Санти объявил перерыв и растолкал людей, чтобы добраться до Вульфа. Быстро обнял того и отступил, чтобы посмотреть на остальных. Каждому досталась лишь секунда внимания, а потом Санти произнес:

– Джесс? Ты плохо выглядишь. Что случилось?

– Я найду ему медика. Вот, – сказал Вульф и протянул Санти пачку бумаг. – Я изучу остальные, что собрал, посмотрю, можно ли что использовать в стратегических целях, но здесь ключевая информация об обороне гавани. Найди Шрайбера; он поможет в этом, как никто другой. Вряд ли все сразу же начнет работать, как задумано; давно, и то лишь по слухам, эти механизмы применялись.

– Боже мой, даже не думал, что мы это найдем, – сказал Санти. – Брайтвелл останется со мной, если не возражаешь. Медик у меня есть, его осмотрят. – Он долго, изучающе посмотрел на Вульфа: – А ты? Ты бледный.

– Я в порядке, – сказал Вульф. – Яда вдохнул небольшую дозу. Джесс надышался. Если ты позаботишься о его безопасности, я буду… рад. – Он сделал паузу и огляделся. Осознал что-то, кажется, только сейчас. – Разве это работа не для нового главнокомандующего?

– Для него. Старый главнокомандующий ушел в отставку. Не смотри на меня так. Кто-то должен был навести порядок. Это временно.

– Вам идет командовать, – заметил Дарио. – Может, стоит оставить должность себе.

Санти с предупреждением на него глянул.

– Вы никогда не задумывались, что не обязательно все комментировать, профессор? – спросил он.

– Ай, – сказал Дарио с усмешкой. – Дайте-ка подумать. Погодите, нет, я уже думал об этом. Не согласен. – У него были ясные глаза, он улыбался и беспечно болтал, но под всем этим скрывалось что-то хрупкое. Джесс слишком устал, чтобы задумываться об этом. Ему хотелось сесть, закрыть глаза и забыть чувство недавнего удушья. И беспомощности. – Возможно, профессор Вульф захочет подать заявку на должность архивариуса сегодня.

– Я? Вряд ли, – сказал Вульф. – У меня довольно много врагов даже среди тех, кто на нашей стороне.

Санти внезапно ухмыльнулся.

– Никто этого не забыл, – сказал Санти. – Но ты также один из самых гениальных умов города.

– Спорно. И твое мнение вряд ли можно считать непредвзятым. Мне не суждено вести людей за собой, Ник. Не говори глупости. – Он повернулся к Джессу: – Я оставлю тебя в опытных руках командира. Отдохни. Ты отлично поработал. Кстати, Ник? Постарайся, чтобы тебя не пырнули ножом в спину. Ты же понимаешь, что вокруг полно врагов, которые притворяются союзниками, верно?

– Понимаю. Поэтому я и здесь, чтобы показать всем, что мы действуем слаженно и результативно и контролируем ситуацию. Мои войска выдвигаются на защиту каждой точки, критической для обеспечения безопасности города, и еще несколько патрульных отрядов будут поддерживать порядок на жилых улицах, а специализированный элитный взвод вместе с механическими стражами будут следить за всеми подходами к стенам; русские разбили лагерь у северо-восточных ворот, и нет никаких признаков того, что они намерены двигаться дальше. Я отправил корабли с солдатами в устье гавани в качестве временной блокады. Томас, полагаю, как раз заканчивает установку луча на маяке. Я пошлю за ним и попрошу изучить информацию, которую вы принесли. Она выше моего понимания. – Санти снова сделал паузу и посмотрел прямо на Вульфа. – Давай переживем этот день, любимый. И поднимем вечером дома тост.

– Увидимся дома, – сказал Вульф. – До тех пор береги себя.

– И ты.

Это, подумал Джесс, была именно та любовь, какую он хотел видеть в своей жизни: любовь на равных. Верная и добрая. Пока он не был уверен, что нашел такую. Однако увиденное вдохновляло.

От этого мысли Джесса понеслись в сторону Морган, и он сказал:

– Капитан? – Вопрос снова привлек внимание Санти. – Скрыватели могут помочь вам передавать информацию куда эффективнее.

– Да, Джесс, я уже с этим разобрался. Писец заносит все приказы в протоколы, а оттуда они передаются офицерам, которые за них отвечают.

Только в этот момент Джесс понял, что статуя со скрещенными ногами, что сидит на пьедестале рядом с ними, вовсе не декоративная. На самом деле она была механизированная и держала в одной руке металлическую пластину, а в другой – металлическое перо, которым записывала слова на этой самой пластине, и те исчезали, отправляясь – как предполагал Джесс – в Архивы, откуда уже Кодекс их скопирует и передаст тем, кому нужно. Все приказы будут закодированы личной печатью Санти… или, догадывался Джесс, печатью командующего армией, чьи обязанности Санти ныне выполнял. Писца, должно быть, настроили на голос Санти, потому что тот записывал все беседы… включая и эту.

– Ой, – сказал Джесс и на секунду почувствовал себя идиотом. «Ну разумеется, Санти обо всем позаботился. Сколько того тумана ты вдохнул, идиот?» Последнее, чего Джесс хотел, – это выглядеть слабым в глазах капитана. – Прошу прощения. Чем прикажете заняться, сэр?

– В кабинет медика. Немедленно. Выглядишь так, будто вот-вот упадешь.

Джесс отдал честь, приложив кулак к сердцу.

– Иду, сэр.

– В карету, – сказал Санти. – С туманом, которым ты надышался, шутки плохи.

Санти уже поднял руку, и один из лейтенантов – Глен Уотен, высокая, уверенная в себе и выглядящая непобедимой в своей униформе, – поспешила к нему. Она терпеливо остановилась, скрестив руки за спиной и уставившись на капитана. Их подруга была дисциплинированной, настолько дисциплинированной, что даже не взглянула на Джесса.

– Уотен, – сказал Санти, – найди Джессу экипировку и сопроводи к медику, а потом в часть, чтобы он оделся в надлежащую форму. Приведи обратно сюда, если медики сочтут его готовым к работе. По пути нигде не останавливайтесь.

– Есть, сэр. – Взгляд Глен метнулся в сторону Джесса, потом переместился обратно на капитана. – Значит, Брайтвелл возвращается в наши ряды?

– Зависит от того, что нам сегодня потребуется сделать. Ситуация быстро меняется, так как впервые в истории Великой библиотеки у нас нет избранного руководителя. В наших водах стоят иностранные военные силы, а иностранные армии у наших границ. И если мы не защитим себя, нас разорвут на части другие государства. – Санти сделал паузу, словно обдумывая что-то, что ему не совсем нравилось. – Брайтвелл. Как только получишь разрешение и экипировку, найдите дочь Красного Ибрагима, Аниту. Она нам понадобится.

– Вы хотите работать с контрабандистами и преступниками?

– Не думаю, что у нас большой выбор, – сказал тот. – Сможешь ее найти?

– Могу заставить ее найти меня, – сказал Джесс. Он представил лицо Аниты, а следом в сознании всплыл призрак брата. – Кто-нибудь сообщил моему отцу насчет Брендана? – Это, конечно, была его обязанность, но он не хотел ее выполнять. Не мог заставить себя написать нужное письмо.

– Профессор Вульф отправил послание, пока ты отдыхал, – сказал Санти. – Он чувствует ответственность за вас обоих. – Это не его ответственность, но я его поблагодарю, – сказал Джесс. – Даже лучше, что все сообщил он. – «Потому что па обвинит во всем меня», – подумал Джесс.

Он знал своего отца. Брендан был наследником и любимчиком. Джесс был запасным вариантом. «Конечно, он обвинит меня». Но все это неважно. Джесс сомневался, что отец станет вываливать на него свои эмоции, будь то печаль или гнев. Будет лишь молчаливая ярость, спрятанная во взгляде, повернутой к Джессу спине, нарочитых упоминаниях о том, как бы поступил Брендан. Порой па обращался в поток истинной, всепоглощающей злости, но по большей части он даровал смерть, медленно оставляя на твоем сердце сотни порезов.

Так что именно это Джесса и ждало, как он полагал.

Глен терпеливо ждала, однако теперь сделала шаг вперед и сказала:

– Готов идти?

Выбора, на самом-то деле, не было. И Джесс был рад, что его ждет поездка.

Медик был шокирован тем, что Джесс до сих пор жив. До этого момента Джесс не верил, что ему удалось обмануть смерть, но, если судить по выражению лица пожилого мужчины, он и впрямь совершил чудо.