусь, спасибо.

– Но мне велено…

Бедный молодой человек беспокоился, что не выполнит приказ, о котором она никак не просила. Ей не хотелось, чтобы рядом в кабриолете сидел лакей и нетерпеливо ждал, когда она покончит с делами. В любом разе задуманное ею лучше осуществить пешком.

– Если вы распорядитесь подать кабриолет, я сам отвезу даму.

Она обернулась на голос.

Кевин Реднор отвесил легкий поклон.

– Что вы здесь делаете?

– Жду, пока вы спуститесь.

– Сдается мне, мы провели довольно времени в обществе друг друга на эту неделю, как вы полагаете?

– Я полагаю, что не был ни любезен, ни дружелюбен, если вы это хотите сказать.

Его признание заставило ее замяться. Мужчины обычно не признавали своих оплошностей. То, что он повинился, обезоружило ее.

– Мои дела вам, небось, покажутся скучны. Да к тому же их сподручней будет делать пешком.

– Тогда я отвезу вас туда, куда вам нужно добраться пешком.

Дворецкий уже послал за экипажем. Она не могла придумать способа избавиться от мистера Реднора без того, чтобы самой не оказаться нелюбезной и недружелюбной. Она не возражала, когда он сопроводил ее на улицу.

– На вас очень симпатичная шляпка, – заметил Кевин.

Он лишь хотел ей польстить, но она коснулась полей и не смогла не улыбнуться.

– Одна из ваших?

– Я завсегда ношу собственные изделия.

– Ее цвета идут вашей одежде – и вам самой. Вы их и клиенткам делаете с учетом этой гармонии?

– Да.

Она пустилась в объяснения, как разным лицам нужны поля разной формы, как некоторые женщины прекрасно выглядят с тонкими завязочками под подбородком, а другим больше идут широкие. Он слушал вроде бы внимательно, но, когда перед ними остановился экипаж, она задумалась, а слышит ли он ее вообще.

– Я намерена отправиться на Оксфорд-стрит, – сказала она. – Посмотреть, сдаются ли тамошние магазины внаем.

Кевин тронул лошадь.

– Собираетесь открыть магазин в Лондоне?

– Возможно.

– А как же ваше дело в Ричмонде?

– Вероятно, я его оставлю. Все зависит от того, что я узнаю в следующие несколько дней.

– Чейз сказал, вы думаете жить в Лондоне.

– Это также зависит от того, что я узнаю.

Ей нужно помнить, что эти двое – кузены и Чейз расскажет Кевину почти все, что тот захочет знать.

– А не лучше ли вам искать дома внаем вместо магазинов?

Она задумалась, собирается ли он весь день давать непрошеные советы.

– Сначала я планирую взглянуть на магазины, коли вы не возражаете.

Он повернул на Оксфорд-стрит. Привязал поводья, бросил мальчишке монетку, чтобы тот присмотрел за экипажем, после чего помог ей спуститься на тротуар.

– Благодарю вас, дальше я сама справлюся, – бодро сказала она. – И найму извозчика, чтобы вернуться назад.

– Я сопровожу вас, дабы вы не шли по улицам одна. В городе нынче беспокойно и небезопасно. К тому же я раньше никогда не выбирал магазинов.

В том районе не оказалось свободных лавок на первых этажах, но она увидела несколько на прилегающих улицах. Розамунда наклонилась к одной из витрин на Гилберт-стрит, чтобы заглянуть внутрь. Затем завернула за угол, вернувшись на Оксфорд-стрит, и пошла по ней, подняв голову и глядя по сторонам.

Шедший рядом Кевин Реднор последовал ее примеру.

– Что мы ищем?

– Места на вторых этажах, вот как здесь.

Она остановилась под окном с табличкой «Сдается внаем». Магазин был на втором этаже.

– Большинство дамских магазинов в Лондоне вот такие, – сказала она больше самой себе, нежели ему. – Так, конечно, дешевле. Однако… – Она отступила на шаг и осмотрела магазин внизу, на первом этаже. Там торговали ювелирными украшениями. – Так более приватно. Женщина заходит внутрь и становится невидимой, покуда не выйдет обратно. На нее не пялится никто из проходящих мимо витрины. Вопрос только… – Она снова зашла за угол, потом пересекла боковую улицу, чтобы проверить, видно ли магазин с Оксфорд-стрит.