Скоро стало ясно, что запас энергии в защитных амулетах замка постепенно истощается. Нужно было выбирать – кого защищать, а кого бросить на смерть.

Когда прилетел почтовый голубь с сообщением, что помощи не будет, княжеский маг перестал подзаряжать защитные амулеты убежища для крестьян. Через пару недель они начали умирать. Умирали семьями, как разместились в денниках. Защита сарая была разбита печатями на участки, каждый – по границе одной загородки-денника. Чем больше людей и скота в деннике – тем скорее расходуется энергия. Семья Гнеси была одной из самых маленьких и продержалась дольше других. Это оказалось самым тяжелым – видеть, как умирают соседи и ждать своей очереди. Кто-то не выдерживал и выходил из убежища не надев амулет, чтобы умереть на свежем воздухе. И умирал.

Однажды Гнеся и ее родственники просто упали замертво. Защита их загородки истощилась.

* * *

Катя оказалась в очень непростом положении:

– Она – оживший мертвец, что само по себе вряд ли вызовет восторг окружающих.

– Она находится внутри осажденного замка, который подвергается магическим атакам.

– Этот замок, по всей видимости, будет захвачен, со всеми вытекающими опасностями.

«Да уж, от голода я точно не успею умереть» – пробурчала Катя.

Девушка немного погрустила, обиделась даже на Харона, что он такую подставу ей устроил. Потом поняла – а как иначе? Ей нужно было тело для переселения. Тело свежее, молодое и здоровое. Откуда такому телу взяться? Только на войне, причем только после атаки некроманта. Потому что тело с пробитой башкой или умершее от болезни для вселения не подошло бы без дополнительных магических чудес. А Харон не устраивает чудес, он просто чуть подкрутил вероятности попадания в пользу Кати.

«Ой, дура, я ж без защитного амулета! – подскочила Катя. – И почему только до сих пор жива?».

Почему жива – она быстро сообразила. Она почти сразу после воскрешения спряталась в конюшне. А конюшня защищена, точно так же, как убежище, только ее защиту продолжают подпитывать. Это экономнее, чем вешать отдельный амулет на каждого коня. Конечно, у боевых коней собственные защитные амулеты имеются, но вряд ли сейчас маг их подзаряжает.

«Лошади князю оказались важнее крестьян», – отметила Катя.

Хотя, чему тут удивляться? Лошади – собственные, они денег стоят, а крестьяне хоть и платят аренду – свободные. Эти умрут – других можно на их место поселить.

* * *

Катя проспала почти до вечера. Пока свет еще попадал в узкий зазор между передней стеной конюшни е ее крышей, она решила рассмотреть свое тело.

Руки. Крестьянские у нее руки. С огрубевшей кожей. С грязными короткими ногтями. Сильные. Привычные к доению коровы или коз, к работе на огороде и у печи, к прядению и ткачеству. Хорошо хоть молодые – вены еще не выступают, пальцы не стали узловатыми.

Ноги. Маленькие аккуратные ножки с высоким подъемом. Грязные. С огрубевшими ступнями, привычные к ходьбе босиком.

На голенях – темные волоски. Депиляцию Гнеша не делала, она и не слышала о таком.

Тут же Катя задрала юбку и рубаху, убедилась – внизу живота густые заросли.

«Ужас какой! Как же я такая неопрятная разденусь перед мужчиной? Интересно, как тут бреются?». Знания о магии тут же подсказали, как. Оказывается, ведьмы могут менять свое тело довольно сильно, в том числе – пожелать, чтобы у них волосы где надо росли лучше, а где не надо – не росли вовсе. А для простаков ведьмы делают заряженные магией эликсиры, от которых борода не растет. Или не борода.

Бедра у нового тела Кати оказались толстенькими. Или правильнее сказать – спортивного сложения. Потому что под слоем жирка прощупывались твердые мышцы. Для Гнеси сходить пешком на несколько километров за ягодами или на ярмарку – обычное дело. Или целый день водить коня при вспашке поля.

Талия оказалась тонкой. Не так, чтобы пальцами двух рук охватить, но по сравнению с бедрами и плечами – вполне достойная талия.

Грудь тяжелая. В прошлой жизни у Кати такой не было, она даже задумалась – как с такой жить, если никакого белья нет. Она ж при каждом движении или перекатывается, или колышется, или тянет. Решила, как только будет возможность, изобрести белье.

Волосы девушке достались роскошные. Только вот с этими волосами возни много. Каждый вечер расплести, расчесать. Каждое утро расчесать, заплести. Потом мыть их сложно… Но и обрезать нельзя – с обрезанными косами шлюхи ходят. Шлюхи и ведьмы.

«Ой, у меня ж магия должна быть!» – в очередной раз вспомнила Катя.

* * *

Пора было разобраться с магическими способностями.

Самостоятельно определить свою магическую силу девушка не могла. Точнее, могла, но для этого надо проводить эксперименты, на сеновале их не сделаешь.

Первое умение, которое она опробовала – магическое зрение.

Оно работало. Она четко видела мерцание печатей защиты на столбах конюшни.

Знания о магии, полученные в подарок от Харона, подсказывали – если зрение есть, значит она обладает магией жизни. Потому что стихийники энергию не видят, они работают по чертежам и схемам. А некроманты видят, но некромантами бывают только мужчины. А с жизнью работают женщины, и называют таких женщин ведьмами.

«Я – ведьма!» – обрадовалась Катя. Ей нравилось быть ведьмой. Не старухой с бородавками на носу из сказок, а веселой молодой ведьмой из современных развлекательных книжек. В которых ведьма обязательно находит своего принца, лорда или ректора. Который ее любит, учит и содержит.

Катя вспомнила, где она находится и погрустнела. Искать принца или лорда пока рановато. Местный князь, владелец замка, тот еще утырок, к тому же староват – ему лет сорок, толст и женат – имеет четверых детей, двое из которых старше Гнеси. Разве что какой-нибудь симпатичный князь нордов замок захватит…

«Может, это и к лучшему, – решила Катя: – Вот приведу себя в порядок, отмоюсь, депиляцию сделаю, одежду достойную сошью, вышитую нижнюю сорочку, чтобы раздеться не стыдно. Вот тогда и можно будет встретить своего ненаглядного. А пока лучше не торопиться, на такую замарашку только какой-нибудь нищеброд клюнет, зачем он мне и куда потом его девать? Девственность, конечно, и восстановить можно (была среди умений ведьм такая опция), но лучше потерпеть».

Катя задумалась и осознала одну важную проблему. Она интуитивно знала, как применять магию. У нее в памяти нашлось что-то вроде списка навыков и заклинаний, при нужде она могла вспомнить, как применить любое из них, и какие для этого есть ограничения. Но тактики применения магии, в каком случае лучше применять то или иное воздействие, она не знала. Еще она не владела практическими знаниями о жизни ведьм, обычаях в магической среде, отношениях между ведьмами и другими сословиями. Память Гнеси не могла ей в этом помочь, девушка знала только, как крестьяне относятся к ведьмам. То есть почти ничего не знала, потому что у крестьян на услуги ведьм денег не было, их знания находились на уровне сказок и слухов. Даже с князьями крестьяне имели дело чаще, чем с ведьмами или магами.

* * *

В животе забурчало. Организм хотел кушать. И пить.

Катя, привычная к умеренному питанию, на голод реагировала спокойно. Она решила потерпеть еще немного, до темноты, а потом выйти на поиски пищи, питья и прочего нужного.

«Сначала надо сделать себе защиту!» – спохватилась девушка. Если она выйдет из конюшни без этого – может погибнуть.

«Упс!» – девушка сообразила, что находится в защищенном объеме и никакой активной магией в нем заниматься не получится.

Все печати и амулеты магической защиты действовали по одному принципу – запрещали любую активную магию, воздействующую в защищенном месте. А уж помещение это, короб с продуктами или тело отдельного человека – зависит от вида защиты. То есть вот прямо сейчас Катя могла воздействовать, допустим, на птицу, сидящую на крыше конюшни, потому что птица – снаружи. А воздействовать на лошадь в стойле – нельзя. И амулет она может сделать, только когда его заготовка будет находиться снаружи.