Даша по своей природе была скорее мечтателем, чем деятелем. Она многое видела, многое замечала и всему давала довольно правильные оценки, но энергично действовать ради достижения своих целей для неё было непросто. Даша знала, что будь она более активной, у неё было бы больше перспектив не только в профессии, но и в личной жизни, – ведь сейчас молодые люди предпочитают предприимчивых, «пробивных» девушек, которые умеют решать свои и чужие проблемы. Интеллекта и трудолюбия Даше хватало, училась она хорошо. Но вот правильно преподносить, пиарить себя она пока не научилась. Да и знакомиться с какими-то «нужными людьми», которые могли бы ей помочь, она не могла. У Даши был абсолютный слух к эмоциям, переживаниям и намерениям людей, подобно тому, как бывает абсолютный музыкальный слух. Она не выносила лицемерия, тонко чувствовала фальшь в отношениях и сама совершенно не умела притворяться.

Галина Николаевна не понимала Дашу – она считала, что её племянница слишком робкая и пассивная. Ей было жаль девушку, она чувствовала, что той будет трудно пробиться в жизни, но помочь она ей ничем не могла, да и не стремилась. Дашина тётя была с головой погружена в свою собственную кипучую деятельность, и ей некогда было всерьёз подумать о своей племяннице.

Когда в жизни Даши появился Антон, девушка оживилась. В первое время их романа она искренне верила, что теперь всё пойдёт по-другому, что начнут наконец-то сбываться все её мечты. Раз они оба приехали покорять Санкт-Петербург, им сама судьба велела быть вместе, – думала тогда Даша.

Характерный высокий металлический звук мобильника заставил Дашу вздрогнуть от радости. «Это эсэмэска от Антона!» – подумала она, мгновенно вскакивая, чтобы взять телефон.

Так оно и есть! По экрану мобильника бежала заветная полоска: «Новое сообщение: Антон». Даша схватила телефон и как заворожённая смотрела на эти простые слова. Полоска пробежала раз, и другой, и третий – а Даша всё смотрела и смотрела. Ей даже не хотелось читать сообщение Антона. Даше достаточно было видеть его имя на экране, и она хотела как можно дольше насладиться этим.

Наконец, когда полоска пробежала наверно, в десятый раз, Даша нехотя открыла и прочитала сообщение. Антон всего лишь лаконично сообщал ей, что вечером придёт на концерт. «Ок, жду тебя без четверти семь у шестого подъезда», – сразу ответила Даша. Ей ещё пока не хватало опыта общения с мужчинами, и она совершенно не умела выдерживать необходимую паузу.

Шестой подъезд в Консерватории был чем-то вроде служебного входа, через который проходили на концерты в Малый зал педагоги, студенты и сотрудники Консерватории. Именно там Даша и условилась встретиться с Юлей, своей лучшей и фактически единственной подругой. Юля была совсем не похожа на Дашу по характеру. Это была живая, оптимистичная и весьма практичная девушка. Она никогда ни перед кем не тушевалась, но и не заносилась, и держалась с однокурсниками так открыто и дружелюбно, что все ей симпатизировали. Юля была одной из тех счастливых натур, которые на всё смотрят легко и весело, ни из чего не делают проблему, и всё у них получается как бы само собой, без особых усилий.

Несмотря на очевидную разницу характеров, Юля очень привязалась к Даше, относилась к ней с большой заботой, опекала её. Она понимала, как её подруге будет непросто пробить себе дорогу в чужом для неё, холодном и высокомерном городе, который не очень-то жалует «понаехавших». Юля видела, что Даша умная и способная девушка, но из-за своего тихого непредприимчивого характера вряд ли сумеет чего-то добиться самостоятельно, без посторонней помощи. Дашина подруга вообще была добрая и отзывчивая девушка и охотно помогала своим друзьям, а Даша очень ценила её дружбу и часто цеплялась за Юлю, как за спасательный круг. Нужно ли было раздобыть какой-нибудь редкий учебник или справочник, вместе позаниматься перед экзаменом или просто походить по магазинам в поисках одежды к новому сезону – Дашина подруга всегда была тут как тут, готовая помочь и делом, и советом. Её безотказность вовсе не означала, что Юля была слишком простой и позволяла себя использовать, просто она умела принимать людей такими, какими они есть, и у неё хватало душевных сил на помощь другим.

Отправив сообщение Антону, Даша начала поспешно собираться. Она вдруг поняла, что времени уже много, а она ещё совершенно не готова. К тому же ей надо было быстренько прибраться в квартире. Галина Николаевна и вообще не отличалась особой аккуратностью, а с тех пор, как у неё в квартире поселилась Даша, почти совсем забросила уборку, и наводить чистоту и порядок обычно приходилось племяннице. Впрочем, девушка ничего против этого не имела. Ей даже нравилось, оставшись одной, мыть посуду и убираться на кухне или стирать пыль с мебели и с каминной полки. В доме Галины Николаевны капремонт никогда не делался, поэтому у неё в квартире сохранились приметы «царского» времени: на потолках красовалась изящная лепнина, а гостиную украшал большой камин – предмет особой гордости Галины Николаевны и детского восхищения Даши. Топить его, конечно, было нельзя, потому что все дымоходы в доме были давным-давно закрыты, зато смотрелся он очень живописно.

Даша поспешно привела в порядок гостиную, которая одновременно служила ей спальней, убрала всё лишнее в шкаф, оделась и начала прихорашиваться к выходу. Раньше Даша мало интересовалась одеждой и почти не красилась, но с тех пор как в её жизни появился Антон, она начала тщательно следить за собой. Денег отец, который к тому времени дослужился уже до полковника и занимал крупный пост в своём военном округе, присылал Даше достаточно, и с помощью безотказной Юли ей удалось за последнее время обновить свой гардероб и пополнить скудный запас косметики. И однокурсники, и даже вечно занятая Галина Николаевна не могли не заметить, как похорошела Даша за этот год. Вот и сейчас она надела очень милый тёмно-синий сарафан из лёгкой шерстяной ткани и полупрозрачную кофточку на один тон светлее и осталась очень довольна своим отражением в зеркале. Все эти вещи они с Юлей купили на одной из распродаж, к которым у Даши в последнее время появился вкус. Этот наряд очень шёл ей – стройной миниатюрной блондинке с голубыми глазами, юным беленьким личиком и открытой детской улыбкой, совсем «как у Золушки».

Даша тщательно причесала свои длинные светлые волосы, слегка подкрасила ресницы и губы – она и сейчас не злоупотребляла косметикой, – накинула лёгкую шубку и вышла из дома. На улице стремительно темнело, начиналось любимое для Даши время суток – сумерки, «час между волком и собакой» или «щель между двумя мирами», как называл это время суток писатель Карлос Кастанеда. Все предметы окружающей обстановки теряют в это время свой привычный облик, вдруг становятся загадочными и неуловимыми, как будто стремятся раствориться в воздухе, и кажется, что они приглашают тебя в иной, неизведанный мир. Однажды Даша попыталась объяснить это ощущение Антону, но он только рассеянно заметил в ответ, что это всё выдумки и что в сумерки просто «едет крыша».

Через каких-то десять минут Даша была около шестого подъезда, где уже толпилась стайка студентов, ожидающих момента, когда «начнут запускать». В этой стайке Даша ещё издалека заметила Юлю – как всегда, в сопровождении своего верного поклонника Кости. Этот молодой человек вполне оправдывал своё имя Константин – «постоянный», – сопровождая Юлю везде, куда она хотела его с собой взять. Сам он учился в Финансово-экономическом университете и музыкой интересовался мало, и меньше всего – такой сложной для восприятия, какая ожидалась сегодня, но ради Юли готов был по йти на какой угодно концерт.

– Привет, Юля! Здравствуй, Костя! – наскоро поздоровалась Даша, оглядываясь вокруг в поисках Антона.

– Привет-привет! – весело ответила Юля. – А что Антон? Как обычно, опаздывает? Вечно он заставляет себя ждать.

– Наверно, он вот-вот придёт, – миролюбиво ответила Даша – она не хотела сейчас затевать спор.