— Ничего, увидите через два месяца старых сослуживцев, — усмехнулся Макаров, и посмотрев на генерала, тихо пояснил:

— Снова сюда отправляют 5-ю стрелковую бригаду, уже в дивизию развернутую. Полк за полком на зафрахтованные пароходы грузят, только германские и французские. Это единственное усиление, переброски войск из Казанского военного округа не будет. Линия Транссиба уже занята батальонами и батареями, что здесь нужны — все сибирские бригады в дивизии полного штата развертываются. Это затянется надолго — морем, как ни странно, быстрее будет, и намного больше грузов доставить можно.

— У меня тоже глаза имеются, Степан Осипович. Чуть ли не каждый день сюда пароходы приходят, на разгрузке долго стоят — гавань полна. И броненосцев прибавляется, про эскадру вице-адмирала Чухнина, что уже в Средиземном море идет, в английских и германских газетах пишут, из Чифу, Шанхая и Циндао почту постоянно получаем. А ведь это и японцы прекрасно понимают, и напасть внезапно могут.

— Могут, потому крейсера далеко в море уходят, и броненосцам я постоянно учения устраиваю. Но пока они и мы новые корабли не получим, войны начинать резона нет. Однако, надеюсь, что наш «заказ» все же выполнят раньше — как раз к декабрю, а вот японский только в марте. Надеюсь, вы все правильно понимаете, Роман Исидорович?

Макаров пристально посмотрел на генерала — сейчас он сказал и так намного больше, чем следовало, но Кондратенко можно было доверять. И ответ последовал, уверенный и негромкий:

— Можете на меня полностью положиться. Надеюсь, что мои бывшие сослуживцы доберутся сюда без возможных проблем. Все же десять стрелковых дивизий лучше девяти…

— Добавьте к своим подсчетам бригаду кубанских пластунов, транспорты из Новороссийска вышли, и Босфор уже миновали. Но больше подкреплений не будет, и ждать нам их до следующей весны придется. Будем воевать тем, что имеем — я на море, вы в Корее. Надеюсь, что все обойдется и высадка произойдет в назначенный срок. А вы готовьтесь к путешествию, на следующей неделе и отправитесь, чего время тянуть.

Собеседники переглянулись, оба все прекрасно понимали, люди военные — война неизбежна, и с каждым днем приближается…

Эти два героя навечно останутся «защитниками русского Порт-Артура»…

Глава 27

— Государь, если мы имеем дело со среднекалиберной артиллерией, то нужно максимально увеличивать площадь бронирования бортовых проекций корабля, надстроек, пусть даже в ущерб их толщине. Надо уделять внимание защите орудий, будь они в башнях, казематах или просто прикрыты стальными щитами. Таковы нынешние броненосцы, где четыре пушки главного калибра дополняются солидной скорострельной батареей. И калибр данных орудий увеличивается, так как корабли с каждым годом лучше бронируются, и даже тонкие трехдюймовые плиты необходимо пробивать — вот только 152 мм орудия для этой задачи плохо подходят. Потому французы и немцы на своих новых броненосцах приняли шести с половиной дюймовые пушки, англичане на построенных для японцев бывших «чилийцах» увеличили на дюйм средний калибр. А теперь на строящихся «кингах» на каждый борт отведена пара девятидюймовых орудий в одинарных башнях в дополнение к двенадцатидюймовым пушкам.

Рожественский посмотрел на внимательно слушавшего его молодого императора, и продолжил говорить дальше, показывая на схемы, предварительно разложенные на столе, будто цыганка карты на платке разбросала. Последнее время он делал именно такие доклады, хотя по положению оные должен производить адмирал Дубасов, начальник МТК. Но, видимо, Николай Александрович стал ему доверять гораздо больше, раз стал чаще приглашать на такие встречи, которые сам Зиновий Петрович мысленно называл «вечернями», так как его оставляли еще на чашку чая.

— По этому пути последовали во всех странах — в Италии на «Бенедетто Брин» добавили к шестидюймовым орудиям по две восьмидюймовые пушки на каждый борт, как мы хотели на двух новых «потемкинах» — хорошо, что не стали закладывать эти изначально устаревшие корабли. Американцы давно вооружают свои броненосцы восьмидюймовыми пушками, которые сокрушили испанскую эскадру в бою при Сантьяго. По этому пути пошли мы сами, но тут есть иные соображения — необходимо уменьшить перегрузку, а шестидюймовые башни весят по сто тридцать тонн, а то и больше. Французы заложили в этом году четыре броненосца типа «Демократия» с десятью 194 мм орудиями. Англичане, как я говорил, вооружат «кингов» 234 мм стволами, но то первый шаг — число таких орудий будет, несомненно, увеличено на следующих кораблях. Итальянцы строят «реджины» — там вообще солидная батарея из дюжины 203 мм пушек. Правда, главный калибр откровенно слабый — всего два 305 мм орудия. У австрийцев в постройке «эрцгерцоги» с тем же числом пушек в батарее, но семи с половиной дюймовых. Однако, главный калибр откровенно слабоват — четыре 240 мм пушки. Но зато броненосцы средиземноморских стран имеют скорость до двадцати узлов, и могут уйти от сильного врага, как и догнать слабого.

Рожественский один за другим брал листки со схемами кораблей, показывая царю для наглядности. Николай Александрович их внимательно разглядывал, откладывая в сторону, отрывисто спросил:

— Я читал статью про идеальный броненосец для Королевского Флота. А где «ахиллесова пята» всех этих кораблей?

— Все эти корабли имеют один недостаток, государь, весьма серьезный, несмотря на солидно возросший вес бортового залпа. С увеличением дистанции морского боя различать всплески будет достаточно сложно, это касается всех пушек калибром больше девяти дюймов. Новые дальномеры позволят вести бой на полусотне кабельтовых, и это отнюдь не предел. А на такой дистанции отличить всплеск девятидюймового снаряда весом в одиннадцать пудов от двенадцатидюймового, что тянет на двадцать четыре пуда, даже для опытного наблюдателя станет очень сложным делом, несмотря на отличную оптику. Возрастет число промахов из-за неверных оценок, трудно будет корректировать стрельбу, управлять огнем. В случае стрельбы из пушек одного калибра, как на наших новых действительно линейных кораблях, такого не будет. По неприятельскому броненосцу можно будет вести пристрелку из носовой и кормовой башен одним орудием, а потом стрелять полузалпами, каждые полминуты обрушивая на врага по четыре 305 мм снаряда. Тонкая броня, «размазанная» по всему борту как каша в тарелке, не может тут являться какой-либо серьезной защитой, попаданий в противника будет намного больше — ведь стреляющих орудий банально вдвое больше. Нашим линкорам такая защита не нужна — с увеличением дистанции боя шести и восьми дюймовые пушки не станут представлять для них угрозы. Потому бронировать нужно только главный пояс, причем серьезно — в двенадцать дюймов крупповской брони, в оконечностях до восьми. Отличная защита нужна и артиллерии — пушки должны вести огонь до последнего снаряда в погребах. А вот противоминным орудиям защита нужна только противоосколочная, зато нужно поставить их много, чтобы возможные потери не принесли ущерба. Вот почему, государь, я считаю такой корабль идеалом — имея возросшую мощь машин, он способен дать ход в двадцать узлов и легко догнать противника, как и уйти от вражеской эскадры. Настигнуть его смогут австрийские или итальянские броненосцы, но они слишком ущербные, чтобы сражаться с «Гангутом» даже парой против одного.

Рожественский остановился, и закурил, имея на то разрешение от царя — монарх относился к нему очень внимательно.

— Наш новый «Гангут» выйдет очень дорогим — вы настояли, чтобы его водоизмещение было не меньше восемнадцати тысяч тонн, вместо изначальных шестнадцати. И при этом возросла на полтора узла только скорость. Но ведь в бою в линии она не так важна — скорость эскадры измеряется движением самого ее тихоходного корабля.

— Они и не должны сражаться в одной колонне с броненосцами, государь, а действовать от них отдельно. Имея преимущество в скорости представлять для неприятеля угрозу везде, где только можно — противник откажется от рассредоточенных действий разными отрядами под угрозой неизбежного истребления. И водоизмещение должно быть с запасом — появляются новые технические новинки, которые необходимо немедленно внедрять. Мощные станции беспроволочного телеграфа, орудийные башни сделать чуть больше размером, чтобы потом без проблем в них вошли более длинноствольные орудия в 45 или даже 50 калибров, правильно рассчитав допустимые весовые нагрузки. Ведь мы сейчас тем и занимаемся, убирая устаревшие не скорострельные пушки, которые уже непригодны для боя, и заменяя их куда меньшими по калибру, размеру и весу, чтобы не вызвать дополнительной перегрузки. И без того на всех, именно на всех наших кораблях, ставшей привычной бедой — а это нестерпимо в новых условиях, когда борьба идет за каждый дюйм брони и узел скорости. А тут нужно всемерно облегчать корабли, но не в ущерб боевым качествам.