Герцогиня задумалась.

— Для этого мало было знать, где находится портал. Нужно обладать еще и определенными магическими способностями. Должно быть, твоя мама — сильный маг. Или она знает какое-то заклинание, основанное на древних знаниях, текст которого не сохранился ни в одной из книг. Ты никогда не разговаривала с ней об этом?

— Нет, — вздохнула я. — Она бросила меня, когда я была еще ребенком. А когда я переместилась сюда, она уже умерла. Хотя тело ее так и не нашли, так что вполне возможно, что она не погибла в лесу, как гласит официальная версия, а сбежала куда-то, прячась от кредиторов. Но если вдруг она однажды снова появится в моей жизни, то я непременно ее об этом спрошу. А можно мне задать один вопрос тебе. Если бы ты знала, где находится этот портал, ты бы захотела им воспользоваться?

— Пожалуй, нет, — она ответила не сразу. — Разве что только в том случае, если бы была уверена, что смогу вернуться сюда. Нет, даже в этом случае я бы, наверно, не рискнула. Там у меня не осталось никого из родных, а здесь любимый муж и крошка-сын, с которыми мне страшно расстаться даже на секунду.

— Ты никогда не жалела, что оказалась здесь? — спросила я.

— Нет, никогда. А ты сама?

— Пожалуй, тоже. Мой приемный отец, который воспитал меня, уже умер. А жених, которому я доверяла, меня предал. А здесь я встретила настоящих друзей. И я уже смогла немалого добиться.

— Ну, что же, это замечательно! — обрадовалась она. — И ты не представляешь, какое большое дело вы с королем Терезии делаете сейчас! Король Дамиан уже не молод, и эта девочка — его единственный ребенок от супруги, которую он очень сильно любил. Он очень страдал, когда думал, что лишился их обеих. И знала бы ты, как он воспрял, когда появилась надежда на то, что принцесса жива! Его лучшие маги приложили немало усилий, чтобы выяснить, что ее высочество находится в Терезии. А потом потребовались долгие переговоры с королем Норманом, которые зашли в тупик. Ваш король пытался убедить нас, что ему ничего не известно о принцессе. Возможно, это было действительно так, но мы боялись, что даже если он ее найдет, то не захочет возвращать ее отцу. Ведь наверняка изначально она пропала не без участия терезийцев. И даже если бы он согласился отдать нам принцессу, то наверняка запросил бы за это слишком большую цену.

Я не стала комментировать это. Король Норман был мне омерзителен, но он приходился братом Алестеру, и мне не хотелось сейчас говорить о нём дурно.

— Поэтому, когда король Дамиан получил вести от Алестера Седьмого, он почувствовал себя совершенно счастливым. Он готов был сразу отправиться в Терезию за своей малышкой-дочерью, и только опасение, что это может быть ловушкой, удержали его от такого шага. Простите, Эльвира, но Терезия слишком часто вела себя, мягко говоря, не благородно, и мы не могли ей доверять.

— Да-да, я понимаю, — согласилась я. — Но король Алестер совсем другой. Самым горячим его желанием является наладить дружбу между нашими странами. И я надеюсь, что это получится.

— Непременно получится! — откликнулась она. — И я не сомневаюсь, что король Дамиан щедро вознаградит тех, кто вернул ему дочь. Так что подумай заранее о том, чего ты хочешь у него попросить.

Наш разговор был прерван шумом, раздавшимся со стороны ворот. И по тому, как быстро вскочила и заволновалась герцогиня, я поняла, что во двор въезжал королевский кортеж. Мы поспешили ко дворцу, дабы поприветствовать еще одну монаршую особу.

Король Дамиан Пятнадцатый оказался старше, чем я его себе представляла. Впрочем, я знала, что он женился и обзавелся дочерью уже в весьма почтенном возрасте. Он был сед, бледен, и хотя держался он с подобающим королю достоинством, было видно, что дорога его утомила.

Два короля обнялись, а все зрители этой сцены были тронуты. Эта встреча была первой встречей глав двух наших государств за несколько столетий вражды и непонимания. И теперь все мы надеялись, что именно с этого дня в летописях Терезии и Арвтиании будут открыты новые страницы.

— Ваше величество, — обратился к Дамиану Алестер, — мы понимаем, как вы хотите увидеть ее высочество. Но мы пока еще не открывали ей правду. Она ничего не знает о том, кто она такая, и кем является ее отец. Поэтому прошу вас проявить максимальную чуткость при вашей встрече.

— Да-да, я понимаю, — кивнул король Арвитании. — Мы не можем исключать и возможность ошибки. Как бы мне ни хотелось верить, что это моя дочь, нам следует в этом убедиться. Иначе и мое разочарование, и разочарование этой малышки будет слишком велико.

Тут он обернулся к стану своих придворных, и из толпы выступил седой длиннобородый старик, державший в руках явно старинный артефакт в виде пирамиды.

Я поняла, что именно с помощью этого устройства и будут проверять принадлежность Армель к королевскому роду.

Мы прошли в бальную залу, где на небольшом возвышении были установлены два массивных кресла, в которые и сели их величества. На этом моменте я выскользнула из залы и побежала в комнату Армель.

Когда я появилась там, Рут уже укладывала волосы ее высочества. Девочка уже была одета в красивое платье, но, казалось, что этот роскошный наряд совсем не радовал ее.

— Мадемуазель Эльвира! — вдруг воскликнула она, бросилась ко мне и расплакалась, уткнувшись в мое платье. — Вы же никому меня не отдадите, правда? Я не хочу с вами расставаться!

Я пыталась сдержаться, но слёзы покатились и у меня из глаз.

— Конечно, дорогая! Я всегда буду рядом с тобой!

Я и прежде понимала это, но именно сейчас осознала это особенно явно. Мне придется сделать выбор. Выбор между Алестером и Армель. Я не смогу быть с ними обоими разом. Алестер вернется в Терезию. Армель останется в Арвитании. С кем из них буду я?

Это был слишком жестокий выбор, и он сводил меня с ума. Предать ребенка, которого уже столько раз предавали, было невозможно. А остаться с ней означало отказаться от возможности стать счастливой рядом с любимым человеком.

И мое сердце разрывалось.

— Ну, что же вы, мадемуазель Армель? — донесся до меня тоже взволнованный голос Рут. — Вам нельзя сейчас плакать. Вам сейчас нужно выглядеть так хорошо, как никогда прежде.

Я вытерла слёзы и себе, и малышке, а потом взяла ее за руку.

— Моя хорошая, нам нужно идти. Нас уже ждут.

Она кивнула и пошла вслед за мной. Мы шли медленно, но всё-таки уже через несколько минут добрались до бальной залы. И я с трудом заставила себя переступить через ее порог.

Мы остановились в нескольких шагах от их величеств, сделали реверансы. Не знаю, как чувствовала себя Армель, но меня ноги почти не слушались, и я боялась, что рухну на паркет.

Впрочем, волновались не мы одни. В глазах короля Арвитании тоже стояли слёзы. Он поднял было руку, протягивая ее в сторону Армель, но тут же опустил ее, не желая опережать события. И теперь уже посмотрел на меня.

— Насколько я знаю, это вы помогали… кхм… мадемуазель Армель?

— Да, именно так ваше величество, — ответил за меня Алестер. — Это та самая мадемуазель Бриан, о которой я вам писал.

Я сделала еще один реверанс.

— Вот как? Мадемуазель Бриан? Да-да, я помню. Я еще подумал, что запомнить ваше имя будет нетрудно, потому что одна из придворных дам в моем дворце носит такую же фамилию, что и вы.

Он перевел взгляд на своих подданых, и я сделала то же самое. И вот там, среди нарядно одетых дам и кавалеров я увидела лицо, которое показалось мне смутно знакомым.

Это была красивая женщина того неопределенного возраста, который может оказаться и двадцатью пятью годами, и всеми сорока. И сначала я не могла припомнить, где именно я могла ее видеть. Если она жила в Арвитании, то где прежде мы могли бы встретиться с ней?

И только когда я заметила в ее взгляде нечто, похожее на страх, я вспомнила ее. Это была Констанция Бриан, моя мать!