Ягиня действительно вернулась очень быстро.

— Давай перегоним лошадь, — сказала она, — там рядом с нашим прилавком есть место для лошади. Удобно будет товар перенести.

Не прошло и получаса, как мы разложились, и Ягиня начала бойко зазывать покупателей.

— Подходи! Покупай! — покрикивала она. — На рыбёшку налетай! Яблочки мочёные! Ягодки сушёные!

Подошли первые покупатели: две толстые тётки не очень приятной наружности. Они долго водили носами по нашей продукции. Нюхали рыбу, осматривали придирчиво грибы, даже хотели поковыряться в ягодах, да Ягиня не дала.

— Смотреть смотрите, любезные, а руками не лезьте! — осадила она нахалок.

— А вдруг ты там внизу тухлятины наложила? — прищурившись, поинтересовалась одна из тёток.

— Да, откуда мы знаем, что у тебя тут вся ягодка такая, как сверху присыпана, — поддержала её товарка.

— А я откуда знаю, что у вас куны есть на покупку? — парировала Ягиня. — Может, вы специально ходите, товар портите да ничего не покупаете.

— Ой, какая! — вдруг засмеялась первая тётка. — Ты на неё посмотри! Сомневается, что у нас куны есть!

Вторая тоже захохотала.

Отсмеявшись, тётки вдруг купили у нас четыре рыбины, две вязанки грибов, небольшое лукошко с ягодой и какой-то пузырёк с мерзкой жижей, из тех, что взяла с собой Ягиня. Вывалили кучу монет, не торгуясь и ушли довольные.

— Вот все бы так! — проговорила моя наперсница, убирая монетки в специальный мешочек.

За первыми покупателями подтянулись вторые, за вторыми — третьи. Мы не заметили, как расторговали почти половину товара.

— Вот славно, — радовалась Ягиня. — Завтра продадим остальное, а на третий день закупимся с утра да в путь тронемся. К вечеру уже дома будем.

— А можно будет хоть немного на скоморохов посмотреть? — спросила я.

— Посмотрим, — согласилась Ягиня, — если завтра всё сторгуем, то обязательно посмотрим.

Вечером мы вернулись на подворье.

— Исть будете? — спросила нас хозяйка, когда мы вошли в горницу. Там ничего не изменилось, только количество мужиков увеличилось.

— Благодарствуем, сытые мы, — ответила Ягиня, — почевать пойдем.

— Ну, идите, идите, — скривилась хозяйка, видимо, расстроилась, что с нас больше ничего не поимеет.

Зацените местный сервис! В нашей конуре, назвать комнатой эту клетушку два на два метра у меня язык не повернется. Так вот, в нашей конуре прямо на полу валялись два тюфяка, покрытые не первой свежести одеялами. В углу стояло ведро, кувшин и горшок с крышкой.

— А горшок зачем? — спросила было я.

Ягиня так выразительно на меня посмотрела, что я тут же поняла — это местные удобства. Ну, хоть в гадюшник идти не придётся, если ночью приспичит. И то радость.

Ночью я спала плохо. Тюфяк был жесткий, подушка к нему вообще не полагалась. За одной стенкой кто-то громко выводил рулады то носом, то ртом, за другой стенкой полночи предавались плотским утехам, совершенно не сдерживая похотливые стоны. Ягине же все эти звуки спать, как оказалось, совсем не мешали. Она повернулась на бок, зевнула и спокойно засопела. Везучая.

Весь следующий день я чувствовала себя разбитой. На автомате делала то, о чём меня просила Ягиня. А когда была ей не нужна, пыталась подремать под прилавком. Но было слишком шумно, поэтому я просто большей частью сидела с закрытыми глазами. Ягиня же, напротив, была свежа и бодра.

— И чего тебе не спалось? — удивлялась она.

— Ты что, не слышала, что творилось за стенками? — поинтересовалась я.

— А зачем мне это слушать? — задала встречный вопрос Ягиня. — То, что там творилось, меня не касается. Я спать легла, и всё.

— Везёт тебе!

День, наконец, закончился. Мы распродали весь товар без особых трудностей, даже пузырьки. И Ягиня радовалась, что всё идет по плану. Я думала, что и вторую ночь промучаюсь, но провалилась в сон, не успев улечься на тюфяк. Видимо, сказались усталость и недосып последних дней.

На следующее утро мы сдали ключ хозяйке подворья и отправились на ярмарку за покупками. Управились быстро. Ягиня знала, что именно и у кого ей нужно было купить. Она почти не торговалась и сразу складывала всё на телеге так, как нужно для поездки.

— Ну вот, теперь можно и на скоморохов посмотреть, — сказала она, сделав последние покупки.

От шатра уже неслись призывные крики. Представление уже начиналось. И я поторопилась туда.

— Постой, Забава, — крикнула мне Ягиня.

Я оглянулась и ответила ей:

— Догоняй!

А повернувшись, вдруг врезалась в какого-то смутно знакомого мужика.

— Вот ты и попалась, Забава! — сказал он и больно схватил меня за руки.

Это был мой несостоявшийся муженёк Колоша! У меня душа ушла в пятки.

— Мужики! Нашлась наша беглянка! — крикнул он кому-то. — Вот она! Наша Чудо-Юдова невеста!

К нам подошло ещё несколько бородачей.

— Что тут такое творится? — раздался уже знакомый мне голос. — Мужики, отпустите девицу сейчас же!

Ягиня, увидев, что меня сцапали, позвала на помощь распорядителя ярмарки.

— Не кипятись, Боримир! — проговорил Колоша. — Не кипятись! Помнишь, сказывал тебе, что девица у нас сбежала, которую Чуду-Юду определили? И что новую девицу никак подобрать не могём, а срок-то ужо через несколько днёв?

Распорядитель кивнул.

— Так вот споймал я её! — радостно воскликнул Колоша. — Вот она! Наша Забава!

— Ты уверен, Колоша? — растерянно глядя на меня, спросил Боримир.

И я уже видела по его лицу, что помочь он мне ничем не сможет.

И Ягиня не сможет, это читалось в её глазах. Она поймала мой взгляд, и я услышала её голос в своей голове: «Ты только ничего не бойся, Забава!»

Эпилог

Ягиня сидела за столом и напряженно вглядывалась в гладкую поверхность блюдечка. Яблочко сделало третий круг, и на блюдечке появилась картинка.

На широком поле стоял столб, к нему была привязана девушка.

— Эх, Забава, Забава, — прошептала Ягиня, — и дернул же нас чёрт пойти на это представление! Где бы сидели сейчас дома да жениху твоему рубаху кроили. Я такой красивый обережный узор отыскала.

Блюдечко показало лицо девушки крупным планом. Усталое, круги под глазами. Но во взгляде решимость! Видимо, что-то придумала там себе. Только от Чуда-Юда ещё никто не убегал.

На картинке что-то неуловимо изменилось. Всё вокруг пришло в движение: затрепетала трава, небо заволокло серыми тучами, сверкнула молния. Вдали показалось тёмная тень.

— Эх, жалко, звука нет, как на этом, как его там, телевизоре ихнем, — вслух посетовала Ягиня.

Тёмная тень быстро приближалась и приобрела очертания не самых крупных размеров ящера. Три его головы вертелись в разные стороны, осматривая окрестности, выпуская темный пар из ноздрей.

— Младшенького послали, — рассмотрев ящера, заключила Ягиня. — Хотя, это ничего не изменит.

— Любуешься сидишь? — раздался гневный крик, и в избушку влетела разъяренная Ягуша. — Почему ты не спасла её?

Девочка отбросила метлу и накинулась на сестру.

— Ты же знаешь, что мы не имеем права вмешиваться в дела смертных, — устало огрызнулась Ягиня.

— Но вмешиваемся же, и часто! — сверкнула очами Ягуша. — Почему сейчас нельзя?

— И что, по-твоему, я должна была сделать? — устало спросила Ягиня. — Как я могла её спасти? Мужиков этих друг с другом стравить, чтобы они всё село по брёвнышку разнесли? Так в том селе много людей было, и все они были в своем праве!

— Ты могла использовать чары для отведения глаз! — упрямо произнесла Ягиня.

— И потом объяснительные наверх писать одну за другой? Это помимо докладной о том, что зачем-то украла Чудо-Юдову невесту. — Ягиня стукнула кулаком по столу. — Всё, довольно споров! Сядь и не мешай смотреть. Там что-то намечается!

Пока сёстры спорили, Чудо-Юдо успел приземлиться и аккуратно сложить свои маленькие крылышки на спине. Сейчас он ходил вокруг Забавы, потрясывал хвостом и обнюхивал её всеми тремя носами, изредка выпуская небольшие язычки пламени то из одной, то из другой пасти. Выглядел он при этом очень уставшим.