И люди на корабле подплыли так близко, что с ними можно было разговаривать; и они спустили лодки, и сошли на берег, и приветствовали короля. Он же выслушал их с того места, где он сидел, с вершины над их головами.

– Помоги вам Бог, – сказал он, – и добро пожаловать. Кому принадлежат эти корабли, и кто на них старший?

– Hаш господин, – сказали они, – Матолх, король Ирландии¹³, и ему принадлежат эти корабли.

– Что ему нужно, и сойдет ли он на берег? – спросил король.

– У него дело к тебе, господин, – ответили они, – и он не ступит на берег, пока не получит ответа на свою просьбу.

– И какова же его просьба? – спросил король.

– Он хочет породниться с тобою, господин, – ответили они, – и прибыл просить в жены Бранвен, дочь Ллира¹⁴. И этим он желает связать воедино Остров Могучих¹⁵ и Ирландию, чтобы они стали еще сильнее.

– Что ж, – сказал король, – пусть он сойдет на берег, и мы поговорим о его деле.

И этот ответ передали королю, который сошел на землю, и все приветствовали его, и тем же вечером был дан великий пир для его людей и людей дворца. И на другой день они устроили совет, на котором было решено отдать Бранвен Матолху. А она была третьей по знатности из дам этого острова¹⁶ и прекраснейшей девой на свете.

И по соглашению между ними он должен был отпраздновать свадьбу с нею в Аберфрау¹⁷. И они разъехались и отправились в путь; Матолх со своими спутниками – морем, а Бендигейд Вран и его люди – по суше, пока не прибыли в Аберфрау. Там они устроили пир и сели за стол так: король Острова Могучих и Манавидан, сын Ллира, рядом с ним, и Матолх на другой стороне и Бранвен, дочь Ллира, рядом с ним. Они сидели не в доме, а в шатре, ибо ни один дом не мог вместить Бендигейда Врана¹⁸. И они стали пировать, и ели, и пили, и веселились. И когда они увидели, что лучше для них лечь спать, чем продолжать веселье, они отправились спать, и эту ночь Матолх провел с Бранвен. Hа другой день все люди дворца встали, и позаботились об устройстве гостей и их коней, и разместили их на просторе до самого моря.

И после этого Эвниссиэн, вздорный муж, о котором мы говорили, направился к месту, где находились кони Матолха, и спросил, чьи это кони.

– Это кони Матолха, короля Ирландии, – ответили ему.

– И что они здесь делают? – спросил он.

– Король Ирландии прибыл сюда, чтобы взять в жены твою сестру Бранвен, и привез с собой своих коней, – ответили ему.

– И они выдали за него такую достойную деву и к тому же мою сестру, не спросив моего согласия! Они не могли нанести мне большего оскорбления!¹⁹ – воскликнул он.

И после он накинулся на коней с оружием и отрезал губы на их ртах, и уши на их головах, и хвосты на их крупах, и там, где он смог добраться до глаз, он вырезал их до самой кости. Так он обезобразил коней и лишил их всей красоты. И конюхи пошли к Матолху и рассказали ему, что его лошади обезображены так, что от них уже не может быть прока.

– О господин! – сказал один из них, – тебе нанесено оскорбление, и ты должен отомстить.

– Поистине, – сказал король, – меня удивляет, что они нанесли мне такую обиду, после того как отдали за меня деву столь знатную и столь любимую своими родными.

– Господин, – сказал тут другой конюх, – это действительно так, и лучше тебе ничего не предпринимать, а подняться на корабль.

И после этого король взошел на свой корабль.

И дошел слух до Бендигейда Врана, что Матолх покинул дворец, не попрощавшись. И он отправил послов узнать, в чем дело; послами же были Иддик, сын Анарауга, и Хевейдд Хир²⁰. И они пришли к Матолху и спросили, по какой причине он хочет их покинуть.

– По правде, – сказал он, – не хочется мне покидать вас, ибо нигде я не встречал лучшего приема. Hо одно меня удивило.

– Что же это? – спросили они.

– Вы выдали за меня Бранвен, дочь Ллира, третью по знатности даму острова и дочь короля Острова Могучих, и после этого тяжко оскорбили меня. И я удивлен тем, что это оскорбление мне нанесли после того, как вручили мне столь высокородную деву.

– Видит Бог, господин, – сказали они, – не волею кого-либо из придворных короля или его советников тебе нанесена эта обида. И если ты чувствуешь себя оскорбленным, то Бендигейд Вран оскорблен ничуть не менее.

– Я верю этому, – сказал он, – однако это не может стереть моей обиды.

И они вернулись с таким ответом во дворец, где пребывал Бендигейд Вран, и рассказали ему то, что говорил Матолх.

– Hельзя допустить, – сказал он, – чтобы он отплыл в столь недружелюбном настроении, и мы этого не допустим.

– Да, господин, – сказали они, – надо сейчас же отправить к нему посланцев.

– Я отправлю их, – сказал он. – Встаньте, Манавидан, сын Ллира, и Хевейдд Хир, и Уник Глеу Исгвидд²¹, и идите к нему, и передайте, что он получит лучшую лошадь за каждую из испорченных. И кроме того, в возмещение он получит серебряный посох²² толщиной с его палец и высотой с него самого и золотую пластину шириной с его лицо²³. И скажите ему, что за человек это сделал, и что сделано это против моей воли, и что это сделал мой брат по матери, которого мне нелегко предать смерти²⁴. И пригласите его навестить меня, – сказал он, – и мы заключим мир на условиях, которые он предложит.

Послы отправились к Матолху и передали ему все сказанное в дружелюбном тоне, и он, выслушав это, сказал:

– Hам нужно посоветоваться.

И он созвал совет, и на совете решили, что если они отвергнут предложение короля, то не избавятся от бесчестья и вдобавок не получат возмещения. И он согласился с этим и отпустил послов с миром во дворец. Потом для них разбили шатер, и они стали пировать и сели так, как сидели в начале празднества, и Матолх заговорил с Бендигейдом Враном. И Бендигейду Врану показалось, что Матолх не так весел, как прежде, и он подумал, что король опечалился из-за малости возмещения за свою обиду.

– Друг мой, – сказал Бендигейд Вран, – ты не так весел сегодня, как прошлым вечером. Если это из-за малости возмещения, я увеличу его по твоему желанию, и ты завтра же получишь причитающихся лошадей.

– Господин, – сказал тот, – пусть Бог вознаградит тебя.

– И я еще увеличу возмещение, – сказал Бендигейд Вран, – я дам тебе котел ²⁵, и свойство этого котла таково, что если погрузить в него сегодня убитого человека, то назавтра он будет так же жив, как раньше, кроме того, что не сможет говорить.

И Матолх поблагодарил его за это и весьма возвеселился. И на другое утро они дали Матолху всех лошадей, что у них оставались. И оттуда они двинулись с ним в другую общину²⁶ и там возместили ему остаток лучшими жеребятами, и поэтому та община стала называться Талеболион²⁷.

И они пировали вместе вторую ночь.

– Господин, – спросил Матолх, – откуда ты взял котел, который дал мне?

– Он достался мне, – ответил тот, – от человека из твоей страны, и я не знаю, где он его взял.

– Кто это был? – спросил он.

– Лласар Ллесгивневидд, – ответил тот, – который явился из Ирландии со своей женой Кимидей Кимейнволл²⁸. Они спаслись из Железного дома в Ирландии, где для них был разожжен костер²⁹, и бежали сюда. Я удивлен, что ты ничего не знаешь об этом.

– Я знаю нечто, господин, – сказал Матолх, – и все, что я знаю, я расскажу тебе. Однажды я охотился в Ирландии на холме над озером, что называлось Озером Котла³⁰. И я увидел громадного рыжеволосого мужчину, идущего от озера с котлом на спине. Он имел вид свирепый и пугающий, и с ним была женщина. И хотя он был высок, она была выше его вдвое. И они подошли ко мне и приветствовали меня. «Что вы тут делаете?» – спросил я у них. «Вот, господин, наше дело, – ответил он, – через месяц эта женщина должна родить, и ее ребенок, который родится в конце месяца, будет самым хорошо вооруженным из воинов»³¹. Я предложил им свое покровительство, и они прожили у меня год. И этот год я безропотно терпел их, но неприязнь к ним росла, и уже к концу четвертого месяца они стали ненавистны всем в моей стране, ибо угнетали и оскорбляли придворных и народ³². И наконец мои люди потребовали, чтобы я выбирал между ними и этими пришельцами. Я попросил совета, что с ними делать, ибо по своей воле они ни за что бы не покинули мой дом, а заставить их уйти силой было невозможно. И мне посоветовали изготовить дом из железа. Когда он был готов, собрались все кузнецы, бывшие в Ирландии, и все, кто имел клещи и молот. И они обложили этот дом до самой крыши древесным углем, и все пришельцы – мужчина, женщина и их дети, – собрались там, и им принесли вдоволь мяса и вина. Когда они опьянели, кузнецы принялись разжигать уголь и раздувать мехи³³, пока дом не раскалился докрасна. Тогда пришельцы собрались в середине дома и устроили совет. Мужчина терпел, пока дом не раскалился добела, а после этого нажал на стену плечом и, благодаря своей великой силе, вырвался наружу. То же сделала его жена, но, кроме них, оттуда никто не спасся. После этого, я думаю, господин, – сказал Матолх Бендигейду Врану, – они и бежали к тебе.