— Да мастер! — устремился в дом Джин.

Последующие десять дней можно было описать одним словом — Ад. День начинался в пять утра и заканчивался в полночь. Физическая подготовка, отработка техник и форм, сражения в рукопашную и с оружием на приделе возможностей. И к этому добавились тренировки по внутренней энергии. Раньше Джин пользовался этой энергией, что позволяла делать, невероятные вещи не задумываясь. Теперь пришло время осознать эту силу и научиться управлять ей осознанно. И оказалось, что это куда больше, чем просто движущая сила.

В день отъезда мастера в Японию, Джин ждал его в прихожей дома, вызвав такси в аэропорт. Дэйчи Исаму появился с небольшой сумкой, одетый в неизменное кимоно.

— Такси скоро будет. — Оторвался от смартфона парень, посмотрев на учителя.

На душе Джина почему-то было как-то грустно. Ему бы радоваться, что настало время отдыха и можно слегка повалять дурака. Возобновить наконец-то учёбу. Но вместо этого Воронов испытывал совсем другие эмоции.

— Что с лицом? Не в морг же едем. Пока меня нет, оттачивай знания, как самурай бережно затачивает свой клинок. Я показал тебе всё, что знал сам и, что передал мне мой наставник. Держи.

Японец залез в сумку и достал маску. Воронов непонимающе взял неожиданный подарок и посмотрел на него, начиная рассматривать. Белая маска в японском демоническом стиле отображала болезненную насмешку или злорадное неотвратимое превосходство.

Оторвав взгляд от подарка, Джин непонимающе поднял взгляд на Исаму и отшатнулся на шаг. Это было настолько быстро, что силуэт парня просто смазался и появился в метре от места, где он стоял.

Японец стоял в белой миске демона. Ярость и гнев были запечатлены в эмоциях этой маски.

— Ты мой приемник. Как я когда-то стал приемником своего учителя. Ты наше продолжение. Он дал мне имя. Я продолжаю традицию, — произнёс японец, не снимая маски. — Смирение оставило после себя гнев. Гнев после себя оставляет боль. Теперь честь нашей памяти и нашего пути, зависит и от тебя Боль.

Дэйчи снял с лица маску и улыбнулся парню.

— Поехали. Самолёт ждать не будет.

Касио Копенди покинул один из многочисленных госпиталей Сеула, где лежал его младший сын, садясь в машину. На заднем сидении сидел секретарь, держа в руках серую папку. Ифрит захлопнул дверцу и поудобней устроился на сиденье. В салоне авто отсутствовал водитель, так, как машина принадлежала секретарю, который для разговора пересел назад.

— Ну. Что-нибудь удалось накопать? — с лёгкой злой надеждой в голосе спросил глава банды чёрного песка.

— Да. Мы нашли тех ребят, которых избил Воронов. С ними даже общаться не пришлось. Выяснилось, что они водятся с ребятами из молодняка. Их и задействовали.

— Это хорошо, — хмыкнул Касио. — С нами не свяжут. И что они рассказали?

— Эти парни решили по хулиганить. Они захотели сделать тайно пикантные фотографии завуча академии Юки Тахан. Снимки они сделали, но вмешался Воронов и избил их в туалете. Отобрал у них телефон со снимками и пригрозил им, что убьёт их, если они ещё раз хоть подумают такое провернуть. Парни уверяли, что Тахана не заметила их во время снимков, а после драки с ними обращались как с жертвами, а не виновными в тайной съёмке. Потом к ним пришла завуч, и пригрозила им крупными проблемами за пределами академии и в её стенах, если они не возьмут вину на себя, став виноватыми в конфликте. А так они просто переведутся в другую академию без шума и проблем. Через подставных, что с нами ни как не связаны, удалось выяснить, что эта Юка Тахан так же замяла дело с администрацией академии. Воронов даже на дисциплинарное разбирательство не был вызван. Его просто не было. На вопросы, зачем он избил ребят, он отвечал — это личное.

— То есть получается. Эта баба его полностью отмазала и перед родителями этих сосунков и перед управлением академии, — слегка криво улыбнулся Копенди. — Интересно. Значит, между ними что-то есть. Если это личное для него.

— Я думаю да, — кивнул секретарь. — Проанализировав ситуацию, это становится, очевидно, даже без его объяснения причины нападения. Воронов мог просто доложить об этом в учебную часть. Телефон бы изъяли, и началось разбирательство. Но в этом случае, достояние телефона стало бы открыто общественности. То есть преподавательскому составу и полиции. А там, как известно, были интимные фото женщины. Получается, что Воронов не хотел раскрывать содержимое телефона. У него должен был быть на это мотив. Но кроме ревности и страхи обнародования фотографий для разбирательства, я не смог придумать, других причин такому поступку.

Касио почесал висок, словно что-то вспоминая, после чего достал сигару.

— Тахан, — словно попробовал на вкус фамилию женщины глава чёрного песка. — А она может быть связана с Мото Тахан?

— Именно так, — кивнул секретарь в знак согласия. — Юка Тахана, внучка старого лиса. По нашим данным, она не при делах клана.

— Хммм, — уголки губ Касио тронула улыбка, — ревность, говоришь? Значит, с её стороны была забота об этом сучёныше. Так это удачно сложилось. Этот мохнатый старпёр из-за ситуации с Буровым начал зариться на южные кварталы. А здесь такое. — Под каркающий смех Касио выпустил под потолок дым. — Надо, чтобы это никак не связали с нами.

— Подобрать наёмных убийц? — буднично поинтересовался секретарь.

— Нанимать убийц мы не будем. Это выполнишь ты вместе с Ласом и Бромом. Я хочу, чтобы вы жёстко поимели эту суч*у на глазах этого ублюдка. Потом убили ее, а потом уже и его. Я хочу, чтобы этот выродок страдал.

— Будет сделано, — слегка склонил голосу секретарь, расплываясь в радостной хищной улыбке. — Когда нужно выполнить поручение?

— Когда Бруха объявит войну. Тогда под шумок многие активизируются, в том числе и якудза. А значит и кандидатов, кто убил лису, будет предостаточно. — Хохотнул Касио.

Куда направляемся сейчас? — секретарь предал папку с собранной информацией боссу.

— В офис. После провала сорвать сделку Бруха с китайцами, там намечается полная неразбериха. Надо подготовиться и по возможности тоже откусить кусок пирога. И желательно, чтобы мы были на одной стороне с якудза.

— Спишь что ли? — голос Неги донёсся из наушника.

Ответом была тишина. В динамике же чуть слышно слышалось невнятное сопение.

— Подъём! — заорала Нега.

Джин одновременно с открытием глаз, принял сидячее положение, а с его груди свалилась рука Ками.

— Сколько время? — сонно пробормотал Воронов.

— Час, до того, как ты опоздаешь в академию, — ехидно протянула Нега.

— Вот же чёрт. Спасибо. — Пробубнил Джин, начиная слазить с кровати.

— Ты куда? Может, на пробежку сегодня не пойдём. — Заворачиваясь в одеяло, сладко при этом, зевая, произнесла Ками.

— Аааа. Ну, всё понятно, — язвительно протянула Нега, слыша женский голос. — Мастер уехал, ученик по бабам.

Джин проигнорировал слова напарницы, отвечая в это время рыжеволосой женщине.

— У меня учёба начинается. Опаздываю. Надо ещё домой забежать.

— Тебя подкинуть? — Ками потянулась всем телом, от чего её сочная грудь открылась парю во всей своей красе.

— Нет. Спасибо. — Натягивал штаны Воронов, ища при этом глазами майку. — Лучше поспи ещё. Мы же легли только…. — Джин осёкся, вспомнив, что его слушает Нега.

— Ой, какие мы милые с утра, — всё язвила напарница. — Поспи ещё. Поцеловать не забудь, герой любовник.

— Не забуду. — Тихо и так же язвительно протянул парень.

— Ты что-то сказал? — приподнялась на локтях Ками.

— Говорю, я побежал. — Залез коленом на кровать Воронов и поцеловал женщину в губы.

— Я позвоню. — После поцелуя замурлыкала Ками.

— Договорились. — Улыбнулся Джин рыжей женщине и вышел из спальни.

Уже, будучи на лестнице, ведущей на первый этаж, Джин произнес:

— А откуда ты узнала, что я проспал?

— Ты же сам меня просил, если что разбудить тебя. Твоя точка на карте не двигалась, а время уже было много. Вот я подумала, что ты проспал. Тебе же походу ночью спать не давали.