Протеиформный¹ график сам по себе есть полиэдр писания. Когда-то наивные альфабидчики записали б его вплоть до отслеживания некого сугубо распотеющегося рециндивидста, вероятно двурушножного², курносого³ возможно и являющего по-странному глубокую ра́дугнутость в своем (или своей) затылке. Опромечтиво курьёзящему энтомофи́любарю⁴ тогда показал он⁵ какую-то самую сексмозаику⁶ нимфозилиса⁷ в которой вечный химерахотник Ориополос⁸, теперь злюбич сахаров, тогда охоч до сальт, сенсорная толпа у него в брюхе вкупе с глазом на убожий промышел сбалдежный с толку своими миазмами с ружьями словно барабанами⁹ и ласпальцами словно щипцаляпми презвёздует своих ванессок¹⁰ с цветки на цветку. Почемуткой звучит это как чистейший кидулиу́н¹¹ в котором наша матерятура¹² хлурого лора изобилует. Всё так длизко от нас ему в кишернощной¹³ темноте, толщ и нуде́н¹⁴ свиток про́чтен, должны мы шариться до часа Зерога¹⁵ как бедрые совые гяуры¹⁶ каковые мы и если б сглазили¹⁷ сколько-то мгновений для нашего бельмого сегодняшнего. Изумательного хоть и не кроме. Ближайшее обследование реестра¹⁸ открыло б множественность персоналий навязанную документам или документу и некое предвидение виртуального преступления или преступлений может быть сделано кем-угодно достаточно опрометчивым 'до того как любой подходящий случай для него или их покамест смог уже подвернуться. На самом деле, при закрытых глазах инспекторов характерные черты вырисовывая кьяроскуро¹⁹ как сливается, их противоречия устранены, в одного незыблемого кого-то аналогично как и путем провиденциальной воюющности сердцетряса со взломщиком и запойцы против вольнодумца наше социальное нечто катит с ухабистым ветерком, испытуя подтряхивающую серию заготовленных разочарований, по длинкой тропинке (это прястно как воловни горбахарь) поколений, больше поколений и еще больше поколений.

Скажи, Барун Лузадур²⁰, кто в холлгагале²¹ написал треклятую эту штуку вообще? Стоймя, усажен, в седляре²², об простенок, ниже замороза градуса, с использованием пера или стило, мутным или ясным умом, сопроверждаем или наоборот разжевыванием, прерываем приходом провидца к писцу и писца к месцу́, меж двух ливней или на подбросе трайка²³, обдожден или разветрен, какой-то отъявленный очередной пахник от земли²⁴ или слишком страда́льчурный строгалец ума гружённый грабёжей учения?

Теперь терпение; и помните терпение это великая вещь и превыше всех вещей что поискать надо нам следует избегать чего бы то ни было типа потери или выхода из терпения. Хороший план пользуемый беспокоемым деловым людом что может и не заимел много моментумов сма́стерить Кунга учение о среднем²⁵ и уместность истолкодексов Карпривыстегнуса²⁶ есть в том чтоб просто подумать об амортизационном фонде терпения обладаемом во их совместные имена обоими братьями Брюсами²⁷ с кем инкорпорированны их шотландский паук и Ельберфельдские Счетные Лошадки²⁸. Если после годов за годами канавокопо́шения какой-нибудь темный краснобуй²⁹ больше других, Кинихун³⁰ или Каханан³¹, жандорвник или мясёнманонжер, поднялся для требучей той же самой цели обнадеживания нас со всей барбарщиной Корытного Сарая что великий наш родовосходник был собственно говоря на три слога меньше своей фамилии (да! да! мень!), что ухо Фионна Ухоплета встарь являлось фирменным знаком транслятора с плетёным местным жаргоном для асова патента (Хоть! Завой! Эфиром! /ХЦЕ/) затем что до этой радиоосцилирующей эпиэпистолы³² к которой, хлопок, шелк, самит, кохоль, желчь или кирпичный порошок, мы должны безостановочно возвращаться, местонахождением в точности сейчас в Сиаме, Аду или Тофете³³ под этим красолнышцем что играет в до-свиданки с нами в этой пещере Алудина³⁴ нашей прозорклеткости и есть тот смышленный такиэдик чтоб подсунуть нам сущей правды?

Отрицальщиков³⁵ мы знаем. Заключить сугубо отрицательно из положительного отсутствия политической зудеи и денежных запросов что оная страница не может когда-ли побывать литератоваром мужчины иль женщины того периода иль тех частей 'это всего лишь еще одно неожиданное заключение за что б ухватиться, бывая равносильным вывождению из неприсутствия перевернутых запятых (иногда называемых кавычками) на любой странице что автор ее всегда был по характелуму неспособным к присваиванию сказанных другими слов.

К счастью есть еще другой косец на вопроиск. Бывал ли какой чувак, рупь ведро типа, можно к некоторой выгоде каким унылым ветерком и быть намёкнутым – обычный сорт обгное́нного простачка, плоскогрудый сорокач, слегка припыщенный и склонный к рациоцинации путем синкопации¹ в разъяснении затруднений, величайшего Фунг Янга дина́следник, только всего лишь сын у², по сути, пялясь когда-либо достаточно долго на весьма будничного вида конверт с обратным адресом отправителя и маркой³. По всеобщему признанию, всё это внешняя шелуха: оной лицо, во всем своем чёрточном совершенстве несовершенства⁴, есть оное богатство⁵. Оно демонстрирует только цивильные или военные одеяния у какой-угодно страстью-бледной наготы или напастью-пурпурной обнаженности может что себя случаем и засунуть себе под клапан⁶. Но концетрироваться единственно на бухвальном смысле или даже психологическом содержании любого документа к тяжкому небрежению обёртывающими фактами сами себя подкрепляющими будет также вредным здравому смыслу (и будет пусть добавлено вернейшему вкусу) как если б был какой чувак в процессе авось получения коменды от другого чувака бывая одним из его друзей по нуждастью, скажем, какой-нибудь знакомой леди второго, ангажированной для исполнения замысловатящей надсмертсвенной церемонии наверху, чтоб сразу удрать и зрителить ее пышно и без обиняков в естественной ее совокупности, предпочитая закрывать свои моргурня глаза на тот этикетический факт что была она, в конце концов, одета на протяжении данного времени в некоторые определенные артикулы эволюционарной одежды, негармоничные создания, придирчивый критик мог б описать их как, или не строго необходимые или чутка подбешивающие там и сям, но за всё то полны внезапно местного колорита⁷ и личного парфума и наводя на мысли, также, о так очень много большем и способнутые быть растянутыми, заполненными, была б потребность иль желание, получения их разительно вроде совпадающихся частей разделенными неужель они сейчас, для лучшего осмотра проворною рукой эксперта, неужели вы не знаете? Кто в сердце своем сомневается или же что факты женского суконщества имеются там все время или же что женский вымысел, страннее чем факты, присутсвует там также в то же самое время, только чуть-чуть к задну? Или что одно может быть отделено от другого? Или что оба они могут быть созерцаемы одновременно? Или что каждое может быть взято и рассмотрено по очереди отдельно от другого?

Здесь пусть сколько-то артефактов смогаются в свою собственную пользу. Река¹ чуяла она хотела соли². Это было как-раз где О'Киан прибыл. Страна³ просила медвежлапу на ужим. И без убылья обилья она получила ону конючно. Мы кто живем под небесами, мы с клёвырного королевства, мы мидлсрамские⁴ люди частенько понаблюдали уж как небо перевенчивает землю. Мы коне́жданно. Наш остров суть Мудродив⁵. Тот суровый хихикаль Счасливок Случайник⁶, сказал раз до повторья в той лутранской⁷ консерва́торской манере своей что эта Изитакапелл-Азиталукин была единственным местом, ult aut nult⁸, в этой бо́льшеной юдали слёз (чья зелизна желтела где бы там Фаитон⁹ ни парковал свой авто пока его омолоченный чайф¹⁰ это драмикомедия дренофилиаса¹¹) где возможное было невероятным, а невероятное неизбежным. Если вошедший в поговорку епископ нашей святой и нераздельной¹² с сим поелику иль не поелику Буйг¹³ это Викторина овсянешная пропав в самую двоечку 'мы же по уши в упоследоченности невероятных возможных хоть возможно и в ником кто б захавчил клочок мира упоменятого вирше этой темы возможно в Гарристорителжи¹⁴ или же вивлия¹⁵ вылезет из кожи его вон чтоб аплодировать ему за непревздетый возрад его ремарки 'ибо полностью невозможными какими являются все эти события они и есть вероятно как подобно тем которые могли сыметь место так и любые другие которые никогда не имели персонажа вообще являются когда-либо возможными быть. Ахань!¹⁶