— А как тебя зовут? — я решил начать с главного.
— Приехали! Ты что и этого не помнишь? — конь аж травой поперхнулся.
— Я же сказал, ничего не помню! Совсем ничего! Поэтому ты мне сейчас всё расскажешь!
— Может, сначала поедим, а? — конь жалобно посмотрел на меня. — У тебя там в суме хлебце есть и мясо вяленое. Да, и костерок бы развёл уже, пока совсем не стемнело.
Да, костерок развести было бы не плохо. Только не уверен, что в Путятином мешке я обнаружу спички. Я отвязал суму и уже собрался изучить её содержимое, как конь гордо проговорил:
— А зовут меня Белокрыл! Ты сам меня так назвал.
— Ну, приятного аппетита тебе, Белокрыл!
Я выпотрошил содержимое мешка, обнаружил и хлеб, и мясо, и какие-то сушёные ягоды. Одну ягоду я сунул в рот, пожевал — не вкусно, сплюнул.
— Это волчьи ягоды, хозяин, — услышал я голос коня, — ты их для Анчутки брал. Анчутка их больно любит.
Я хотел было их выкинуть, да конь меня остановил:
— Подожди, не выкидывай, вдруг пригодятся ещё!
Зачем мне могут пригодиться волчьи ягоды? Это же Анчутка их любит, а с ним я больше встречаться не собирался. Ведь рог его уже у меня. Кстати, зачем он мне? Этот вопрос я и задал коню.
— Так ты это, князю обещал!
— Чего обещал?
— Ну, что привезешь ему рог Анчутки, хвост Чуда-Юда и зуб Кощея!
— Чего-чего? — я аж поперхнулся от неожиданности.
А конь жалостливо запричитал:
— Болеет княгинюшка наша, шибко болеет. Уж каких только лекарей к ней княже не возил, а толку никакого. А недавно объявилась в Киеве бабка, да и вызвалась княгинюшку на ноги поставить. Говорит, нужно лекарство специальное сготовить и настоять определенным образом, и в лекарство это добавить серый порошок из рога Анчутки, сушёный хвост Чуда-Юда и толчёный зуб Кощея! Князюшка перед всей дружиной жалился, сам уж в путь собирался, тогда ты и вызвался их добыть. «Негоже, — сказал ты, — тебе, княже, самому такими делами заниматься, да княжество сиротить. Я — воевода твой, поеду и все привезу для княгинюшки нашей, иначе не видеть мне света белого!»
Офигеть, я княжеский воевода!
Ночь в лесу. Рассказ коня (Кирилл)
Конь вернулся к поеданию травы, оставив меня переваривать полученную информацию. А подумать было над чем. Это Белокрылу можно было загнать про то, что у меня отшибло память, а вот с князем такое может и не прокатить. Я-то думал, что я так себе средней руки вояка мало кому известный, а оказывается, я воевода. Значит под моим началом войско должно быть, ну или как там в старину называли, дружина. И знакомых у Путяты, видимо, воз и маленькая тележка. И обязанности серьезные. Интересно, как у них тут увольняются?
Хотя, если не в дружине, то где еще мне можно было бы тут у них пристроиться на работу? Хотя, может, быть у них архитекторы пользуются спросом? Ладно, о перспективах подумаю позднее. Сейчас нужно о насущном подумать. Если я хочу в этом мире жить нормально, значит нужно становиться Путятой.
Быстрого возвращения в Киев от меня никто не ждет, и то хорошо. Но и долгого отсутствия, видимо, не простят. Я ж не просто так путешествую да с разными Анчутками сражаюсь. Я добываю лекарственные ингредиенты. Рог у меня уже есть, осталась самая малость — хвост Чуда-Юда и зуб Кощея. Где их-то мне взять? Интересно, у Путяты были какие-нибудь мысли на этот счет? Надо спросить Белокрыла.
А пока всё-таки не плохо бы было развести костёр и немного перекусить. Я продолжил осматривать содержимое сумы. Еды в ней больше не нашлось. Был бурдюк с какой-то жидкостью несколько тряпиц, моток ниток и теплый плащ, подбитый мехом. Плащ — это хорошо. Вдруг ночью замерзну. Спичек, как и ожидалось, я не нашёл. И как же мне добыть огонь? Не палочкой же о дощечку тереть в самом деле?
— Зачем палочкой! — услышал я голос коня. Видимо, последнее предложение я произнёс вслух. — На поясе у тебя мешочек, там огниво.
Прекрасно! Ещё бы знать, как им пользоваться. Вроде бы что-то о что-то бьют и получают искру. Путем логических умозаключений, я пришёл к выводу, что нужно взять сушняк, над ним постучать камнями, и потом постараться раздуть искру. О, чудо, у меня получилось с первой попытки! Я могу собой гордиться!
Я расстелил плащ и удобно устроился у своего первого в жизни костра.
— Окопать забыл, — проговорил конь, устраиваясь рядом на травке.
Я послушно вырыл вокруг костра небольшую ямку. Наверное, нужно перекусить, но от всех переживаний есть совсем не хотелось. А пить хотелось. Я сделал глоток из бурдюка. Слава Богу, это была обычная вода. Кстати, интересно, в каких богов они тут верят. Я сам не был сильно верующим, но как многие мои ровесники был в детстве крещен, а смутные представления о православии получил всё из тех же исторических фильмов.
— Завтра поедем Ягиню пытать, — подал голос Белокрыл.
А это ещё кто? Засмотревшись на костёр, я расслабился, и, кажется, даже задремал. Голос коня вывел меня из приятного оцепенения. Нет, спать нельзя. Пока не узнаю о себе всё.
— Белокрыл, расскажи мне обо мне, — попросил я, — может, во время рассказа я вспомню что-нибудь!
Ага, вспомню, как же! Но конь мне попался действительно болтливый, да и хозяина он очень любил, поэтому узнал я за эту ночь много интересного и полезного. И очень мне понравилось, что был я, оказывается, круглая сирота, один одинешенек на этом свете. Как хорошо, что нет толпы родственников, среди которой может попасться тот, кто мне не поверит, заподозрит в подмене, тогда пиши пропало. Колдуном объявят да на костер. Да, да, про местное правосудие Белокрыл мне тоже поведал немного.
Но обо всем по порядку.
Итак, я Путята, княжий воевода. Князя у нас зовут Володимиром, правит он Киевским княжеством. У него есть очень болезная княгиня, чем болеет — не ведомо, но чахнет на глазах уже несколько лет и никак не зачахнет. Уж как только её не лечили и наши лекари, и заморские, и ведьмы всякие, и колдуны, и старцы-праведники, а лучше ей не становится. Ну, про бабку новую — ведьму сильную Белокрыл мне уже рассказал, он хотел повторить эту жалостливую историю, но я спросил его про моё житьё-бытьё.
Оказалось, что сирота я совсем не бедный, терем свой имею с резными ставенками, прислугу там разную, но не много: кухарку, сенную девку, да дядьку-приказчика. Ещё конюшенка у меня есть небольшая, конюх при ней служит, с десяток лошадей обихаживает. Я их на продажу развожу. Недавно княже деревеньку мне пожаловал с барского плеча, тамошние мне подать платят, налоги типа, в основном продовольствием. Ну, уже не дурно, с голода не помру, по миру не пойду.
Очень осторожненько попытал я Белокрыла про законы киевские да про веру. Оказалось, всё просто, княжеское слово — закон, другого нет. Сегодня князь с правой ноги встал — ворам руку рубим; завтра с левой — вешаем. И не знай, что лучше: без руки, но живой, или сразу повеситься? Но, в целом, жить можно, если поступаешь со всеми по совести и верно князю служишь.
Путята так и жил до своих 25 годов, вот и до воеводы дослужился. Одно плохо, обжениться никак у него не получалось. Княжья сваха весь Киев обтоптала с окрестными деревеньками, уж каких только девок не предлагала ему, всё не то. Всё не к сердцу.
А как бы хорошо было, если б в тереме теперь его супружница ждала с нетерпением да тревогою, да богам всяким молилась о здравии Путяты и защите в его нелегкой доле. На этом месте глаза коня заволокло мечтательной дымкою, он аж причмокнул от удовольствия.
Но жёнкой Путята не обзавёлся, поэтому приходится пока Белокрылу за ним приглядывать да от напастей всяких защищать. Богам Белокрыл, конечно, не молится. Он же конь, коням — не положено. Но, наверное, они, Боги, заботу и преданность его видят и хозяина хранят, потому как из всех переделок выходил он пока живым и почти здоровым.
Богов, кстати, сам Путята не особо почитает. Славит, конечно, их со всеми по праздникам, огонь в алтаре поддерживает, дары приносит, но без усердия и должного почтения, хотя и от пути Прави не отклоняется: это типа заповедей «не убей», «не укради» и тому подобное. В общем и целом, персонаж положительный.
