– Тогда второй вариант. Мост через реку Быстрянка. Если мост вдруг обвалится в самый неподходящий момент, и ты угодишь в горную реку, то найти тебя будет сложно. Течение быстрое и может отнести довольно далеко.

Я нахмурилась. Забарабанила пальцами по столу.

– Только как подгадать, чтобы мост обвалился в самый нужный момент… И что бы никто не пострадал…

– Да ты пацифистка! Нет в тебе романтики приключений! Сиди тогда и радуйся собственному браку! – обиженно отозвался мой сообщник.

– Нужно разработать безопасный план! Идея с мостом хороша, но… Устроить обвал моста – это значит, что подвергнуть всех опасности. Вот если бы я с моста сама случайно упала…

– Точно! Тебе станет плохо! – сказал крестный. – Ты остановишь экипаж и выйдешь. А после не удержишься и…

– Так. Отлично. А дальше что?

– А дальше под водой используешь телепортационное заклинание, – со знанием дела сказал хомяк. – Если успеть его построить под водой, то свет от перемещения виден не будет.

– А как же магический след? Они ведь все поймут, если что…

– А ты не далеко портал построишь. В лес. Вдали от реки, где они не будут искать. Ну а дальше уже ножками, ножками пойдешь до деревеньки под названием… Та-а-а-ак… – он завис на картой. – Веселые Хрюпики!

– Почему именно туда?

– А там тетка твоя живет. Четвероюродная.

Нахмурилась. Если честно, то никакой тетки я в Веселых Хрюпиках не помнила, но хомяк-хранитель рода настаивал, что она была и будет просто счастлива повидаться, поэтому мне ничего не оставалось, кроме как довериться ему. Довериться и продолжить подготовку к собственному побегу.

– Кариночка! – Хайясуфь прослезилась. – Ну какая же ты у меня красавица! Вся в мать! Ох, видела бы она тебя, с ума бы сошла от радости, что красотку такую родила! Да как выгодно мы тебя пристроили! Не просто барыней будешь, императрицей!

– Шальной, ага… – вспомнилось, как одна из подружек себя таковой возомнила, напившись отцовской наливки.

Как-то расхотелось быть таковой, да…

И все же, как бы я мысленно не оттягивала этот момент, он все равно наступил. День икс. Меня нарядили в платье красивое, белоснежное с розочками. И дикими орхидеями – желание самого короля Амрана третьего! Волосы мне заплели в тысячи мелких косичек – традиция. Ну и на руки одели звенящие золотые браслеты. На ноги – мягкие сапожки, на которых настояла я. Сколько слез и нервов мне это стоило! А ведь в туфлях по лесу бежать – ужас. Я как никто понимала важность удобной обуви в этот день.

– Карина, кажется, пора… – сказала Хайясуфь, поправляя края фаты и смахивая очередную крупную мутноватую слезу.

– Угу.

Я направилась к выходу. Рядом со мной призраком, невидимым для посторонних глаз, витал мой друг хомяк, которому я уже за это время успела дать имя – Арри.

Итак, мы спустились по лесенке вниз, туда, где уже меня ожидал паланкин. Жених ехал отдельно и как раз должен был встречать процессию со мной на другой стороне моста, на который и были обращены все мои надежды на побег.

Отец, улыбнувшись тепло и неожиданно грустно, подал мне руку у паланкина. Кивнула сдержанно и нервно.

– Спасибо, папа.

Залезла внутрь. После была очередь Хайясуфь, которая уселась напротив меня в качестве компаньонки. Дверь хлопнула и закрылась. Судя по покачиванию, мы тронулись вперед.

– Милая, ну улыбнись уже! – попросила нянюшка, глядя на то, как я бессовестно комкаю край отпаренной до хруста фаты.

Улыбнулась. Натянуто и фальшиво. Но на сердце у нянюшки полегчало.

– Ну, вот! Уже лучше! Уже хорошо! Сразу вид такой свеженький стал!

– Ага.

Глянула в окошко. Город заканчивался. Впереди виднелся лес. Вскоре показался и мост, и я, готова поклясться, что увидела на той стороне и уже разряженные свадебные экипажи жениха. Мне показалось, что я увидела и вылезающего из одного из них Дориана, который явно собрался встречать меня лично. Усмехнулась. Нет уж. Лечи свои нервишки в одиночестве! Хотя, нет, о чем это я. Вместе с первой женой, разумеется!

Паланкин потянули на мост. Еще один взгляд в окно и....

– А-а-а… – выдала я, схватившись за живот. – Зачем я ела тот селедочный паштет?

Нянюшка нахмурилась. Закрались в ее большую добрую душу нехорошие подозрения. А мне было ни капельки не стыдно. Не ее замуж за невростеника отдавали!

– Паштет?

– Ага! И еще огурчики, по-моему, не очень хорошо зашли…

– Огурчики? Милая, что с тобой? – обеспокоенно спросила она.

– Огурчики… О-о-о! Не могу-у-у… Ой, все.. Сейчас стошнит… Ой, еще и молочком запила…

– Карина! – Хайясуфь схватилась за сердце. – Ты с ума сошла?! Кто тебя надоумил на ту гадость!

– Ой! Остановите, или, кажется, сейчас испорчу платье! – я надула щеки и замолотила руками по двери паланкина.

– Стойте! Стойте, окаянные! – закричала нянюшка, явно опасаясь за то, что мой великолепный свадебный образ будет безнадежно испорчен, а ее труды канут в Лету.

Дверь паланкина открылась. Мне помогли спуститься.

– Дайте емкость! – крикнула няня.

Экипажи из слуг, охрана, все всполошились, но я выпучила глаза и застонала, что моя честь будет запятнана, а свадьба безнадежно испорчена, если хоть кто-то увидит меня в подобном виде.

Намек был понят, охрана повернулась спиной, а я, отвергнув предложенную гвардейскую шляпу в качестве требуемой емкости, довольно перегнулась через парапет. Внизу бурлила шустрая и глубокая река Быстрянка.

Раз-два… Стала отчитывать я себе, чуть наклонившись, а потом еще побольше… Кажется, на три, я повернула голову и заметила несущегося ко мне со всех ног Дориана, на ладони которого разгоралась пожаром какая-то магия, вытягивающаяся в длинный огненный жгут.

– Пора! – выдохнула я и, качнувшись, с криком полетела вниз.

– Карина-а-а-а! – заорала нянюшка, оставляя в руках клок фаты, за который она безнадежно пыталась меня вытащить.

Где-то возле мягкого сапожка просвистел огненный жгут жениха…

– Промазал, – прошептала машинально я, а после с громкими брызгами упала в воду.

Дориан

В этот день все пошло не так. Впрочем, как и вчера, как и во все дни, что предшествовали этому. Я продолжал пить настои Ивериуса, надеясь теперь на совсем иное исцеление. Исцеление, которое так отчаянно не желало им становиться.

– Ваша супруга, Айванка, вчера отказалась от ужина, – сказал лекарь, забирая пустые пиалки с моего стола из-под лекарств. – Говорят, у нее мигрени.

– Плевать, – поморщился я. – Айванка решила устроить очередное шоу, но на этот раз у нее слишком мало зрителей.

– Ее мать… Церемониймейстер Алви и Шон.

– Шон, – усмехнулся, вспоминая любовничка благоверной, который каждую неделю караулил меня с саблей у моих покоев, но все никак не решался использовать ее по назначению.

– Все они взволнованы.

– Еще бы. До нашего трагического прощания осталось всего-то ничего… – сказал я, накидывая на плечи идеально выглаженный сюртук.

Глянул на себя в зеркало. Волосы уложены идеально, костюм прекрасен. Я сам – полон надежд и уверенности в том, что мой выбор должен на этот раз быть верным. Но вот глаз… Глаз, гад, все равно дергался.

Тихо рыкнул, отворачиваясь от зеркала.

– Нам пора, – сказал Ивериус.

– Пора, – кивнул я.

– И все же, я бы советовал быть вам настороже. Мало ли что может произойти. С таким-то раскладом, как ваш.

Мимо ушей слова Ивериуса не пропустил. Я вообще притягивал к себе неприятности, расшатывая тем самым уже и так обгрызенную нервную систему. Целители говорили, что мне нужен покой и положительные эмоции… Ага. Каждый день был насыщен покоем. У правителя-то драконов! Да еще и с моим везением!

Чем ближе наш экипаж приближался к мосту, перед которым должна была произойти встреча, тем больше я нервничал.

Почувствовал, как у меня запрыгали губы. Как некстати! Так и до очередного приступа паники недалеко. Что б уж совсем наверняка испортить о себе мнение несчастной девицы, что ехала в паланкине с той стороны.