Я покачала головой и выдавила очередную улыбку:

– Все в порядке, мне тут нравится.

Когда не лажаю. И когда меня не гладят по голове, будто в моем случае чего-то не знать – это нормально.

К счастью, покупатели сами определились с удочкой, и я выбила чек, стараясь не обращать внимания на то, как они пялились на мое лицо и грудь. Вручая чек и удочку, я улыбнулась им обоим и только после того, как они ушли, выдохнула.

Но лишь дверь за ними закрылась, я тотчас вспомнила о том, что если планирую остаться (да, мне не все нравилось в этой работе, однако стоило взглянуть на измученную Клару, и я понимала, что скоро не уеду), то нужно как-то ускоряться. Ради нее. Нужно научиться самой отвечать на вопросы и не смотреть на покупателей как баран на новые ворота.

Я огляделась и уперлась взглядом в мужчину, стоявшего у рыболовных снастей.

И тут меня осенило!

Кто знает все про прибамбасы для активного отдыха?

Только егерь!

Ну, может, еще кто-нибудь… Только таких знакомых у меня было раз, два и обчелся, а просить Клару провести ликбез я не могла. В магазине мы едва успевали переброситься парой слов, а после работы у нее всегда были дела. Дважды мы договаривались поужинать вместе, но оба раза пришлось отменить, потому что что-то случалось с ее отцом.

Конечно, мистер Роудс тоже занятой человек, учитывая, что раньше семи вечера его пикап обычно не появлялся, однако…

Я ведь спасла жизнь Эймосу, разве нет?

И он сказал, что мой должник, хотя я не планировала ловить его на слове. Так?

Чем больше я об этом думала, тем больше укреплялась в мысли попросить его о помощи. У него найдутся дела поважнее? Или он сошлется на то, что в его гараже мне осталось жить меньше двух недель?

И да, если я собиралась остаться, самое время подыскивать новое жилье.

Или я пока не решила?

Размышляя так, я пробила чеки еще двум покупателям, а тут и он, перебросившись парой слов с Кларой, а затем с Джеки – насколько хорошо они были знакомы, я не знала, но хотела выяснить, – медленно подошел к прилавку и положил две катушки лески. Хотела бы я знать, почему одна была толще другой!

– Здравствуйте, мистер Роудс! – проговорила я с улыбкой.

Он снял очки и зацепил дужку за пуговицу форменной рубашки. Серые глаза внимательно смотрели на меня. Тон был таким же безразличным и суровым, как прежде.

– Здравствуйте.

Я взяла первую катушку и отсканировала.

– Как ваши дела?

– Отлично.

Я отсканировала вторую катушку и решила рискнуть, поскольку никого не было поблизости.

– А помните, вы сказали, что у меня в долгу?

Это было вчера.

Он ничего не ответил, и я взглянула на него.

Его брови были выразительнее всяких слов: настороженность – вот что они отражали в полной мере.

– Вижу, что помните. Тогда, – я понизила голос, – хочу попросить вас об ответной услуге.

Серые глаза смотрели на меня с прищуром.

Ну, раз на то пошло…

Я оглянулась, проверяя, не слышит ли кто-нибудь, и быстро проговорила:

– Можете рассказать мне обо всем этом, когда будет время? Хотя бы чуть-чуть?

Он моргнул – очевидно, не ожидал такого поворота дела. И, надо отдать ему должное, он тоже понизил голос, когда медленно и даже отчасти недоуменно спросил:

– О чем именно?

Я мотнула головой.

– Обо всем этом. Рыбалке, кемпинге… Ну, в общих чертах, чтобы понимать, чем мы тут торгуем.

Он снова моргнул.

Я решила идти до конца.

– Только когда вы не очень заняты. Пожалуйста! Если можете. Но если нет, то ладно.

Просто пореву на ночь глядя, а потом усну. Делов-то!

На худой конец, можно в выходные сходить в библиотеку. Остановиться на парковке супермаркета и погуглить информацию в интернете. Решение найдется, я уверена!

Густые черные ресницы дрогнули, голос прозвучал тихо и ровно:

– Вы серьезно?

Он решил, что я прикалываюсь.

– Абсолютно.

Он повернул голову, давая возможность хорошо разглядеть его короткие, но очень красивые ресницы.

– Вы хотите, чтобы я научил вас рыбачить?

Казалось, он не верил своим ушам, точно я попросила его… ну, не знаю: показать свой пенис.

– Я не прошу научить меня рыбачить, хотя идея хороша. Сто лет не была на рыбалке! Скорее, рассказать обо всем понемногу. К примеру, чем отличаются эти две лески. Для чего нужны различные приманки? Или их называют наживками? И так ли необходимы все эти штуковины, чтобы развести костер? – Я понизила голос до шепота. – У меня вопросов пруд пруди, а сигнала нет, и в интернете не посмотреть. С вас, кстати, сорок долларов шестьдесят девять центов.

Мой домовладелец моргнул раз в сотый за время нашего рандеву – очевидно, пребывал в замешательстве или изумлении, когда вытаскивал бумажник и проводил картой по считывающему устройству, при этом почти не сводя с меня долгого внимательного взгляда, который совсем не походил на разглядывание давешних пожилых мужчин. В его взгляде не было сексуального или иного интереса – так смотрят на енота, задаваясь вопросом, нет ли у него бешенства.

Как ни странно, но это было гораздо предпочтительнее.

Я улыбнулась:

– Если нет, то ладно.

И протянула ему бумажный пакетик с покупками.

Мой визави принял пакет и отвел взгляд. Кадык у него дернулся. Потом он сделал шаг назад и вздохнул:

– Хорошо. Сегодня в девятнадцать тридцать. У меня будет полчаса и ни минутой больше.

Что?!

– Вы – мой герой, – прошептала я.

Он посмотрел на меня и снова моргнул.

– Буду как штык, – сказала я.

Он хмыкнул и так резво выскочил за дверь, что я не успела ни поблагодарить его, ни толком полюбоваться на его задницу в форменных брюках.

Но как бы там ни было, я испытывала облегчение.

Все прошло лучше, чем я ожидала.

Когда в девятнадцать двадцать пять в телефоне сработал сигнал, я все еще не оправилась от потрясения в связи с предстоящим уроком.

Я поставила будильник так, чтобы хватило времени закончить начатое дело – я складывала пазл, который купила в магазине «Все по доллару», – и дойти до соседней двери.

И почему, спрашивается, я нервничала? Я же не собиралась брякнуть или сделать что-то такое, чтобы меня раньше времени турнули пинком под зад!

Но всегда есть шанс облажаться.

А еще – оказаться в непредвиденной ситуации. Это я ненавидела.

Больше всего я не любила чувствовать себя тупой. Но именно так многократно ощущала себя за время работы в магазине. Я прекрасно понимала, что в незнании нет ничего постыдного: я знала уйму всего о множестве вещей, гораздо больше многих. Поработали бы вы в музыкальном магазине! Вот там я была бы как рыба в воде. Последние десять лет я жила среди музыкантов и сама удивлялась тому, какое количество разнообразной информации умещалось в моей голове. Я чувствовала ритм, а еще умела прилично играть на трех инструментах.

Но сейчас в этом не было никакой пользы. После того месяца, проведенного с Юки, даже желание писать пропало. Слова иссякли, я почти не сомневалась в этом. Та часть моей биографии отошла в прошлое. Однако чем хочу заниматься остаток жизни, я не знала. Но спешить не будем, верно?

Так что пока я вполне могла помочь старой подруге.

А раз так, нужно делать это хорошо. Мама никогда не относилась к делам спустя рукава, и я не такой человек. Она бы посоветовала не складывать лапки, а учиться.

Движимая этими чувствами, я спустилась по лестнице и пересекла гравийную дорожку, держа в одной руке упаковку с черничными маффинами, купленными в супермаркете после работы, а в другой – блокнот, куда записывала маршруты, которые планировала осуществить. Я подумала было заглянуть в коробку с блокнотами, которую уже год не открывала, но потом решила не заморачиваться.

На подходе к дому я посмотрела на пикап мистера Роудса и снова укрепилась в мысли, что иду к нужному человеку.

Хотелось надеяться.

Я постучала и отступила назад. Секунды через три в прихожей мелькнула тень. Затем включился свет, и тень материализовалась в фигуру. Это определенно был не Эймос!