В капсулу пытался пробраться мутант.

Он неотрывно смотрел на меня и продолжал скрести когтями по прозрачной поверхности. Нащупав за поясом револьвер, приготовилась стрелять в любой момент. Да, я не глупа и понимала, что любое повреждение будет стоить мне жизни. Но с другой стороны – дать мутанту то, что он хотел, было бы еще более глупой идеей.

Через мгновение к нему присоединились еще двое. Затем еще несколько мутантов, пока не облепили мою капсулу полностью. Десятки пар ледяных глаз плотоядно уставились на меня, попутно пытаясь пробраться внутрь.

Первая струя воды появилась через полчаса осады. Насколько крепкий был материал, из которого сделано это устройство, можно было только догадываться. Однако, раз трещины вокруг отверстия не появились, значит давление всех тех, кто был снаружи, не ускорит.

Хотя, о чем я думаю?

Я уже не жилец. До конца прилива несколько часов, а за это время мутанты полностью разберут капсулу и доберутся до меня.

Внутри разрастался бушующий коктейль из страха, негодования и ощущения беспомощности. Истерика развернулась на полную катушку, выплескиваясь наружу громким хохотом.

Я, черт возьми, пережила нападение мутанта, вернувшись из мертвых, чтобы вот так глупо подохнуть?

А судьба – жестокая сука! Я бы даже сказала, что она – последняя тварина, которая любит мстить, когда что-то идет не по ее плану.

Стерва.

Вскоре смех перешел в слезы. Я уже не на шутку разразилась самыми громкими рыданиями. Была зла на несправедливость этого мира, который отнял у меня дорогих людей, лишил возможности находиться рядом с девочками. А я бы так хотела оказаться сейчас рядом с ними, обнимать, целовать в макушку и сладкие щечки, видеть их счастливые взгляды. Они уже столько пережили…

Именно поэтому я задалась целью – вернуться к ним любой ценой, но что-то постоянно встает между нами. А я не люблю, когда так происходит. Ради своей семьи я готова пройти огонь и воду, так что же можно сделать сейчас?

Можно лежать и ждать, когда эти твари доберутся до меня и не известно, что будет дальше. А можно действовать, но как?

Выход только один, и он мне совершенно не нравится. В школе я неплохо плавала и надолго могла задержать дыхание. Как мне это поможет?

Допустим, я выберусь отсюда и выплыву с парковки, но над головой останется еще толща воды, к поверхности которой надо еще умудриться доплыть.

Пришлось признать то, что ни один оптимист не признает.

И так, и так – я не жилец.

Времени на размышления не осталось – мутанты стали пробивать капсулу со всех сторон. Вода неустанно пребывала, быстро заполняя все пространство внутри. Внутренние противоречия усиливались с каждым вдохом, который давался все сложнее – заканчивался кислород. Видимо, систему подачи воздуха тоже заполонило водой.

Решение пришло быстро, и на удивление, я хладнокровно его приняла.

– Сейчас или никогда, – зловеще проговорила я, делая первый выстрел.

Пуля прошила капсулу и воткнулась в голову мутанта. В этот же момент крышка начала разваливаться, поток холодной воды с силой ударил в лицо, но я успела сделать глубокий вдох.

У меня было время спланировать, так называемый, побег. Лишь бы фонарик оказался водостойким, иначе велик шанс заблудиться и захлебнуться.

С силой оттолкнулась от капсулы, сделала пару гребков, после чего выплыла…

К моему величайшему удивлению и облегчению, парковка оказалась затопленной лишь наполовину. Это давало надежду, что еще не все потеряно, значит я смогу переждать этот чертов Прилив.

Правда, видимые проблемы стали появляться уже через пару секунд.

Мутанты.

Они двигались в мою сторону.

Посветив вокруг фонарем, нашла крышу какого-то грузовика и стала двигаться к нему. Уверенными гребками я добралась и только закинула руку на крышу, как кто-то схватил меня за лодыжку и рванул вниз. От неожиданности пальцы разжались, и револьвер с фонарем остались на поверхности, в то время как я бултыхалась и пыталась стряхнуть с ноги мутанта. Его руки прошлись по мне снизу вверх, а когда мы поравнялись, схватил за горло и сильно сжал. Он будто хотел что-то выдавить из меня, пытаясь рычать: конечно, никакого звука почти не было слышно, а вот обилие пузырьков у рта мешало разглядеть льдистые глаза, которые светились очень ярко.

Прекратив сопротивляться, решила, что воздуха мне надолго не хватит, если продолжу в том же духе, поэтому сделала то, что могла в этот момент.

Обхватила голову мутанта и большими пальцами надавила на глазницы. Понятия не имею, как у него дела с болевыми рецепторами, но если это не сработает, все было зря.

Он еще сильнее сжал горло, перекрывая кровоток. Смотреть становилось все тяжелее – вокруг уже мельтешили разноцветные мушки, проявлялись темные пятна. Наконец, хватка мутанта ослабла, и он отступил, а я, что есть сил, стала грести по направлению вверх.

Едва пересекла поверхность воды, судорожно вдохнула спасительный кислород, не обращая внимания на саднящее горло. Нащупав твердую поверхность крыши, не без труда забралась на нее и, перевернувшись на спину, тяжело задышала.

Горло болело нещадно, а еще и этот гул в голове никуда не собирался уходить. Протерев щиплющие глаза, решила осмотреться, чтобы в будущем избежать сюрпризов. Включила фонарь, но он, пару раз моргнув на прощание, вырубился. Спасибо и на этом.

Боль в горле усиливалась по бокам. Казалось, будто его режут и прижигают одновременно. Пальцы непроизвольно коснулись кожи в тех местах, и я тут же их убрала, словно обожглась. Шок и удивление овладели мной, потому что я нащупала там два отверстия. Прикоснувшись еще раз, решила убедиться в их наличии.

Два ровных параллельных разреза, длиной в два с половиной-три дюйма. Больше всего меня удивило то, что они не кровоточили. А еще ощущалась ребристость, как если бы раны равномерно зарубцевались.

Шум в голове потихоньку утихал, а на меня навалилась просто вселенская усталость. Несмотря на появившуюся тишину, в голове возрастал особняк из вопросов.

Как эти мутанты тут оказались? Но даже не это меня удивило, а их способность находиться под водой. Им, что, выходит, не нужно дышать?

Ладно, их физиология – не первой важности дело.

Куда более интересно – почему они пришли за мной? А то, что они здесь из-за меня, я не сомневалась. Еще тогда, у стены, тот мутант не стал кромсать меня, а просто повалил на землю и, как мне показалось, принюхивался к укусу. Так и сейчас – мутант душил, но не убивал, а давил на те места, где теперь красовалось два длинных рубца. Только вот на ощупь они были, как мокрое махровое полотенце.

Прислонив ко лбу тыльную сторону ладони, уставилась в бетонный потолок подземной парковки. Через несколько минут усердного рассматривания, заметила, как темнота стала не такой уж непроглядной. Еще позже пришло осознание того, что я все прекрасно вижу, а ведь рядом даже нет фонаря.

Классно? Ни черта. Это открытие не стало облегчением, а наоборот – подняло еще большую тревогу внутри, чему мой незваный гость оказался не рад. Ему вообще не нравились любые мои проявления эмоций.

Кроме злости или ярости.

Искать с ним общий язык категорически не было желания. У нас нет ничего общего. Надеюсь, в штабе «Ястребов» есть врач, который вправит мне мозги на место. Ибо наличие гостя в голове – это не более, чем простое раздвоение личности на почве пережитого стресса. Такие вердикты часто слышат в суде, а на одном таком заседании я присутствовала – там судили мужчину, который вернулся с войны и стал стрелять по прохожим. Его не посадили в тюрьму, а отправили в лечебницу, потому что он был признан невменяемым. Благо, что это происходило не в соседнем штате, иначе электрический стул не заставил бы себя долго ждать.

Выходит, я сумасшедшая?

Тогда что-то не сходится, потому что: первое – я воскресла, второе – мое тело меняется. Цвет глаз становится другим, появляется гул в голове и еще эти рубцы… Есть над чем подумать, но не сейчас, когда глаза все чаще слипались и окончательно закрылись.