Удивившись тому, что свою главную святыню они держат не в самом важном и охраняемом месте, а где-то еще, я последовал за ним, и по пути спросил:
– Как они могли проникнуть в ваши туннели?
– Точно не сверху, – ответил Рокс, не оборачиваясь. – Иначе мы бы знали.
– Это понятно. Получается, они копали от самой границы Троттла?
– Вполне вероятно, – предположил Рокс. – Сколько им на это времени понадобилось, просто ума не приложу, да еще и при условии, что все было так тихо, что мы даже ничего не заподозрили.
– А ты еще представь, что они не могли точно знать, где находится Айтрикс, – поддакнул я. – То есть, скорее всего, подобных групп несколько, и они копали в разных точках мертвой зоны.
– Да, резонное замечание, – согласился Рокс. – А я еще думал, если это натуральное нападение, вроде штурма нашего города, то почему их так мало? А ведь наверняка дело в том, что таких групп не одна и даже не две, и делать каждую из них многочисленной… Ну, это людей не напасешься.
– Не переживай, скоро здесь будет как в муравейнике, – хмыкнул я. – Если они успели передать сигнал об успехе своей миссии, а они наверняка успели… Кстати, а почему здесь телефон ловит?
– А почему бы ему не ловить? – удивился Рокс, подходя к небольшой неровной дыре в полу, из которой торчала вертикальная лестница. – Мы же не дикари. У нас есть ретрансляторы, которые усиливают сигнал с поверхности.
Действительно, все никак не привыкну, что они только выглядят как какие-то пещерные люди… Хотя, конечно, они и являются пещерными людьми, в прямом смысле этого слова, но это пещерные люди, которые прошли тот же путь становления цивилизации, что и все остальные люди. Просто жить так и остались в пещерах, добровольно подписавшись на двойную работу – сначала долбить пещеры, а потом в них строить дома.
Рокс не спеша взялся за перекладины лестницы и принялся спускаться во тьму, царствующую там, внизу.
Буквально несколько секунд – и он пропал в ней целиком, словно канул в колодец, полный нефти, я даже его силуэт не мог разобрать.
Не желая, чтобы это оказалось еще каким-нибудь испытанием, например, на способность ожидать, стоя на одном месте и ничего не делая, я спустил ноги на лестницу и тоже полез вниз.
Едва только моя голова пересекла обрез дыры, как я оказался в полной темноте.
Понятия не имею, как так получалось и что за законы оптики здесь действовали, но это было так – я не видел даже кончиков пальцев, которые, по сути, находились в двадцати сантиметрах от носа.
Задрал голову – в дыре, через которую я пролез, брезжил электрический свет, под которым существовал Айтрикс. Но сюда не проникало ни лучика, поэтому дальше вниз я продвигался с осторожностью, нащупывая ступеньку ногой и аккуратно перенося на нее вес тела.
Я понятия не имел, какой длины эта лестница, но вполне могло оказаться, что она ведет на глубину еще одного Айтрикса и сорваться с нее было бы очень… неприятным явлением. Тем более без магии, в отсутствие которой я даже Личную Защиту обновить не могу.
Секунд через тридцать, когда я спустился, кажется, уже метров на пятнадцать, внезапно вспыхнул яркий свет, неприятно резанувший по глазам и ослепивший меня на мгновение. Я прижался к лестнице, обхватив перекладины локтями, и зажмурился, ожидая, когда в глазах утихнет резь. Потом открыл их и осмотрелся.
Это была вертикальная шахта с неровными стенами, такой ширины, что хватило бы пролезть спина к спине еще одному мне, и ни сантиметром шире. Все, что имелось в этой шахте – это лестница, капитально прикрученная к стене толстенными болтами, и простой тянущийся вверх провод, на котором через каждые несколько метров торчало по лампочке. Без отражателей, без плафонов – просто голые лампочки, торчащие из цоколей.
Я посмотрел вниз и обнаружил, что до конца лестницы осталось буквально пять метров.
Там стоит Рокс, глядя на меня снизу вверх и держа руку на маленьком стальном рубильнике. Провода, идущие к нему, и были теми, на которых держались лампочки, а значит, свет включил именно он.
– Ну зачем… – посетовал он, глядя на меня. – Подождал бы, пока я не включу свет, зачем впотьмах лезть?
– Время – слишком ценный ресурс, чтобы тратить его просто так, – хмыкнул я, добираясь до пола. – К тому же, ты сам же полез.
– Я здесь был много-много раз и могу лезть по этой лестнице не просто в кромешной тьме, но даже и вверх ногами, причем еще и во сне при этом, – возразил Рокс. – Впрочем, ладно. В любом случае, мы почти на месте.
Спрашивать, где находится это «место», я не стал – дальше был только один путь. Неширокий коридор с такими же неровными, как у шахты, стенами, уходящий слегка под углом в толщу породы и освещенный все теми же лампочками.
Вообще все, что находилось тут, разительно отличалось от архитектуры наклов, что я видел до этого.
Если там все было выхолено, отшлифовано и ровно, то здесь словно бы проковыряли туннель и оставили его как есть, без дальнейшей обработки. Вероятнее всего, так оно и было, а это в свою очередь могло быть следствием одного из двух вариантов – или просто не планировалось, что здесь будут появляться люди хотя бы как-то часто, или это место для наклов имеет какой-то особый сакральный смысл.
Или оба варианта сразу…
Коридор тянулся недолго – буквально через пятнадцать метров слегка закругленная каменная кишка уперлась в тупик. Дальше путь перекрывала массивная каменная арка, в которой располагалась каменная дверь.
На ней не имелось ни ручки, ни замка, зато она вся была расписана рисунками животных, выбитыми прямо в камне. Кого тут только не было – бабочки, дикобразы, крокодилы, сколопендры, вомбаты… Многие-многие сотни животных, которые как будто выпрыгивали, или выползали, или вылетали все из одной и той же точки – из центра двери.
– Прошу, Камаль-хан. – Рокс встал чуть в стороне и приглашающе указал на вход рукой. – Открывай.
– А, может, лучше ты? – Я покосился на него.
– Я не в состоянии, – удивленно посмотрел на меня старик. – Открыть дверь может только Камаль-хан. Только у него есть ключ. У тебя же есть ключ?
– Что за ключ? – опешил я. – Нужен какой-то ключ?
– Ну разумеется. – Рокс покачал головой. – Камаль-хан создал эту дверь и запер ее особым ключом, который мои далекие-далекие предки по его наказу передали людским магам. Так он защитил свое наследие вдвойне – люди не знали, где его гробница, а мы не знали, где от нее ключ. И только настоящий Камаль-хан будет знать и о том, и о другом, и сможет открыть эту дверь.
– Да? – Я с интересом посмотрел на дверь. – Ключ, говоришь… Интересно, что это за ключ, для которого нет замочной скважины?
Да, можно было банально вскрыть дверь ножом…
Как и можно было вскрыть много чего другого. Но сейчас я находился в даже более уязвимом положении, чем до этого. В узкой каменной кишке, на хрен знает какой глубине, да еще и перед дверью, которая была создана неизвестно как, кем и когда… И неизвестно, какой защитой она напичкана.
Короче, сначала надо попробовать штатный метод.
Я подошел вплотную к двери и первым делом провел пальцами по камням арки в поисках заветной замочной скважины или другого механизма, с которым можно взаимодействовать.
Пусто.
Тогда я приник щекой к самому полотну двери, чувствуя кожей вырезанные в камне линии животных, и попытался взглянуть вдоль гладкого камня, в надежде увидеть какие-то щели или почувствовать, как из них тянет воздухом.
Щелей не нашел.
Зато нашел кое-что другое.
В той точке, которую неведомый художник использовал как точку схождения перспективы, и из которой вылетали все животные, я заметил небольшое отверстие – только палец и пролезет.
Тогда я, недолго думая, сунул в него палец и внезапно оказалось, что в материале двери – пустота, прикрытая небольшой заглушкой с дырой, чтобы ее снимать было удобнее.
Я согнул палец, потянул его на себя, и заглушка, вместе с частью рисунка животных, легко отошла тонким каменным пластом, оставшись у меня на руке и открывая углубление в двери.
