Несколько раз вынырнув, как дельфин, он определился с направлением — суша была примерно в трёх-четырёх километрах и представляла собой некий лес.

Он удалился от острова, где стояло здание, из которого его вышвырнули, на несколько километров — туда он возвращаться не собирался. Там может быть Тиссая, которая ему однозначный враг.

«Ах, манда плешивая…» — поморщился Гарри.

Сил ещё полно, в основном по причине высокой концентрации адреналина в крови. А адреналин его переполняет по причине того, что он испытывает невероятные боль и гнев.

Всё тело болит, будто его пересобирали с нуля ржавыми пассатижами, а затем, на полпути, плюнули и сколотили молотком.

Он уже думал о том, что за бардак тут творится. Артефактная компрессия — вот что она применила. Это особое заклинание из арсенала чародеев, которое позволяет спрессовать человека в нефритовую статуэтку. Процесс обратимый, но возможны побочные эффекты в виде отваливающихся почек, повреждения мозга или практически полного неприятия организмом алкоголя. Последнее пугало Гарри даже больше, чем остальные побочные эффекты.

Скорость плавания была очень низкой, по причине того, что он ослаблен и плывёт в латных доспехах. Таким темпом он преодолевает не более километра в час, а большую часть усилий при этом затрачивает на поддержание себя на плаву.

До берега не более трёх километров, но Поттер рассчитывал на свою физическую форму. Доспехи ему ещё очень нужны, ведь его точно будут искать — Тиссая не оставит его в покое. Да он и сам не собирался оставлять её в покое — не после такого. Она это прекрасно знает, поэтому попытается сработать на опережение.

Четыре часа плавания в тяжёлых доспехах подточили силы Гарри, но он сжал свою волю в кулак и грёб сверх имеющихся сил — ему обязательно нужно было выжить…

Наконец, когда разум начал отключаться от невыносимых физических перегрузок, Поттер, внезапно для себя, напоролся руками на твёрдый песок под водой.

Придя в себя, он выполз на песчаный берег и почувствовал сильный холод. Вокруг точно не середина лета, а нечто ближе к середине осени, если судить по листве на деревьях, поэтому срочно нужно было искать тёплое и сухое укрытие.

«Минут через десять», — решил Гарри, с металлическим скрипом перевернувшийся на спину.

Отлежавшись на песке около получаса, он почувствовал, что восстановился после легендарного заплыва в тяжёлых доспехах, а это значило, что пора искать укрытие.

Поднявшись на ноги, Гарри огляделся и понял, что берег совершенно дикий — нет никаких признаков рыболовной деятельности, какую обычно можно встретить практически на каждом побережье, а также никаких иных следов человека. Это, возможно, очень плохой знак.

Человек такое существо, которое, если тому нет слишком серьёзных препятствий, пролезет и оставит свои следы везде. И песчаный берег любой обязательно освоит, и даже на гору заснеженную поднимется. Если он ещё не сделал этого, то это значит, что тому есть какие-то веские причины.

Гарри прислушался к окрестностям. Птицы в паре-тройке километров справа от него. В кустарнике прямо впереди копошатся грызуны. Ничего такого.

Принюхавшись, он отфильтровал стойкий запах морской соли, после чего различил подтверждение существования грызунов в кустах, а также едва уловимые нотки мертвечины, доносящиеся откуда-то слева.

Визуальный осмотр не дал почти ничего, кроме знакомого созвездия в небе — Дракона. Так он определил, что север — это в сторону кустов перед ним.

Солнце уже давно зашло, но видел он всё отлично, благодаря обострённому зрению и звёздной ночи.

Двигаться вдоль берега он счёл занятием бесперспективным, поэтому сразу же пошёл в кусты. На ходу вытащив флакон с «Ласточкой», он снял с него прилипшие водоросли, откупорил пробку и залпом выпил зелье.

Сильно лучше ему не стало, ведь это зелье плохо помогает с физическим истощением, но он был практически на 100% уверен, что ритуал артефактной декомпрессии повредил ему что-то внутри. Последствия обязательно будут потом, поэтому Гарри решил начать бороться с ними заблаговременно.

«Ласточка» едва ли способна исправить что-то серьёзное, но зато она точно поможет выиграть немного дополнительного времени. А так, ему срочно нужен квалифицированный целитель.

Шлем, который на него надела Тиссая, чтобы, по-видимому, спрятать его лицо на нефритовой статуэтке, был безвозвратно утрачен. Из-за него невозможно было сориентироваться под водой, поэтому он сорвал его с себя и был вынужден расстаться с ним — одной рукой он бы не выгреб.

Покрытый металлом ведьмак двинулся напролом.

Отличным решением было бы отогреться у костра, но разводить костёр на берегу — это сообщать возможным преследователям свои точные координаты. Гарри не считал себя идиотом, поэтому ушёл вглубь леса, чтобы соблюсти световую маскировку.

«Спать времени нет, а так хотелось бы…» — подумал он. — «Девять часов назад я пиздил Арториуса, а перед этим была ебучая осада…»

Неизвестно, сколько он пребывал в состоянии статуэтки — это могло занять годы, а может и столетия. Возможно, нет уже никакой Тиссаи, а те две тощие соплюхи просто случайно нашли его и решили провести ритуал, чтобы выведать, кто он такой и что делал в таком состоянии.

«Насрать — забыть», — решил Гарри. — «Решать надо актуальные проблемы».

Он прошёл километров пять, несколько раз остановившись, чтобы отлить. Моча с кровью — это очень плохой знак, свидетельствующий, что с почками какой-то непорядок, но поделать с этим ничего нельзя.

Вокруг глушь и никаких признаков цивилизации. А Гарри уже начал осторожно мечтать, как он выйдет на тракт, дойдёт до ближайшего трактира, положит на стойку трактирщика золотую монету, закажет себе плотный ужин, сисястую шлюху и вызов компетентного лекаря в номер…

Увы-увы, но в качестве еды у него есть только кора деревьев, а также несколько десятков токсичных эликсиров и зелий…

Найдя самое высокое дерево, выигравшее в местном естественном отборе и получившее возможность получать больше всех света, Гарри забрался на самую верхушку, чтобы оглядеться.

Луна, совершенно чуждая ему, хорошо освещала окрестности, поэтому он получил неплохой обзор.

Под скрип древесины, он изучал местность, но не находил никаких признаков человека. Ни дорог, ни зданий — только глухой лес.

— Я мамку твою, лес, по Гайд-парку водил… — пробурчал Гарри, а затем увидел какую-то тусклую вспышку на северо-западе. — Опа…

Это было очень интересно, ведь вспышки в лесу сами по себе происходят крайне редко. Гарри спустился с дерева и сразу же направился в сторону вспышки. До неё не более метров шестисот.

Преодолев это расстояние и выйдя на небольшую полянку, Гарри ощутил, как воздух резко похолодел. А ещё он увидел рунный камень, который и послужил источником вспышки. В подтверждение, этот камень вновь сверкнул вспышкой.

— Ох, дерьмо, — изрёк Гарри, извлекая из ножен свой верный палаш. — Не хорошо.

Из травы начали подниматься призраки, что побудило его к немедленным действиям. Бомба с серебряной пылью, небольшой «Игнис» к фитилю, а затем бросок подожжённого заряда к рунному камню.

Призраки любят привязывать себя ко всякому магическому, причём им без разницы, что это. Если это нечто окажется сильнее их непогребённых костей, они неизбежно переместятся к нему и будут пребывать рядом, до исчерпания магического заряда этого источника.

Здесь же находится что-то древнее, возможно, эльфское.

Бомба сработала, как надо — серебряная взвесь покрыла окружающее пространство, проявив всех призраков, которые вознамерились разобраться с неурочным ведьмаком…

— Сюда, шлюшки! — крутанулся вокруг своей оси Гарри. — Сюда!

Палаш прозвенел в воздухе и пролетел голову подавшегося к нему призрака насквозь. Безрезультатно. Серебряных вставок на палаше нет, поэтому для призрака этого оружия будто бы нет.

— Люмос Солем! — воспроизвёл Гарри заклинание.

Из-за этой задержки пришлось вытерпеть несколько болезненных ударов в туловище — без серебра на броне удары призраков проходят насквозь. К счастью, махакамская кираса содержала в себе серебро, поэтому удары были пусть и болезненными, но не смертельными.