Даже после смерти Афанасия тьма в его слугах жила себе спокойненько ничем не выдавая своих носителей и помогая им жить дальше с комфортом. Слуги Горыныча продолжали разносить заразу дальше заражая еще людей что уже не лезло ни в какие рамки. Была еще одна особенность у этой странной тьмы. У человека всегда был выбор принять темную сторону он должен был добровольно и никак иначе. … А, вот та тьма что создал Афанасий заражала людей исподволь. Незаметно перетягивая на свою сторону даже праведников. Слуги его заражали нужных ему людей без их согласия, и тьма поселившись в них меняла сознание носителя постепенно. Никита пока был единственным кто смог сохранить свой рассудок, обуздать тьму в своем сердце и жить с ней как охотник … и выжить после изгнания тьмы. Н – да вопросов у Никиты было много, а ответов он не знал, но надеялся со временем до всего докопаться, а пока… Он просто пытался жить, встать на ноги, тем более и так понимал, что ему здорово повезло. Кто вступился за него, спрятал его здесь и помог избавится от тьмы, только вот как он не напрягался, но не понимал, как же зовут его ангела хранителя. На Николая он даже не думал, помнил его холодный взгляд и знал о предательстве матери и часто думал, что и сам бы он в такой ситуации не простил бы ее. Пока он решил голову себе не забивать. Придет время, и он все узнает в том числе и стоимость оплаты за свою непутевую голову. Пока нужно вставать на ноги и делать работу которой он уже рассчитывается со своим спасителем. Не зря же его отправили в этот медвежий угол.
Хорошо хоть Костик стал помогать Никите с домашней работой. Дом конечно благоустроился, но котел на дровах которые нужно таскать и много, а воду нужно качать вручную. Уборку по дому и готовку взял на себя Домовой. Никита был слаб как маленький ребенок и такой же беспомощный. Ему проблемой было встать утром с кровати и добраться до туалета и какое счастье что он в доме,– часто думал Никита, как и горячая вода, а еще ему помогает Домовой и сосед мальчишка. Если бы все это случилось в первый год в доме до ремонта он бы наверняка не выжил, тем более в одиночку. Он надеялся, что сможет восстановится благо запас трав у него был неплохим, и он варил себе ежедневно поддерживающие восстанавливающие организм сборы. Помогало плохо. Никита понял, теперь то он точно умирает, возможно и-за того что слишком долго носил в себе тьму, и она высосала из него все жизненные соки или так суждено ему было изначально. Страха не было, а вот чувство что он не смог выполнить что-то важное мучило еженощными кошмарами. Как-то он увидел Ваську во сне с мальчиком который был на него совсем не похож, скорее на ее отца которого Никита видел в ее доме на фотографиях, но он все равно почувствовал к мальчишке такую нежность что даже сам удивился. Он всем сердцем потянулся к нему, но черноглазый темноволосый мальчишка посмотрел на него пристально и холодно, … и равнодушно отвернулся. По сердцу Никиты как ржавым ножом прошлись так больно ему стало. Васька в его сне тоже изменилась стала взрослее и красивей. Она была такой… теплой, желанной, близкой, но … не его. Она равнодушно невидяще скользнула взглядом по Никите взяла темноволосого малыша за руку, и они стали уходить, туда где их кто-то ждал. Никита даже завыл от тоски поняв, что он потерял и теперь точно навсегда. … И, наверное, в этот момент он понял ему их больше никогда не вернуть даже если бы они были живы и если он тоже умрет… они все равно не встретятся. Почему так решил он и сам не понимал, было чувство что ему их показали, что бы его успокоить и … что б он смог отпустить их навсегда. Как-то перед самым Новым годом в дом Никиты с утра в дверь кто -то настойчиво стал стучать. Никита последнее время не жаловал людей стыдясь своей слабости и беспомощности. Он неохотно впускал в дом гостей и местные это знали и старались ему не досаждать. К тому же последнее время ему не нужно было самому ездить закупать продукты. Теперь раз или два в неделю в село приезжала машина и привозила все нужное. Он только составлял список необходимого и через Костика передавал Борису. Закупками для заброшенного села занимались Борис или Петр. Они собирали заявки на продукты и предметы первой необходимости и оформляли заказ по телефону договорившись с кем -то в Красноярске. Заказанное ему оставляли на крыльце или заносили в прихожую.
Вот и сейчас Никита услышав стук в дверь с трудом доковылял из спальни в прихожую и крикнул раздраженно,– кого там принесло.
– Открывай давай,– услышал он голос Валентина травника,– я тебе лекаря привел и принес кое что.
Никита нехотя открыл, он особо не верил местным знахарям, знал их уровень.
Валентин довольно ухмыляясь весь в клубах морозного облака в обмерзшей шубе вошел в дом внося с собой запах снега, свежести впустив с собой с улицы волну лютого холода который больно ужалил Никиту с непривычки. Давненько Никита не выходил даже на крыльцо и сейчас даже попятился боясь еще и простуду подцепить.
Он шустро уковылял к двери в кухню и прикрикнул,– холодно же за собой дверь закрывай, дует.
Валентин помахал кому-то рукой за своей спиной,– давай Савелий шевелись, а то холода напустим. – И ты Никита тоже пошевелись там на кухне, чаек поставь гостям дорогим, что ты нас как бука встречаешь. – Мы так замерзли пока до вас добрались, хочется хоть кипяточку горяченького с мороза. – Морозы стоять и до чего ж нынче крепкие.
– Ага чайку вам, а то кушать хочется и спать негде,– ворчливо ответил Никита и понял, как он соскучился по людям и даже по Валентину. – Раздевайтесь и проходите на кухню, тапки вон у двери.
Мужчины быстро сняли тулупы и шапки пристроили варежки и обувь на горячие батареи отопления для просушки и сразу прошли на кухню зябко потирая руки. Дома было жарко, Никита теперь постоянно мерз и топил котел непрерывно радуясь до сих пор ремонту, … хотя в морозы ему все равно казалось, что откуда то из углов все равно дует. Благо дровами и углем он запасся основательно и теперь жег их не экономя. Костик прибегал раз в день и натаскивал Никите с запасом уголь в небольших ведерках для удобства и дров побольше что б подсохли. … И сразу чистил котел и золу выносил. Никита хоть и ворчал, но понимал, без помощи Костика уже бы точно помер, а вот просить еще кого-то он не хотел и мальчишке запретил рассказывать о состоянии его здоровье всем местным жителям. Можно подумать больше никто в селе не догадывался что он болен. Никита и сам понимал, что ворчит как старый противный дед, но беспомощность выводила его из себя, и он злился на себя, а отрывался ругаясь на окружающих, то есть Костика. Домовой Птах терпел долго Никитины закидоны и тоже уже стал плевался и швыряться вещами слыша ругань хозяина. Птах часто теперь разговоры заводил с Никитой о том, что злостью и раздражением он только сам тормозит свое выздоровление. Никита и сам все это понимал прекрасно, но ему было страшно. Одно дело что он готов был умереть сразу и быстро, а вот так мучиться слабостью было ужасно. Он уже был лежачим больным несколько лет и боялся снова оказаться прикованному к кровати. Никита бурча себе под нос неторопливо закрутился на кухне ставя чайник и сковороду на подогрев. Он даже как-то сразу даже не посмотрел кого ему там привел Валентин, а когда обернулся то даже обомлел увидев лекаря. Крупный мужик под два метра ростом, но не толстый, а именно большой. Ручище то у него были здоровые казалось махнет и всех присутствующих положит как кегли, пальцы как сосиски. Мужик неловко топтался боясь что ни будь разрушить нечаянно рядом с собой.
–То же мне лекарь,– разозлился Никита показывая лекарю на крепкий стул. Он даже запереживал поглядывая на него искоса,– если он меня просто тыкнет своей лапой я тут же и околею.
Он как-то лекарей и знахарей себе по-другому представлял, а тут такой медведь ввалил в дом. Никита рассматривал его с интересом удивляясь все больше. Мордень у лекаря квадратная, простая славянская, если бы не его рост, то мимо пройдешь и не запомнишь, тем более щеки слегка заросшие, шевелюра на голове была тоже густой и стояла шапкой.
