Солай вытянул из кармана дорогой амулет[5], сжал камешек, хранящий магию возрождения. Камень не реагировал, оставаясь холодным. Разряжен?! Второй… Руки дрожали, амулеты не отзывались.

– Как же так? – Солай опустился на пол рядом с Графиней, пораженно глядя на Дэрека. Наставника, учителя, покровителя. Ушел к Богам? Ведь только после самостоятельно принятого под сводами Храма решения прекратить жизнь, перерождение не властно над душой. – Ты не мог Уйти…

– Дэрек, милый, пожалуйста, – Милара согнулась над мужем. Ее тихие слова перемежались плачем. – Он забрал дочку… Прошу, вставай!

– Милара, почему Дэрек в крови? – Солай попытался повернуть женщину к себе, заглянуть в лицо, но та вцепилась в мужа. – Отпусти его, прошу тебя! Что ты видела?

Милара вдруг перестала плакать. Подняла невидящий взгляд на Солая.

– Темный эльф, еще мальчик, который приходил сегодня… Он вышел из Храма. С мечом. Увидел меня. Забрал малышку, сказал, чтобы я никому не говорила, иначе он вернется, – Графиню колотил озноб, она обхватила себя руками, качая головой. Высокая прическа растрепалась, светлые локоны упали на плечи.

– Он отправил к Богам Дэрека насильно, Солай, – тихий голос женщины отчетливо звучал под сводами Храма. – Дэрек никогда не оставил бы семью по собственной воле. Мальчишка убил его.

– Что ты говоришь, Милара? – Солай сглотнул, пораженно смотря в лицо Графини, ловя ее безумный взгляд. – Убить можно только животных и только костяным оружием… Как Дэрека могли убить? Он что, зверь? – Солай затравленно глянул на лежавшего на полу Графа. Неопасный порез на боку больше не кровоточил. Солай коснулся руки Дэрека, не ощутил привычного тепла. Ушедший… перед ним был Ушедший. – Принудил Уйти? Шантажировал? Угрожал? Но чем?!

– Ничем, Солай. Слишком быстро всё случилось. Видишь рану? Дэрека убили.

– Надо отправить клан на поиски похитителя, доложить наместнику Хлаэнло, – Солай поднялся на непослушные ноги, покачнувшись, направился к дверям. – И лекаря… сюда. Пусть пробует. Может быть… – не договорил, понимая, что никто не в силах вернуть Ушедшего, мертвое тело не соединить с душой. В голове каша. Он не мог поверить в убийство, не существовало в их мире подобного, Графиня ошибается. – Я сейчас, Милара.

Но Графиня вскинулась, преградила Солаю путь:

– Не смей! – выкрикнула, широко расставив руки, загораживая проход. – Он убьет и ее, если ты скажешь… Он убьет мою дочь, если его будут искать!

Солай в нерешительности остановился. Тайные дела Дэрека, о которых он не знал? Настолько ужасные, что Граф из династии наместников, имеющий власть, средства, связи, оказался не в силах их решить и Ушел к Богам, бросив все? Бред. Двое, гость и хозяин, сражались в кабинете. Позже с помощью перерождения переместились в Храм… И что же случилось? Рана на боку Графа, юнец, уходящий с мечом. Убийство, вопреки законам мироздания?!

И что теперь делать? Солай кусал губы, глядя на женщину. Семья мужа Графини никогда не поверит в убийство, а саму Милару, настаивающую на подобной версии, быстро запишут в умалишенные и сошлют куда подальше.

– Нам нужно идти, – решился Солай. – Если тот действительно умеет убивать… он убьет и тебя, ведь ты видела и знаешь его в лицо… Я не понимаю, почему он тебя не тронул. Но он вернется, Милара, он вернется за тобой. Пойдем же, ну! – Солай попытался увлечь женщину за собой, но та застыла, не сводя взгляд с лежавшего на полу мужа.

– Мы не можем оставить Дэрека вот так, – тихо сказала Графиня.

Солай на миг спрятал лицо в ладони, не представляя, что делать. Милара права, нельзя оставить Дэрека. А еще нельзя допустить, чтобы узнали про убийство.

«Дэрек, прости меня», – Солай шептал мертвому наставнику, опекуну, перетаскивая тело на алтарь. Пусть решат, что Дэрек сам Ушел к Богам.

«Прости меня», – повторял, стирая кровь с лица Графа, с рук. С пола, на котором лежал темный эльф. Дорогой плащ с вышитым фамильным гербом был перепачкан алыми пятнами и превратился в тряпку. Руки не слушались, сердце колотилось, едва ли не оглушая. «Боги, что я делаю? Боги, да за что? Нужно бежать. Нужно спрятать Милару. Нужно… забрать деньги… ее украшения, чтобы потом продать, как-то обеспечить… Нужно, нужно, нужно…»

Хотя бы просто выжить.

Настоящее время, феод Ианта

Блестела каналами солнечная Ианта, гнулись мосты, реяли лазурные флаги. Развлекайся, столица одноименного феода, сегодня твой день.

Горожане высыпали праздновать на нарядные площади, веселиться на ярмарки и гулять по набережным. Ждать, когда же подаренные феоду Королем Кайденом из дома Церано корабли пройдут по самому широкому Синему каналу, разделяющему город пополам.

Однако чем масштабнее празднество, тем больше работы гвардейцам Лорда и кланам столицы. Где драка завяжется, где воришки распоясаются, где неосторожный пожар полыхнет – патрули всё видят и везде разберутся.

Но что-то подсказывало темной эльфийке Сапфо, заместителю главы клана Харредар, что не из-за воришек и пьяных драчунов столько охраны вышло на службу в праздничный день.

Сапфо повела головой, будто прислушиваясь, чувствуя магию и ее отголоски. Слабая краткая вспышка, далеко – такой не навредить. Сапфо осмотрела воинов и воительниц с нашивками клана, серьезных и собранных, дежуривших неподалеку на мощенной светлым камнем набережной.

– Погода благоволит, – услышала задорный голос. Рыжеволосая Аркалан, предводительница клана Харредар, с удовольствием вдохнула соленый морской воздух. Невысокой девушке расы людей приходилось привставать на мыски, чтобы контролировать событие в столице, что, впрочем, ничуть не смущало миниатюрную целительницу, она живо крутила головой, яркие голубые глаза всматривались в окружающих эйдосов. – Вон, твой Лорд вышел, значит, скоро и корабли подойдут.

Сапфо пренебрежительно отмахнулась от слов подруги. «Ее Лорд», как же.

– Да, без подставки Фафнира и не рассмотреть, – весело заметила Аркалан, комментируя не слишком выдающийся рост главы феода. Многочисленные бусинки в косичках, собранных в хвост, звякнули от резкого движения целительницы. – А тебя-то чего не позвали на торжественный помост?

– В Ианте есть персоны значимей, – Сапфо рассматривала подтягивающихся к Лорду титулованных приглашенных. Взгляд нет-нет, да и скользил по Фафниру.

Гладко выбритый подбородок, раскосые длинные уши. Контрастирующие с темно-серой кожей почти белые волосы в нарочито небрежной стрижке так и норовили челкой упасть на лоб эльфу. Тонкая диадема в виде яблоневой ветви означала власть Лорда Ианты, белая с лазурью одежда – любовь к цветам герба родного феода. Внимательные насмешливые серые глаза обозревали присутствующих эйдосов. Поминутно взмахивающему рукой и приветственно кивавшему Фафниру, казалось, приходилось прилагать усилия, чтобы сдерживать рвущуюся наружу энергию. Начав вещать, Лорд говорил от сердца, гости внимали, посмеивались.

Сапфо засмотрелась на Фафнира, загадочная несмелая улыбка коснулась губ. Девушка смутилась под ироничным взглядом подруги, быстро отвела глаза.

Мосты, балконы и даже крыши домов были забиты до отказа. Толпа качнулась в едином восторженном вздохе дальше, еще ближе к деревянным ограждениям набережной. Из-за леса голых мачт заякоренных кораблей величественно входили в Синий канал три королевских красавца фрегата.

Улыбка не исчезала с лица Фафнира из дома Аверо, принимавшего щедрый дар Короля. Лорд, получив сигнал от наблюдателей, уже давно завершил речь поднятым бокалом, призывая почтенную публику распробовать сидр, и передал «право слова» оркестру. Музыка полилась над портовым городом, не зная преград, делясь торжеством момента, разнося гимн феода.

Нарочито медленно шли трехмачтовые фрегаты, красовались, заслуженно принимая восхищенные аплодисменты и возгласы. Темное дерево отливало благородным золотом отделки. Солнце, подыгрывая, высветило резную фигуру вирны[6] на носу переднего корабля. Гордое животное словно парило над водой, широко распахнув кожистые крылья. Узкая морда оскалена, длинная шея вытянута, шипастый хвост обвил бушприт. Зеленая ткань парусов выгибалась, демонстрируя серебряную крепость по центру: герб столицы королевства, Эсифора. Символ Короля. На длинных летящих по ветру флагах на мачтах можно было рассмотреть белую яблоню на лазурном фоне – герб Ианты. От мачты к мачте тянулась вереница из сотен крохотных флагов – гербов всех феодов в составе королевства Йевенд. На реях и вантах суетились матросы, с набережной казавшиеся миниатюрными. На палубе ровными рядами выстроились гвардейцы сводного отряда двух феодов. До блеска начищенные доспехи и копья с хвостами-вымпелами ослепляли. Солдаты отдавали честь, прижимая сжатую в кулак руку к груди. Многие стражники на набережной повторили жест, а тысячи голосов выводили гимн родной Ианты.