Самой спокойной была практика в терапии. Здесь мы учились делать инъекции. Одноразовых шприцев тогда ещё не было а были стеклянные с толстыми металлическими иглами. Если внутримышечные инъекции всем дались легко, здесь главное правильно определить верхний наружный квадрант, то с внутривенными дело обстояло куда хуже. Мне достался пациент в возрасте у которого вены ушли глубоко под кожу. Я мучилась с поиском вены. Пациент мучился от гуляющей под кожей иглы. И всё же мне удалось сделать инъекцию и с этого момента внутривенные инъекции стали моим коньком.

Кроме работы в процедурной нас пытались привлечь к санитарской работе. Когда нам поставили задачу отмыть плинтуса в отделении мы с подругой резко отказались. Мы сказали, что мытьё полов не входит в обязанности медсестры и что даже дома мы не занимаемся такой чёрной работой. После чего ушли на сестринский пост раскладывать таблетки.

Иногда и медсестры становятся пациентками. Однажды утром я пришла на практику в кардиологию с жуткой головной болью. Я с трудом стояла на ногах и меня клонило в сон. Постовая медсестра измерила мне давление.

– У тебя давление как у трупа. Тебя надо срочно подключать к аппаратам – сказала она.

Лежать в интенсивной терапии мне никак не хотелось, поэтому было принято решение отпоить меня крепким кофе и таблетками повышающими давление. Давление немного поднялось. Но в этот день работник из меня был никакой и меня отправили домой.

***

Больше всего из профильных предметов мне нравилась хирургия. Здесь я проявляла неподдельный интерес к практике хотя теория у меня немного хромала. На практике занятия строились по принципу два часа теории в отделении и полдня практики в отделении, перевязочной и операционной. На одном из теоретических занятий врач задал вопрос что такое фурункул. Все молчали. Тогда он посмотрел на меня и спросил:

– Скажи мне что у меня на лице? И показал свой нагноившийся прыщ.

– Прыщ – сказала я.

– Дура! Фурункул – буквально прокричал врач.

Ну фурункул так фурункул. А с виду обычный прыщ.

В операционной лежал больной с онкологией. По плану ему должны были удалить опухоль. Мы выстроились вокруг операционного стола. Хирург сделал разрез и обнажил операционное поле.

– Кто хочет посмотреть метастазы? – спросил он.

Девочки начали падать в обморок а я подошла к столу поближе и чуть ли не засунув голову в рану спросила:

– Где? Покажите мне их.

Неожиданно хирург вместо удаления опухоли стал зашивать рану. После он нам объяснил, что больной был не операбельный и метастазы расползлись по всем внутренним органам. На следующий день мужчина умер.

С детства мы все боялись смерти и тряслись от страшилок о мертвецах рассказанных в пионерских лагерях. Но любопытство подмывало нас попасть в морг. Морг находился в отдельном здании в которое можно было попасть через подземный переход из главного корпуса. Как-то раз мы решили рискнуть. Группой мы спустились в подвал на лифте и пошли по полутёмному коридору. Длинный коридор освещала пара ржавых ламп как из фильма ужасов. Мы дошли до середины коридора и услышали визг девчонок которые шли немного впереди.

– Здесь кровь! – кричали они.

По мере приближения мы услышали звук падающих с потолка капель.

Мы тоже завизжали. Перед нашими ногами возникла лужа. Мы стали пристально рассматривать лужу которая была прямо под лампой. Кровью оказалась ржавчина. Мы дружно выдохнули и пошли дальше. Дойдя до нужного здания мы стали подниматься по лестнице. На какой этаж нам идти мы не знали. Поднялись сразу на третий и наткнулись на кучу сложенных железных кроватей.

– Может мы не сюда пришли? Здесь склад какой-то – усомнились мы.

Немного потоптавшись на месте мы спустились вниз на этаж и перед нами возникла дверь с надписью «Патологоанатом». Я оказалась первой и завернув за угол наткнулась на каталку с трупом.

– Здесь труп – воскликнула я.

Девчонки выглянули из-за моей спины, завизжали и цокая каблучками побежали вниз по лестнице. Я немного постояла и осмотрев остальные каталки присоединилась к группе. Страха не было, но было неприятно. Хотя после этого случая одна из девочек неделю ходила в гости к патологоанатому гримировать синяк под глазом, который ей поставил ревнивый муж.

В практические занятия входила работа в перевязочной. Многим девочкам при виде гноя становилось плохо, но не мне. Я спокойно ставила дренажи и снимала швы. Хирург предложил мне работу в отделении после получения диплома.

***

Как-то вечером я пришла домой и между мной и братом завязалась перепалка. В гневе я его поколотила. Родители не могли спокойно на это смотреть и отец решил меня остановить. Он поднял меня на руки и подбросил в воздух. По нелепой случайности поймать не успел и я рухнула на пол. Сначала я почувствовала резкую боль в руке а через полчаса перестала её чувствовать. Рука отекала и мама повезла меня в травмпункт. После рентгена выяснилось, что у меня перелом лучезапястного сустава. Мне наложили гипс с которым надо было ходить целый месяц. На учёбу я всё равно ходила. Писать я могла а вот чертить с линейкой было сложно. Рука не хотела двигаться. Из всех предметов сложнее всего мне давались физика и химия. На этих предметах я пыталась спрятаться от преподавателей чтобы они не дай бог меня не вызвали отвечать. Пряталась я за последней партой. Физичка это заметила и пересадила меня за первую парту где сидел её племянник двоечник. Племянник стал оказывать мне знаки внимания и даже провожал после лекций чему я совсем была не рада. У него воняло изо рта и носки тоже благоухали далеко не розами. Через некоторое время мне удалось пересесть за первую парту в другой ряд. Я сидела рядом с девочкой. Неожиданно для себя я стала понимать физику и к концу года у меня в дипломе появилась пятёрка.

Моя сломанная рука не повлияла на теоретические предметы, но повлияла на практические. Делать массаж одной рукой было невозможно и мне поставили трояк.

К экзаменам я особо не готовилась так как зубрить я не любила. Обычно мне везло и на экзамене мне попадался билет, который я хорошо знала. Но один раз не повезло. Экзамен по анатомии был назначен на следующий день после моего дня рождения. Ясное дело я учебник даже не открывала. Из трёх вопросов чётко я знала ответ только на один: Условные и безусловные рефлексы. Все помнят собаку Павлова и я не забыла. Второй вопрос был о кровоснабжении сердца. Ответ был прост и короток, но я его не знала. Я понимала, что кровь течёт по сосудам и венам, но по каким убей не помню. Начала сочинять на ходу. С соседних парт девчонки мне пытались подсказать, но это не особо помогло. За счет собаки Павлова мне удалось не завалить экзамен.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.