– Я говорю сейчас только о сотрудниках Волжской ФСБ, – терпеливо пояснил Турецкий. – Это же государственные люди. Если с таковыми случалось что-то экстраординарное по пути из Волжска в Москву или в самой Москве, то это отследить возможно. Конечно, если его перехватили в Волжске – очень затруднительно.

Меркулов помолчал, внимательно глядя на Турецкого. Кивнул:

– Попробовать стоит.

Вечером следующего дня в спальном вагоне скорого поезда Москва – Волжск ехал московский бизнесмен Петр Петрович Долгих. Он был совершенно лыс и очень походил на одного высокопоставленного работника Генеральной прокуратуры и лицом, и одеждой, и даже мыслями! Но… мало ли в жизни бывает похожего.

Господин Долгих вел себя степенно и недемократично – в разговоры ни с кем не вступал и все время проводил в своем закрытом купе.

Турецкий уехал из Москвы даже с некоторым облегчением. Дома было уж очень нехорошо. Жена не разговаривала. Зато дочь предложила, пока волосы не отросли, сделать пару татуировок.

Что ж, раз уж отпуск накрылся медным тазом, действительно хорошо, что работа будет не в Москве, иначе чувство вины перед Ириной за очередной загубленный отдых в совокупности с бесконечным выяснением отношений превратило бы жизнь в сущий кошмар.

Пока что путешествие проходило благополучно. Если не считать, что проводница была хорошенькой и откровенно строила Турецкому (то есть господину Долгих!) глазки. Но Долгих терпеть не мог железнодорожные романы (именно так решил Турецкий) и, пару раз грамотно ей нахамив, обеспечил себе полный покой. Купе он занимал один, пил чай и лежа разглядывал экран своего ноутбука.

ТЯЖЛОВ Афанасий Константинович Тяжлов родился в 1952 году в Горьком. В 1970–1972 годах служил действительную службу в армии. В 1978 году окончил 1-й факультет Высшей школы КГБ имени Дзержинского по специальности «правоведение». Служил следователем особого отдела Закавказского военного округа, старшим следователем по особо важным делам в Среднеазиатском военном округе. С 1983 года – старший следователь УКГБ по Москве и области. Работал начальником 5-го, «диссидентского», отдела. В 91-м году стал руководителем 3-й службы (борьба с организованной преступностью), замначальника УКГБ Московской области. В январе 1994 года назначен начальником Управления по борьбе с контрабандой и коррупцией Министерства безопасности России. С мая 1999 года – работает в УФСК (УФСБ) Волжской области заместителем начальника, с 2004 года – начальником управления ФСБ.

…Фотографии Тяжлова не было. Меркулов сразу предупредил на этот счет. Вообще-то первые лица силовых структур, пусть и провинциальных, люди, как правило, публичные, но тут пришлось столкнуться с неожиданной неприятностью – генерал Тяжлов к таковым не относился. Было несколько газетных фотографий – на различных приемах в Кремле, где его лицо то и дело что-то заслоняло.

Турецкий призадумался.

Итак, что получается. Тяжлов занимался диссидентами, еще пятнадцать лет назад руководил 3-й службой, уже вовсю делал столичную карьеру и вдруг… оказался в провинции. Он, правда, и сам родом с волжских мест, но вряд ли так уж ностальгия замучила, что Тяжлов собственноручно упросил начальство отправить его в Волжск. Это ведь был явный откат назад в карьере.

Турецкий подумал, что не мешало бы позвонить Славе Грязнову. Грязнов вполне мог знать генерала из органов, еще в начале девяностых бывшего начальником Управления по борьбе с контрабандой и коррупцией. Мог знать его и лично, а мог ведать и что-то любопытное про Тяжлова, так сказать, заочно. Турецкий глянул на часы, было половина одиннадцатого вечера. Он решил позвонить Грязнову завтра, уже из Волжска.

ВЕСНИН Олег Николаевич Веснин родился в 1970 году в Киеве в семье военного и медсестры. Закончил Киевское общевойсковое училище. После полугода службы в пограничных войсках начал работать в Федеральной службе контрразведки, позднее ФСБ. Первые пять лет – на оперативной работе, потом – на аналитической. Начальник аналитического отдела Волжского УФСБ. Майор… Кандидат исторических наук. Кандидат в мастера по шахматам, первоклассный игрок в покер. Женат, воспитывает восьмилетнего сына.

Фотография Веснина была. Внятно очерченные черты лица, крепкий подбородок, открытый взгляд. Хорошее лицо. Турецкий сразу понял, почему этот мужик понравился Меркулову. Как ни пошло это звучит – Веснин был из тех, с кем можно идти в разведку. Тем более что он сам, так сказать, из разведки. Да и женщинам наверняка нравится.

Имелось еще немало биографических данных – этапы карьерного роста, даты получения званий и государственных наград, характеристики времен учебы в Киевском училище и службы на границе, куцые психологические характеристики. Все это были сведения на редкость бесполезные. Турецкий был раздосадован. На полноценное досье они никак не тянули. И на Меркулова это мало походило – подобная подготовка. Но уж видно, чем богат был Константин Дмитриевич…

Зазвонил мобильный.

– Слушаю.

– Саша, ты был прав! – Меркулов, легок на помине. – В двухстах километрах от Москвы, на границе Волжской и Московской области, на станции Смоляковка, три дня назад был обнаружен труп капитана Волжского ФСБ Смолякова. То есть он выехал в тот же день, когда мы с Весниным обо всем договорились.

– Костя, ты не оговорился? Смолякова – на Смоляковке?

– Именно. Такой вот печальный каламбур.

– Как же он умер?

– Убит четырьмя выстрелами в вокзальном туалете, во время остановки поезда. Ехал в Москву.

– Откуда это известно?

– По информации транспортной прокуратуры. На месте преступления было обнаружено четыре гильзы от пуль калибра девять миллиметров, предположительно от пистолета Макарова.

– Или Стечкина, – машинально отреагировал Турецкий. – Эти патроны замечательным образом подходят Стечкину, если ты забыл. А что у него было с собой?

– Кто ж теперь знает? Что было, то сплыло. Что и требовалось доказать. Увы. – Меркулов помолчал. – Так что снимаю шляпу… Но все это значит, что Веснин в серьезной опасности. Хочется верить, что он успел спрятаться. Ищи его, Саша.

– И кто теперь ведет дело?

– Угадай с двух раз.

– Понятно, – вздохнул Турецкий. – Фээсбэш-ники забрали…

– Следственное управление УФСБ Волжской области.

– Жаль.

– И не говори. Ладно, отдыхай…

– Стоп, Костя! – спохватился Турецкий. – Но ведь по закону все дела о военнослужащих расследуются Главной военной прокуратурой. А Смоляков – капитан. ФСБ – не армия, конечно, но у него – воинское звание. Сечешь?

Меркулов помолчал. Сказал после паузы:

– Ты хочешь мне ненавязчиво напомнить, что военная прокуратура является подразделением Генеральной?

– Конечно! И значит, Генеральная прокуратура, в конце концов, может решить вопрос, кто будет дальше заниматься тем или иным делом, если оно имеет сверхважное значение. Государственное.

– В общем, так, – сказал Меркулов. – Ничего не обещаю. Но ты свистни мне, когда до места доберешься, а я тебя, может, чем к тому времени порадую.

Это было уже что-то. Надежда, по крайней мере, на развитие событий не только в Волжске, но и в Москве… Турецкий спохватился:

– Стой, стой! А если мне понадобятся какие-то оперативные действия? Мы такой вариант даже обговорить не успели.

– И что же, – ухмыльнулся Меркулов, – ты сам не сможешь их провести? По-моему, тебя хлебом не корми – дай побегать да последить за кем-нибудь.

– Я не о том. Если у меня рук и ног на все не хватит? И потом, не забывай, мне надо быть на виду, если я член общества.

– Ты прав, – согласился Меркулов. – Извини, не подумал. Но в пару с тобой отправить никого не могу. Выкручивайся.

– Славку просить?

– Нет уж, обойдись, пожалуйста, без официальной и, главное, государственной помощи. В том же и смысл твоей поездки, ты разве забыл?

– Да помню, – досадливо огрызнулся Турецкий. – Но как же тогда… Парней из «Глории», что ли, подключить?

– Как обычно, – согласился Меркулов. – Валяй. Разберешься, – закруглил разговор Меркулов. – Счастливого пути, легкой дороги, мягкой посадки.