— Теперь попробуй ты.
Я не считала, сколько раз она заставляла меня разводить и тушить костер, но теперь высекать пламя у меня получалось с первого раза. Последний раз костёр даже как-то зажёгся сам по себе, я только подумала об этом. Только быстро потух. Наверное, мне просто показалось. Но Ягиня спросила:
— А ещё раз так можешь?
— Как?
— Ну вот так, как сейчас?
Я непонимающе посмотрела на неё, но она объяснять не спешила, просто продолжила рассказывать про обустройство костра.
— И вокруг всегда выкапывай небольшую ямку, чтобы огонь не шёл дальше, — учила меня она. — А когда тушить будешь, пепелище землицей прикопай.
Ещё девушки показали мне, как из бревен покрупнее сложить очаг.
— Брёвна, конечно, будут гореть, но камни ты не всегда найти сможешь. А так хоть воды нагреешь, да похлебку какую сваришь.
Уютная, картинка, где над костром висит котелок, развеялась, словно дым. Котелков в этом мире тоже не было. Были чугунки, горшки, чашки, плошки, деревянные и глиняные кружки, а вместо сковороды — плоский почти круглый тонкий камень. Была ещё бадейка. В ней Ягиня замесила тесто для булочек. Ну и бочки тоже были. Маленькие и большие. В маленьких девушка квасила капусту.
Мы уже переместились в избу. И я с тоской оглядывала кухонную утварь. Мультиварку бы сюда с электропечкой и микроволновкой. Миксер, блендер, тостер, грильница. Я вспомнила свою уютную кухню. Мы с Киром года два назад разорились на хороший ремонт и оборудовали её всей возможной современной техникой.
— Ты рецепт теста запомнила? — вырвала меня из приятных воспоминаний Ягиня.
— Квашню поставить в тепло, потом добавить муки и соли, одно яйцо и ложку мёда, всё заместить и снова поставить в тепло, — проговорила я.
— А травяной порошок? Порошок забыла, — покачала головой Ягиня. — Без него булочки не получатся такими вкусными.
— Ты мне состав того порошка не сказала. И как его делать, — ответила я.
— Расскажу, не спеши, всё расскажу, — проговорила девушка и начала мне объяснять отличие рецепта обычного хлеба от рецепта булочек. К концу дня голова у меня гудела от полученных знаний. Мы испекли булочки, сварили похлебку, замесили тесто для ржаного теста и разобрали травы. Название каждой травы Ягиня и Ягуша называли мне по очереди, а также рассказывали о её назначении.
— Простые женщины тоже знают про всё травы? — спросила я.
— Не все, — ответила Ягиня. — Но тебе эти знания пригодятся.
Школа выживания 2 (Анна)
Вечером меня учили топить баню. А Банниха внимательно за нами следила и добавляла в мою копилочку знаний разные полезности. Особенно про разные порошки, которыми мыться можно. Например, можно мыться чистой золой, а можно смешать её с песком. А можно ила в болоте набрать и натереться, тогда кожа будет гладкая и нежная. Волосы, оказывается, молоком хорошо ополаскивать.
— Только молока так на всех не напасёшься, — пробурчала Ягиня.
— А коли молока нет, тогда настоем крапивы или ромашки, — послушно согласилась Банниха.
— А в людских банях тоже Баннихи живут? — спросила я.
— А как же! — кивнула Банниха. — И Банниха, и Банник.
— Банник? За нами сейчас подсматривает какой-то мужик? — я в страхе огляделась по сторонам.
Девушки захихикали, а Банниха ответила:
— Нет, конечно! Муженёк у меня не охальник какой! Порядочный он! За девицами не подсматривает!
— А есть непорядочные Банники? — уточнила я.
— Ну, такие обычно на службе долго не держаться, — проговорила Банниха, — у нас с этим строго. Предупреждение, штраф, а потом гуляй куда хочешь без выходного пособия.
— У вас что, начальство своё есть? — удивилась я.
— А как же! Без начальства никак. Кто будет за всей работой следить? Награды распределять, да за проступки наказывать? Опять же, графики работы составлять, да отчеты наверх отправлять!
И тут отчёты, я припомнила рассказ Лешего. Интересно, о чем Банники отчитываются. У Лешего хоть там приплод, количество деревьев. А тут? Количество истраченной воды? Или истопленных дров?
— У нас начальник строгий, но справедливый, — продолжала рассказывать Банниха, — наш Домовой всё хозяйство в своих руках держит. У него не забалуешь! А есть такие Домовые лентяи, что лучше без него, чем с таким. Поэтому избу себе выбирай тщательно, и Домового лично проверяй. Если почувствуешь, что из лодырей, сразу гони взашей.
— А люди у вас тут спокойно с Домовыми могут общаться и с Банниками? — спросила я.
Леший мне больше про лесную нечисть рассказывал, а про ту, что живет рядом с людьми даже не упоминал.
— Нет, конечно, обычно мы незаметно делаем своё дело, и людям на глаза стараемся не попадаться, — ответила Банниха.
— Но сейчас ты с нами сидишь.
— Так мы же не, — запнулась нечисть, но быстро продолжила, — не в селище.
— Вот поэтому я, наверное, сама Домового проверить и не смогу, — сказала я, — он же мне не покажется.
— Тебе покажется, — ответила Банниха.
Я хотела спросить, почему это именно мне Домовой захочет показаться. Но Ягиня перевела моё внимание на очаг. Она стала рассказывать про его устройство. Оказалось, в разных городищах складывают разные очаги. Бывает, что бани топят по-черному. Это когда вся гарь внутри, и ты ей дышишь. А ещё бывает, что по-чёрному топят избы. Это вообще жесть.
— Сразу отказывайся от такого жилья, — поучала меня девушка.
Намывшись и напарившись с удовольствием, мы выпили по кружке молока и улеглись спать.
— Спи спокойно, Забава, — ответила мне на моё «Доброй ночи» Ягиня. — Завтра будет новый день! Он принесёт новые заботы.
А на завтра мы ходили за водой на ручей, и я училась носить ведра на коромысле. То ещё удовольствие, скажу я вам. Спина болит, плечо ломит, да еще равновесие держать приходится, чтобы воду не расплескать. Целая наука! Да надо не забыть, что, когда идешь за водой, вёдра должны быть в левой руке, а коромысло в правой. А цеплять ведра надобно, сначала заднее, а потом переднее.
— Иди плавнее, — поучала меня, Ягиня. — Бедрами вилять не забывай. Грудь вперед, и песню припевай. Все женихи твои будут.
— Да, я вроде как замужем, — прошипела я.
— Анна замужем, а Забава девица невинная. Не забывай, — рассердилась девушка. — У нас не принято девке одной вековать. Таких сторонятся, ведьмами считают. Даже, если у девки дара нет. Так что, хочешь, не хочешь, а мужа доброго тебе сыскать надобно.
— Прямо добрые мужи у вас тут так и мечтают сироту безродную замуж взять? — поинтересовалась я, подражая местному говору.
— Ты не безродная, у тебя бабка живая и здоровая есть. Найдем её и обяжем тебя пристроить по-людски.
— Так она и согласилась, — проговорила я, — к вам она меня отправляла без сожаления. Хотя я просилась при ней остаться.
— По редам тебе выпало сей путь пройти. Не могла она тебя держать.
Я оступилась, ведра полетели в стороны, окатив нас студеной ключевой водой.
— Ай-яй-яй, — воскликнула Ягиня, — какая ты неловкая! Под ноги-то кто смотреть будет?
— Ты же сказала, смотреть прямо перед собой и подбородок задрать.
— Так надо всё одновременно делать, и перед собой смотреть, и под ноги. И спину ровнее держать.
Мы отжали на себе одежду и снова вернулись к ручью. Я набрала воды, повесила коромысло, двинулись в путь. Идти ровно и поглядывать под ноги мне худо-бедно удавалось, а вот песню тянуть, хоть ты тресни, не получалось никак. Да и не знала я местных песен, а те русские народные, которые учила когда-то, совсем не хотели вспоминаться. В голове крутился один «Ой, мороз, мороз!» Но эта песня не казалась мне подходящей.
— Правильно идешь! — похвалила меня, наконец, Ягиня. — Только песни не хватает.
Ладно, хочешь песню, получи. И я затянула:
— Ой, мороз, мороз! Не морозь меня!
С голосом и со слухом у меня всегда были проблемы. Петь я не умела от слова совсем, даже под караоке. Но Забава, похоже, была певуньей. Её мелодичный приятный голос лился легко и свободно. Я плавно тянула слова, делая ударение там, где надо, и похоже, попала в мотив.