– Моргунов? – Секретарша отреагировала на вызов интеркома и кивнула на дверь. – Проходите.
– Вызывали? – Тимофей внешне был спокоен, адреналин драки уже схлынул, но в душе всё равно его потряхивало. Он не ожидал, что дело зайдёт так далеко. Обычно ученики старались решать вопросы без привлечения родителей.
– Моргунов? – Директор сделал вид, будто не он полчаса назад отчитывал его в приёмной. – Проходи, садись. Будем решать, что с тобой делать.
– Это он, да? – тут же подскочила Покровская. – Это он изувечил моего мальчика? Да я ему…
– Марфа Селивёрстовна, умоляю, успокойтесь, – подскочил к ней директор. – Мы обязательно разберёмся и накажем его по всей строгости!
– Да что там разбираться?! – Покровской явно хотелось крови. – У моего Кирюши сломан нос! Вы представляете?!! Это теперь надо обращаться к лекарям, или мальчик навсегда останется кривым!
– Все затраты вам возместят! – закудахтал директор, а Тим посмурнел. Ладно наказание, но лечение у одарённых стоило совершенно безумных денег. Даже такое простое, как восстановление сломанного носа. Дом им, может, продавать и не придётся, но по бюджету семьи это ударит невероятно сильно. Понимая, в какую яму он втащил родных, Тимофей с каждой секундой мрачнел всё сильнее, когда в дверь постучались, а следом, не дожидаясь ответа директора, в кабинет вошла староста.
– Разрешите? – Анастасия, как всегда, была спокойна, хладнокровна и держала спину настолько прямо, что казалось, там был вшит лом. – Я не опоздала? Вижу, что разбирательство уже началось.
– Анастасия Витольдовна? – Директор явно не ожидал её здесь увидеть. – А почему вы…
– Данный инцидент произошёл между учениками моего класса, и, как староста, я имею право присутствовать, – сразу закрыла вопрос своих полномочий Доливо-Добровольская. – Можно узнать, к каким выводам вы пришли?
– Тут думать особо нечего. – С появлением аристократки директору явно стало не по себе. – Моргунов виноват. Будем подавать на отчисление и полное возмещение медицинских услуг.
– Вот как? – хмыкнула Анастасия, в упор разглядывая директора, отчего тот краснел и потел ещё больше. – То есть вы целых полчаса занимались расследованием и пришли к такому заключению? Очень жаль. А вот мне известно, что Кирилл сам спровоцировал драку. Более того, подобные стычки проходили уже не раз по его инициативе, а само поведение Покровского вряд ли можно назвать достойным. Трое на одного – это низко.
– Да что ты несёшь?! – А вот госпожа Марфа Селивёрстовна, в отличие от директора, не собиралась прислушиваться к словам какой-то пигалицы. – Мой Кирюша не мог…
– Вы хотите сказать, что я лгу? – Голос Анастасии мог заморозить реку, а металл, звучащий в нём, мгновенно заткнул склочную бабу. – Чтобы бросать подобные обвинения аристократу, нужно быть полностью уверенным в своих словах.
– Ну что вы, Анастасия Витольдовна, госпожа Покровская, конечно же, ничего такого не имела в виду! – мгновенно среагировал директор, у которого за время службы в этой должности выработался безусловный рефлекс. – Никто ни в коем разе не подвергает ваши слова сомнению, но, понимаете, есть факт нападения на Кирилла. А…
– А мои заявления голословны. Вы это хотите сказать? – приподняла идеальную бровь Доливо-Добровольская и, вместо того чтобы начать грозить, ловко вынула телефон и, ткнув пару раз, развернула его к директору. – Это вчерашний день. Стоянка, тоже считающаяся территорией школы. Как вы видите, Покровский с друзьями пинают лежащего Моргунова. А это три дня назад, коридор второго этажа. Неделю назад, спорткомплекс. Как видите, картина не меняется.
– Значит, он сам виноват, что не может за себя постоять! – отрезала Марфа, не собирающаяся даже допускать мысли о вине своего сыночка. – Мужчина должен уметь защитить себя!
– Полностью с вами согласна, – хищно улыбнулась Анастасия, отчего Покровскую передёрнуло. – Но ваше присутствие означает, что Кирилл не мужчина? Раз не может сам, – девушка подчеркнула слово интонацией, – постоять за себя. Если дело выходит на уровень администрации, значит, ему будет дан официальный ход. Уверена, что в министерстве образования очень заинтересуются подробностями этого происшествия. И дадут справедливую оценку действиям администрации, его допустившим.
– Анастасия Витольдовна, ну зачем же так сразу выносить сор из избы, – закручинился директор. – Ну, подрались мальчишки, бывает. Они у нас постоянно дерутся. Это нормально, энергии много, ей требуется выход. Плюс мужская психология, требующая обязательно определить место в иерархии. Так что, теперь всю школу выгонять? Но вы и меня поймите! Я был обязан принять меры! Поговорил бы немного с Моргуновым, внушение сделал, напугал в конце концов! А то, если оставлять такие выходки безнаказанными, можно до анархии докатиться. Для чего у нас целая дуэльная арена стоит с подавителями Ломоносова-Кюри?! Вот то-то же! Хоть Ветерана вызывай, а драться в столовой нельзя!
– Да, да, – зачастила Покровская, понявшая, в какую яму она только что чуть не попала. – Уважаемый Георгий Егорович всё правильно говорит. Ну, потолкались ребята немного, чего такого? Но есть же для этого специально отведённые места!
– Так, значит, это был просто воспитательный момент, – удовлетворённо кивнула аристократка. – А какое наказание вы собирались применить по-настоящему?
– Поскольку у Тимофея это первое правонарушение, вполне можно ограничиться предупреждением. – Директор не одну собаку съел в своём кресле и тонко чувствовал настроение собеседников. – А чтобы никому не было обидно, Кирилл и его друзья получат такое же. Без записи в личное дело. Дело плёвое, зачем давать ему официальный ход. Вот если продолжат свои выходки, тогда будем уже серьёзно разговаривать, а так… надеюсь, подобный исход вас, Анастасия Витольдовна, устраивает?
– Вполне, – удовлетворённо кивнула девушка. – Раз всё решили, моё присутствие больше не требуется. – И, повернувшись к Тиму, добавила: – Занятия начинаются через три минуты, не опаздывай.
– Конечно. – Простоявший всё это время столбом Тимофей и не думал спорить, понимая, из какой задницы его только что вытащили. – Буду вовремя.
– Да, не переживайте, я его не задержу! – засуетился директор. – Моргунов, ты всё понял?! Ещё одна выходка и… Я слежу за тобой! Свободен!
– До свидания. – Тим не удержался от лёгкой усмешки, склонив голову, чтобы её не заметили, и, не дожидаясь ответа, вышел из кабинета.
Секретарша не удостоила Тимофея даже взглядом, а Анастасии свет Витольдовны, естественно, уже не было. Зато нашлась её бессменная тень, Илма, небрежно прислонившаяся к подоконнику, скрестив руки под грудью, отчего её и так немалые достоинства стали казаться ещё… достойнее. Тиму понадобилось волевое усиление не меньше, чем когда он второй раз зашёл во врата, после первой смерти, чтобы удержать взгляд на лице девушки. И, судя по удивлённом хмыку, это не осталось незамеченным. Впрочем, никаких поблажек ему давать не собирались.
– Слышь, мелкий. – Рослая девица оторвалась от своего места и нависла над щуплым по сравнению с ней Тимом. – Предупреждаю сразу, чтобы ты там себе не навоображал невесть чего…
– Я всё прекрасно понимаю, – перебил её Тимофей, чем немало озадачил. Такой наглости Илма не ожидала и от удивления даже не стала его бить. – Госпожу Доливо-Добровольскую интересовал не я, а возможное вмешательство администрации, что послужит источником негативных слухов о неспособности госпожи навести порядок в классе. А также моё отчисление повлияет на общий рейтинг класса, что также отразится на рейтинге самой Анастасии Витольдовны. Верно?
– Шаришь! – Нормандка хлопнула по плечу Тима, едва не уронив его на пол, но вовремя поймала и, подтянув к самому лицу, прошипела: – Ещё раз меня перебьёшь, я тебе язык вырву! Писать контрольные и тесты тебе это не помешает. Понял?!
– Более чем. – Было больно и обидно, но Тимофей удержал эмоции в руках, не позволив им отразиться на лице, чем опять вызвал искру уважения в глазах девушки. – Мы можем идти? Осталась одна минута.
