Без радостный ответ затворника навеял тоску, не желая поддаваться горестному унынию Элен осмелилась задать волнующий ее вопрос.

–Основатель, расскажите почему наш мир так быстро переменился, ведь раньше все было по-другому? Разве аргентум корень перечисленных вами бед? Страха? Корысти? Неуемной жажды удовольствий?

–Он часть единого целого, ведь для коварного разрушения не обязателен сиюминутный крах в пропасть. Куда больше бед принесет медленное уничтожение, время способно обрушить стены многовековых башен, как вода точит камень, так же время стирает следы нашего народа, и кто придет нам на смену, унаследует вековые знания, культуру и сокровища. Народы – приемники, не остановятся на достигнутом. Они будут алчно преумножать доставшееся от нас наследие, обретая новое, смотря сквозь пальцы на уроки прошлого и приближая свою гибель в будущем.

–Мы на самом деле обречены? Не выдержав спросила девушка.

Старик молчал.

–Если все так скверно, можем мы хоть как то повлиять на ход событий? Переменить грядущее к лучшему?

–Нет. Мы можем только не допустить худшего, отодвинув срок неизбежного краха. Произнес задумчиво основатель. –В наших силах не допустить безумия в мире, единственная привилегия и благо свободной воли дарованные нам свыше, право выбора между лучшей и худшей участью. От сотворения мира Творцом прошло много поколений и веков.

В прошлом наш славный народ возделывал землю, жил по северный стороне от реки Разлучницы, удил рыбу, не зная забот. Нас не тревожил дикий зверь, а время только подталкивало к размышлению, зачем мы здесь?!

Тогда на свет появилось поколение будущих мыслителей и просветителей тэлэинских земель. Сызмальства мы подвергали мир доскональному изучению, трепетно оберегая результаты своих изысканий. От родных нам достались знания о прошлом. Вскоре поколение просветителей превзошли своих предков, отцов и матерей, переданные ими знания стали для нас начальной ступенью, отправной точкой на пути к триумфальным открытиям.

–Справедливости ради стоит заметить, мы были не одни! Наравне с просвещением, развивалось и духовенство. Среди нашего народа стали встречаться дети, чьи лица светились точно солнце. Эти дети своим появлением несли великую волю, которую мы стремились понять, заключив в приемлемые для себя рамки. Так мы отличались друг от друга, они знали, а мы хотели узнать, на чем строится вера духовенства и убеждения в высшей воле, нам нужны были доказательства, и чем больше мы пытались изучить этот вопрос, тем сильнее ширилась пропасть между духовенством и научным просвещением.

–Спустя два десятилетия все кто не нашли себя в сельской жизни, перешли Разлучницу, в надежде построить новый дом, для ученых – идеалистов. Нам хотелось верить, в возможность закрепить истину как формулу, в то что вера это пережиток наследия предков, и теперь достаточно накопить знаний, с помощью которых легко добиться величия, признания, власти – а вместо этого мы плодили бездельников и болтунов, желающих вкусно и сытно есть, богато жить, кичась на право и на лево, своими достижениями, не взирая на выбранное мошенником поприще, будь то наука – как памятник вечного тщеславия, либо искусство – обслуживающее светские интересы.

–Очень скоро эпоха плуга и сохи сменилась духовной, как крестьянские лачуги – заменили добротные дома из камня и дерева, с опрятной черепичной крышей, так и мы, став переселенцами, продолжали тешить свою гордыню, раздувая щеки, толкая камень псевдо – знаний в гору.

Для нас духовная эпоха открыла возможности материализовать твёрдые формы, так тэлэинская архитектура стала невероятной для будущих подражаний, многие умы будут спорить о том какие знания сокрыты от них, в древних книгохранилищах, они будут искать ответы на свои вопросы, тратя тщетно свои жизни.

– Наши зодчие стали гордостью! они могут воплотить из мысли в реальный мир любую форму. Все кроме живой материи, которая так и оставалась нам не подвластной, мы не можем уподобиться Создателю, а все наши попытки явить в мир новую форму жизни – тщетны и нелепы настолько, что вызывают горькую усмешку не только на моих устах.

–Наступила пора когда каждый тэлаин может забыть про каменную мотыгу. Нами был воссоздан особый предмет названый До’Ланго – это литая палка из аргентума, длиной в один локоть, с сердцевиной из сиреневого кристалла. Творение менялась под влиянием мысли. Нужен топор – Ланго становилось им, и лезвие топора в полу прозрачном синем свете, своим острием было способно рассечь камень на двоя. Вилы, мотыга, соха, грабли, кирка…все что угодно принималось за форму нашим изобретением, достаточно было подумать об этом, как серебро не подвержено коррозии, так и духовная эпоха – распаду, нам хотелось в это верить.

–Хотелось чувствовать себя значимыми для народа, мы этого добились. Упустив важную деталь, сиреневый кристалл, срабатывал как накопитель, он собирал энергию своего носителя для поддержания орудия труда, столько времени насколько развит тэлаинских дух, изматывая его силы.

–Тогда многодетные семьи стали встречаться реже. До’ Ланго собирал энергию отцов, для семей ее оставалось не достаточно. Нас стали упрекать в коварном стремлении погубить селян, часть из которых отказалась применять До’Ланго, вернувшись к каменой сохе и плугу, они совершили быстрый переход сначала к медным инструментам, затем к железным и сплавам из стали, бесцеремонно отринув плоды эпохи просвещения наши соседи приумножили свое число, многократно превзойдя нас – жителей столицы. Так некогда единое общество раскололось еще сильнее, а нрав селян огрубел под стать металлу, из которого чаще куют оружие и доспехи нежили серпы для уборки хлеба, или плуги для распашки полей.

Они по-прежнему не верят нам, обвиняя Столицу – белых башен во всех своих невзгодах, хоть война и давно миновала, но ее зачинщики не дремлют, они не случайно выбрали Столицу своим пристанищем. Заговорщики спровоцировавшие пол века назад захват и разорение Приграничных земель, умышленно перебросили пожар войны к Низинам Ветроломья и границам Сереброграда.

Пока мы, гордились своим мастерством и знаниями, за стенами нашего города множилась скорбь, до которой горожанам не было дела, как не было дела и мне, тогда я был упрям и наивен, верил что нас защитят знания и крепкие стены, пока завидующие столичному благополучию недруги, собирались в разбойничьи орды, совершая набеги и походы друг на друга.

Духовная эпоха, стала для жителей столицы капканом Элен, наш триумф обернулся далеко идущими последствиями, одно из которых, наше дето явление, сошедшее на нет, посмотри вокруг Элен. Даже без участия в войне, в Столичном городе, среди коренных жителей все чаще встречаются семьи с одним ребенком, у них обеспеченная жизнь, достаток, уют и комфорт, но… ребенок только один…в отличии от наших соседей, с завидной плодовитостью коих не поспоришь! А ведь процесс воплощения, у всех тэлэинов одинаковый и развитие ребенка требует постоянной отдачи энергии, при этом процессе мать связана с ребенком незримыми нитями. Оба родителя формируют энергетический шар, парящий над землей. “Сфера знаний всех поколений предков” ребенок развиваясь в “Cфере” еще до своего воплощения изучает родной язык, общаясь со своими близкими телепатически. Прекрасное и не вероятное зрелище, к сожалению после воплощения эти воспоминания стираются из нашей памяти. Зато они остаются в памяти наших родителей. Когда мой сын должен был воплотится в этот мир, я …я был счастлив и переполняем радостью настолько, что сейчас сложно представить, для меня это были грезы наяву. Нахмурившись основатель замолчал.

–Ты поймешь мою радость и печаль, когда придет твое время Элен, все увидишь сама. Но полно, уже светает…тебе пора идти. Перед тем как ты покинешь меня, я хочу подарить тебе одну вещь, вот возьми ее. Старик протянул девушке лоскут ткани.

–Зачем он мне? Недоумевая произнесла служанка, принимая подарок.

–Смочи этот лоскут ткани студеной водой из колодца, и укрой свое лицо перед сном, твоя боль стихнет, а увечья сгинут без следа, вернув юную красоту которой тебя некогда лишили. Много лет назад, эту вещь подарил мне один монах – отшельник, он перетянул этим лоскутком ткани, мою раненую ногу, хм….помогло мне, поможет и тебе дитя. После сказанных слов основатель поднялся на ноги, дабы проводить гостью до двери.