Страх отступил, возможно, потому, что я приняла таблетку или ехала в Париж с благородным чтецом. Так или иначе, я была рада продолжить путешествие с Франсуа.

– Я надеялся, что у вас изменятся планы и вы решите отправиться в Париж, – довольно усмехнулся чтец. И от его теплой улыбки, стало так хорошо на душе. Страхи все исчезли. У меня все должно получиться. Я знала, куда отправляюсь, и надеялась там встретить крестного. Пока я не понимала его поступка, но была уверена, что Лукас не просто так уехал, у крестного, наверняка, имелись веские причины.

– Что ж, так вышло, что мне нужно в Париж и желательно попасть на утренний поезд. Я буду вам признательна, если вы довезете меня до вокзала, – взглянула на чтеца, уже зная его ответ. Как все удачно складывалось, но теперь меня это не настораживало.

– Буду счастлив, если вы, мадемуазель Сильвия, составите мне компанию, – обрадовался журналист и подвинулся, освобождая мне место на заднем сиденье машины. Хлопнув водителя по плечу, Франсуа вежливо попросил. – На вокзал, месье.

Таксист повернул ключ зажигания, машина заурчала и мягко тронулась с места.

– Если мы успеем, то после обеда уже будем в Париже, – произнесла я, глядя, как мелькали дома за окном. Тулуза просыпалась, и первые пешеходы уже шли по бульварам, автомобилей становилось все больше.

– Вы знаете, где остановитесь? – Тихо спросил чтец. Я совершенно об этом не думала, считая, что проблем не будет, крестный позаботиться обо мне. Скорее всего Лукас ждет меня в Храме. В крайнем случае, секта найдет ночлег, не бросит в беде, но Франсуа об этом не следовало знать.

– У меня в Париже есть подруга, если что отправлюсь к ней, – я врала, беспечно пожимая плечами. Ни с кем я особо не дружила в Академии Создателей, считая всех полукровок ниже своего достоинства, а они, видимо, чувствовали мое отношение и старались, как можно меньше общаться со мной. Журналист не отставал, видимо, проявлялись его профессиональные качества и начал задавать неудобные вопросы.

– Мадемуазель Сильвия, почему вы не остались у крестного?

– Так вышло, что он… уехал, – ответила, грудь снова сдавило от обиды на Лукаса. Убедитель знал, что мы с отцом должны были приехать в Тулузу. Почему не дождался? Неужели, решил, что нас арестовали? А если… крестный отправился в Бордо? Ведь его там могут схватить искатели! Тогда я останусь совсем одна. «Виви, прекрати! Не нагнетай!» Мысленно рявкнула на себя и так сжала сильно кулаки, что ногти впились в ладони. – По делам. Крестный передал через дворецкого записку, что ждет меня в Париже.

– Не нервничайте, так мадемуазель. Я беспокоюсь за вас, опасно для девушки одной ехать в большой город. Если вам есть у кого переночевать, я только рад. Но все же, могу я вас проводить ? – И снова эта улыбка и ямочки на щеках. Отказать невозможно. Темно-карие глаза гипнотизировали и я чуть не согласилась, вовремя вспомнив, что журналисту вовсе не нужно знать, что я отправлюсь к храму секты.

– Думаю, не стоит, месье де Морель, вы и так много сделали для меня. Зачем вам лишнее беспокойство? Если, вы, в Париже, посадите меня в такси, то я уже буду вам признательна, – вежливо отказала Франсуа, довольная, как вышло. Элегантно, без грубости и обидеться не на что.

– Как скажете, мадемуазель, я настаивать больше не стану, – чтец внимательно наблюдал за мной, будто давал шанс, передумать. Но я все для себя уже решила.

Таксист высадил нас возле главного вокзала, который носил громкое название Тулуза-Матабио. Старое здание тысячи девятьсот пятого года, несколько раз ремонтировалось, но все же смотрелось важно на фоне остальных домов. В семь утра в кассе оказалось мало народа, и вскоре я держала в руках билет на поезд до Парижа с двумя остановками: Лимож и Вьерзон. Франсуа хотел купить все сам, но я отказалась. Деньги у меня были, отец успел сунуть в рюкзак толстый кошелек , прежде чем я вылетела на машине из гаража. Не в моем характере быть обязанной хоть кому. Никогда не попрошайничала, с голода стану помирать, а руку для милостыни не протяну.

Стрелки часов неумолимо приближались к семи утра, поэтому мы с чтецом поспешили на перрон. В громкоговоритель уже объявляли, что поезд Тулуза – Париж ждет последние десять минут и отправиться в рейс.

– Я люблю поезда больше, чем автомобили с детства, – говорил Франсуа, пока мы бежали по мосту к нужной платформе. – У меня отец работал машинистом и часто брал меня с собой.

«Не мог чистокровный маг водить поезда.» Тут же мелькнула в голове мысль и захотелось подальше отстраниться от журналиста. Значит магия досталась чтецу от матери. Все обаяние Франсуа кануло прочь, когда я подумала о том, что он полукровка. С детства мои родители внушали мне, что настоящие маги, только чистокровные, остальные – «подделка».

– Мадемуазель, вы отстаете, – воскликнул Франсуа и, взяв меня под руку, потянул за собой. Я меньше всего хотела, принимать помощь от полукровки. Придется терпеть чтеца до Парижа, не удержалась и презрительно хмыкнула. Хуже мага-мужчины, женщина, которая добровольно связывала жизнь с человеком. Так, говорил крестный, а ему я верила.

На поезд мы успели за минуту, как раздался гудок. Проводник, статный мужчина в круглых очках, проверял наши билеты уже в тамбуре, когда я заметила, глядя в окно двоих искателей. Двери поезда закрылись, он медленно тронулся с места и в этот момент, на почти пустой перрон забежали жандармы. Маги бросились вслед за поездом, но тут же отстали, поняв всю тщетность. Я же ощущала внутри, нарастающий страх. Ах, если бы мы опоздали или жандармы успели бы на поезд? Представить страшно. Я даже не сомневалась в том, что это были мои преследователи. На ранний поезд до столицы оказалось совсем немного пассажиров из Тулузы. Я могла не обратить внимание на искателей, если бы отправилась в столицу Франции позже. Скоро на перроне соберется столько людей, что легко можно потеряться.

– Мадемуазель Сильвия, – услышала, как тихо позвал меня Франсуа. – Кого вы там увидели? Или передумали уезжать?

Я повернулась к чтецу, его темные глаза внимательно следили за мной.

– Вам нехорошо? Вы очень бледны, – забеспокоился журналист.

– Может крепкого чаю? – Участливо поинтересовался проводник.

– Воды… если можно, – охрипшим голосом попросила я. В голове проносились мысли, что искатели потеряли мой след в доме крестного. Скорее всего, жандармы отправились на вокзал, чтобы перекрыть мне путь к бегству, да немного не успели. Если они расспросят оставшихся провожатых на перроне людей, то кто-нибудь обязательно вспомнит блондинку в черной вязаной кофте и широких брюках. Тогда в Париже меня будет встречать отряд жандармов. Что же делать? Лучше сойти раньше. Лимож – это слишком далеко, а из Вьерзона я смогу…

– Мадемуазель, – громко сказал проводник и, вздрогнув, я подняла на него взгляд. – Не хотел вас напугать, но когда я позвал вас первый раз, вы не услышали.

– Спасибо и… простите, – прошептала я, взяв из рук мужчины железную кружку. Во рту все пересохло от страха, и я с большим удовольствием выпила воду. Франсуа все это время молча наблюдал за мной, слегка нахмурившись.

– В поезде есть ресторан, если вдруг проголодаетесь. Очень советую жареную яичницу с беконом, – улыбнулся проводник и, поправив очки на носу, пожелал нам доброго пути.

– Пора нам занять места, – произнес Франсуа, открывая дверь и приглашая меня первой войти в вагон. – Выбирайте.

Пассажиров оказалось не больше десяти человек, в основном мужчины, видимо, ехали в другой город на работу, и две женщины с мальчиком, лет семи-восьми. Один из пассажиров презрительно скривился, когда оглядел мою одежду. Все больше женщин ходили в брюках, в Париже, так каждая вторая. Смелых мадам и мадемуазелей в провинции оказывалось в разы меньше. Если бы я не училась в Парижской Академии Создателей, то, скорее всего, на мне сейчас была бы длинная юбка или платье, тогда я точно не убежала бы от преследователей. Но сейчас меня меньше всего волновало мнение незнакомого мужчины, мой мозг отчаянно соображал какие места лучше занять. С краю? А если искатели войдут с этой стороны вагона? Нет, лучше всего посередине, будет время и на подумать, и на побег.