Увидев своего официанта, я сделал приглашающий жест, потому как всё уже было съедено и выпито. У меня, по крайней мере. Кстати, всё оказалось очень вкусно. Эстрадный ансамбль в это время спел песенку про чёрного кота, под которую все лихо вертели, кто чем горазд, изображая рок-энд-ролл. Следом прозвучала тоже почему-то хорошо знакомая мелодия со словами «у леса на опушке».

– Сколько с меня?

– Сей момент, – тут же прогнулся официант и быстро начал что-то подсчитывать в своём блокнотике.

Наконец, он протянул мне счёт. Пробежавшись по нему взглядом, я заметил лишние пять рублей, явно не входящие ни в стоимость еды, ни алкоголя.

– Я смотрю, вы и чаевые себе добавили?

– Нуу-у, – протянул он и неловко замялся, переминаясь с ноги на ногу, – так, это…

– Понятно. Будем звать администратора или всё оставим так, как есть?

– Да-да, это чаевые, – сразу же пошёл на попятную официант.

– Ладно, – достав бумажник, я отсчитывал рублёвые купюры разного достоинства. – И Эльвиру… позовите, а то она увлекалась сильно.

– Сей момент! – официант с благодарностью принял деньги и, подскочив к девушке, слегка тронул её за плечо. – Иди, тебя уже клиент заждался.

Та вздрогнула и вспомнила, где находится. Ойкнув, она бросилась к столику с единственной мыслью: «Я же ещё не доела!».

– Можно, я доем? – спросила она с такой мольбой в голосе, что отказать ей было невозможно.

– Можно, но недолго.

Отвернувшись от девушки, чтобы её не смущать, я с интересом разглядывал завсегдатаев этого злачного места. Негров кроме меня тут не оказалось. Видимо богатых среди них не нашлось, а пригласить никто не догадался. А может, я вообще в гостинице один такой.

Подхватив девушку под руку, я вывел её из зала, сопровождаемый любопытными взглядами присутствующих. И вскоре, поднявшись на лифте и благополучно миновав скучающего на этаже портье, впустил ночную жрицу в свой номер.

– Я в душ, – чуть смущённо пролепетала она и, быстро скинув с себя всю одежду, юркнула в ванную комнату.

Даже рассмотреть себя толком не дала! Ну, кто так раздевается, а?! Преподать ей, что ли, азы стриптиза? Всё в профессии пригодится!

Пока девушка прихорашивалась, я спрятал свой бумажник с деньгами. А то мало ли что? Ищи потом по всему Ленинграду эту Эльвиру! Вскоре закутанная в полотенце фея выпорхнула из душа, а я разделся и вошёл туда буквально на пять минут. Выйдя из ванной комнаты, огляделся: Эльвира уже ждала.

– Ой, а у тебя что, ранение было? – и её взгляд остановился на моём изуродованном пулей плече.

– Да, я воевал в Сомали, попал под пулемётную очередь. Но это дела не касается. Ну, что, погнали, красотка…

Бросившись в объятия валютчицы, я прикоснулся к белой нежной коже и потерял себя. Очнулся часа через два, весь мокрый и опустошённый. Да, любовь, она такая, хоть майку выжимай. Вместо майки оказались простыни, но не велика беда.

– Всё? – поинтересовалась девушка.

– Беру тебя до утра.

– Это дорого, – промурлыкала она и назвала сумму.

– Гулять, так гулять, – сказал я по-русски и отсчитал ей деньги.

И вновь всё покатилось по накатанной. Я вертел гибкое молодое тело, как хотел, порой придавая ему настолько замысловатые позы, что не всякая гимнастка примет. Ручные часы показывали полшестого утра. Самое время прощаться. Кто-то на работу собирается, а кто-то с работы. Впрочем, это не моё дело.

Выжатая как лимон, девушка засобиралась домой.

– Проводить?! – проявил я любезность. Вроде как девушка старалась, а я же не белый человек, совесть тоже нужно иметь.

– Проводи, а то слишком рано ещё, можно нарваться на дураков или бандитов. Я теперь девушка при деньгах, могут найтись желающие отобрать.

Я взглянул на часы, было ровно шесть.

– Ну, пошли.

Быстро одевшись, сопроводил девушку до выхода из гостиницы.

В холле сидели несколько человек, на которых я не обратил внимания. Швейцар внимательно посмотрел на нас и открыл дверь. Эльвира вышла, а я решил, что на этом моя миссия выполнена, и уже повернулся было к лифтам, когда сидевшие в холле парни поднялись и последовали за девушкой. Какое-то предчувствие остановило меня, и я оглянулся.

Сквозь массивную с широким прямоугольным стеклом дверь было видно, как к идущей в сторону от гостиницы девушке быстро приближались три здоровых парня с красными повязками на руках. Не став дожидаться развития ситуации, я выскочил из гостиницы и направился прямиком к ним.

Приблизившись, я прочёл надпись «Дружинник» на их повязках. Кроме повязок к одежде парней были прикреплены небольшие значки в виде щита с той же надписью. Понятно, местная полиция нравов!

Вмешиваться мне не хотелось, но и бросать подругу (пусть и на одну ночь) наедине с проблемами совесть не позволила. Тем более, что направлялись они именно к ней.

Эльвиру догнали недалеко от одиноко стоящего такси.

– Кто такая? – грозно спросил один из парней, перекрывая ей путь к машине.

Девушка испуганно отшатнулась, крепче прижимая к груди сумочку.

– Почему шляешься в такое время? Ты проститутка? – тут же подключился к допросу другой дружинник

– Нет, – интенсивно замотала головой Эльвира. – Я иду домой, я работаю официанткой.

Однако убедить в этом дружинников ей не удалось.

– Ну, да, рассказывай, – усмехнулся третий. – Видели мы, какая ты «официантка»! Всё никак подловить не могли. Не ходят советские официанты в шесть утра в сопровождении негров! Не делай из нас идиотов. Мы точно знаем, что ты валютная проститутка. Сегодня облава, и не ты первая поедешь в отдел милиции. Пошли, там разберутся, что с тобой делать.

Девушку довольно грубо схватили под руки, но в этот момент подошёл я и с ходу вмешался в их интересный разговор:

– Куда вы её ведёте?

– А тебе-то какое до неё дело, негр? – грубо спросил один из парней.

– Это моя девушка, – сказал я по-английски, но они меня не поняли.

– Э, вали давай, а то и тебя заберём.

– Не, его не будем забирать, у нас дружба народов, – поправил его другой.

– Проваливай лучше, – вставил свои пять копеек третий, и они куда-то повели слабо сопротивляющуюся Эльвиру.

– А ну, стоять! – заорал я по-русски, и парни от неожиданности встали как вкопанные. – Она со мной, это моя подруга. Отпустите её, иначе я буду жаловаться в посольство на творящийся здесь беспредел. Чего не ясно? Живо отпустили её!

Мои слова, сказанные простым русским языком, повергли их в шоковое состояние, парни впали в ступор. Причём растерялись не только дружинники, но и сама Эльвира. Впрочем, довольно скоро смысл моих слов дошёл до сознания блюстителей порядка, ослабив их хватку. Подойдя к девушке, я просто вырвал её из их лап и, взяв за руку, повёл в сторону такси.

– А ты что, наш негр? – вышел из ступора старший дружинник.

– Да, я советский негр. И эта девушка моя подруга, временная, но подруга. Есть ещё вопросы?

– Ну, раз ты наш, советский, то тогда ладно.

– Но пасаран! – вскинул я руки, сложенные в замок. – Я получил ранения в борьбе за светлое будущее социализма и поэтому прошу оставить нас в покое.

Шрам на моей физиономии это подтверждал, поэтому мне ничего не ответили, лишь молча пялились, не веря своим глазам. Подойдя к такси, я усадил девушку на заднее сиденье, а сам уселся на переднее.

– Высадишь меня через квартал, а девушку отвезёшь, куда скажет.

– Без проблем. А классно ты их отшил! – добавил таксист, который всё видел.

– Опыт большой есть.

– А? Ха, я так и понял.

Газанув, жёлтая Волга с шашечками на дверцах покатила прочь от гостиницы. Через квартал машина остановилась, и таксист, взяв с меня три рубля за извоз девушки, поехал дальше. Однако, отъехав совсем немного, такси вновь остановилось. Распахнулась задняя дверка, и оттуда выпрыгнула девушка, бросившись ко мне.

– Меня зовут Алла, – проговорила она, стараясь отдышаться.

– А меня Дед, – пожал я плечами.

– Откуда ты так хорошо знаешь русский?