Несмотря на попытки сосредоточиться на книге, Эмили не могла оторвать взгляд от молодого человека, восхищаясь его грациозными движениями, его мужественным, далекого от канонов красоты, но полного южной экзотики и духовности лицом. Возможно, это было просто результатом ее её фантазии или скрытых нереализованных желаний, а может быть просто пляжной скукой, но чувство солнечного удара не проходило.

Эмили обычно ходила на пляж два-три раза в неделю, поскольку чаще бывать там было бы тяжело для неё в её возрасте и при её состоянии здоровья. Но на следующее утро, как будто Чёрт вселился в неё, она не могла отогнать мысли о возвращении на тот же пляж, в надежде снова увидеть того необыкновенного парнишку. Невозможно было подумать: через час после её прибытия она увидела приближающуюся стройную высокую фигуру с тёмными волосами в черных очках. Проходя мимо неё, он улыбнулся своей милой, немного нагловатой улыбкой, занял лежак, как и в прошлый раз, на другой стороне пляжа, вытащил свой телефон, и всё повторилось. Эмили снова ходила плавать, опять жестом приглашала его в море, а он смущенно улыбался в ответ, оставаясь сидеть на своём лежаке. Конечно, она не рассчитывала на знакомство; просто, лежа и делая вид, что читает книгу, она размышляла о том, кто он, чем занимается, и просто любовалась им. Как странно, что он так сильно запал ей в голову, думала она, ведь два дня подряд на пляже были для Эмили существенным испытанием. Она решила уйти пораньше, всё равно ведь она же не подойдет сама к парнишке, чтобы познакомиться, в общем-то, всё это было довольно смешно. Она быстро переоделась в домике-раздевалке, закинула рюкзак за плечо и направилась к воротам пляжа. На мгновение обернувшись назад, она успела заметить, что парень тоже быстро встал и пошёл, возможно, в раздевалку или чтобы рассчитаться за кофе у пляжного киоска. Мимолётно она подумала: "Может быть, он уходит, потому что потерял интерес к морю без моего присутствия". Выйдя на улицу, она прошла несколько шагов и оглянулась; парень послушно следовал за ней. У неё чуть не выпрыгнуло сердце из грудной клетки от радости. Эмили остановилась, чтобы подождать, пока он сократит расстояние между ними.

Обменявшись самыми обычными ничего незначащими приветствиями, говорить пришлось на английском, так как Эмили не говорила на арабском, а парень, конечно, не знал её родного языка. Образовалась неловкая пауза. В такие моменты обычно возникает дурацкая неудобная пауза, и не очень-то легко преодолеть дистанцию, которая возникает между незнакомыми людьми, если они хотят познакомиться и при этом общаются на языке, не родном для каждого из них. Если парень и говорил на английском не очень хорошо, то Эмили, к стыду своему, говорила на английском из рук вон плохо, потому что её вторым языком был немецкий, а английский она практически не использовала в последней и довольно длинной части своей жизни. Ей всё же удалось донести до него эту досадную деталь, но тем не менее они успели обменяться информацией, причём довольно важной. Его звали Сэм. Он сказал, что его нынешнее занятие – шоумен, он владеет танцевальной группой народных восточных танцев и что в настоящее время он живёт раздельно со своей женой. Эмили усмехнулась и сказала, что ей приходится часто знакомиться с молодыми людьми, и они все находятся в разводе. Поскольку её голос звучал немножко насмешливо, он вдруг очень серьёзно возразил: “нет, нет, поверь мне, это правда – я живу вон там”, – и указал на ближайший жилой блок. “Я живу там совершенно один”. Эмили не стала углубляться в эту тему, в конце концов – один живёт или не один – сейчас это совсем не важно. Она объяснила ему, что живёт довольно далеко от пляжа в квартире у родственников. Она никогда никому не говорила, что апартамент принадлежит ей самой, потому что среди мужского населения в этой части планеты было предостаточно больших любителей подселиться к европейским женщинам, экономя на оплате квартиры и одновременно получая остальные удовольствия. Эмили не подозревала Сэма в каких-либо дурных намерениях, но просто всегда так говорила, чтобы избежать дальнейших недоразумений. Они обменялись телефонами. Сэм сказал, что у него начинается рабочий день, так как у шоумена он начинается всегда вечером, а утром и в первую половину дня он свободен. Они прошли вместе пару кварталов и расстались. Тогда Эмили не думала о том, сколько ему лет, сколько ей лет и вообще о том, будет ли между ними продолжение, она просто была в состоянии полного восторга и на вершине блаженства.

Впоследствии Эмили уже не помнила, позвонил ли Сэм ей в этот же вечер или в следующий. Скорее всего, в следующий, потому что в день их знакомства он должен был работать, поэтому очевидно, это был уже следующий вечер. Воспоминания Эмили смешались, так как степень её волнения и возбуждения происходящим была очень высока; практически никогда раньше с ней ничего подобного не происходило. Они договорились встретиться в одном из шикарнейших мест в городе; это был красивый морской променад с дорогими кафе и ресторанами вдоль моря. Сэм сам предложил заехать за Эмили в тот район, где она жила, и вместе поехать провести время в ресторане на берегу моря. Эмили очень обрадовалась этому предложению – в этой местности так поступали только настоящие джентльмены, а так как автомобиля у Сэма не было, то он заехал за ней на такси. Когда они приехали к месту, сумерки уже сменились на ночь, и море играло отражающимися от окон ресторанов и горящих реклам колеблющимися огнями. Вокруг было довольно много людей, и их гомон смешивался с морским шумом; эта обстановка действовала на Эмили успокаивающе, волнение постепенно прошло. Она с интересом разглядывала Сэма; на нём была надета довольно чудная красная в клеточку курточка, в ней было что-то итальянское. Нельзя сказать, чтобы она ему шла, но выглядел он в ней очень мило. Про себя она подумала: “курточка немножко смахивает на ту, что у Пиноккио… ох уж, эти люди искусства”.

Они зашли в ресторан, который предложил Сэм, потому что у Эмили не было никакого понятия о качестве местных ресторанов. Она несколько раз уже была здесь с подругами и парочкой ухажеров, но не приняла решения о том, какой из ресторанов самый лучший. Официант принёс им меню, и Сэм сказал: “Ну, заказывай что хочешь”. Эмили было трудно решиться на заказ обеда или каких-то дорогих блюд, потому что она знала, что в этой местности у ребят не так много денег, и она здесь вовсе не для того, чтобы раскручивать этого милого мальчишку.

Эмили подумала и заказала бокал красного сухого вина. Она уже один раз пробовала местное вино под названием Омар Хайям. Это вино её очень удивило по двум причинам: во-первых, потому что раньше в этой стране на основании ислама вина совсем не продавались, а во-вторых, потому что вино было действительно хорошим: густым, ароматным, по-настоящему южным и ничем не уступало европейским винам, хотя стоило гораздо дешевле. “Немного алкоголя даст мне лёгкость в разговоре на английском”, – подумала она, смеясь про себя. Сэм заказал какой-то молодёжный марочный напиток, о котором Эмили, конечно, не имела никакого понятия. Ей бы не пришло в голову это пить, но современные молодые люди обожали напитки типа Спрайт и тому подобное. Может быть, в силу религиозных убеждений он вообще не пил спиртного.

В течение вечера они постепенно привыкли к обстановке и общению друг с другом. Сэм спросил у Эмили, чем она занимается, в какой стране живёт, есть ли у неё дети и прочие вопросы, которыми обмениваются люди при первом знакомстве, надеясь на хорошее продолжение. Эмили отвечала сдержанно, немного уклончиво, но честно, как бы пытаясь малыми средствами удовлетворить любопытство Сэма.

История, которую рассказал Сэм, очень удивила Эмили: он был единственным ребёнком в семье, что для этой страны было просто невероятным. Люди здесь обычно имеют пятеро и более детей, которых они очень любят, несмотря на то, что население этой страны часто живёт в бедности. Сэм сказал, что его отец умер почти 10 лет назад, а мама – совсем недавно, в позапрошлом году. Родители оставили ему немного денег, и Сэм вложил их в танцевальное шоу, в котором сам танцевал и руководил.. Сэм был танцором танура, это танец с юбкой в древнем Египте был связан с культом богини Хатхор, богини любви, радости и музыки. Танец с юбкой был частью ритуалов, посвященных ей. Танцоры одетые в тяжелые длинные юбки исполняли ритуальные танцы в честь этой богини, которая была одной из самых почитаемых богинь в Древнем Египте. Её изображали с головой коровы или женщины с рогами коровы, она считалась защитницей женщин и детей а также покровительницей искусства и музыки. Танец с юбкой был один из способов выражения поклонения и уважения к богине, он помогал создать атмосферу праздника и радости а также способствовал укреплению связи между людьми и божествами. Есть и другая версия происхождения этого танца а именно суфийское кружение. Это практика, которая используется в суфизме, эзотерическом направлении в исламе – кружение вокруг своей оси, выполняемое как индивидуально так и в группе. Во время этого процесса Дервиши могут закручиваться по часовой стрелке – символизирует творящую энергию или против часовой стрелки – олицетворяет деструктивные силы. Подобная практика, связанная с танцем танура, также является частью суфийской традиции. Танура символизирует различные аспекты мироздания, такие как дуальность мира, любовные игры, плодородие. Танцевальные движения помогают человеку войти в особые трансовое состояние и воссоединиться с движением вселенной. Танец танура Как правило длится от 45 до 90 минут при этом на каждый ритм приходится 10-20 минут в ходе занятия танец развивается главным образом спонтанно без конкретных инструкций или разучивания определённых движений.