Литмир - Электронная Библиотека

Узбек обиделся и вышел, чего и добивался Борис. Он потихоньку закрыл дверь на щеколду и потихоньку положил дипломат на место, задвинул планку и запачкал ее пылью, которую достал под диваном. Потом постучал по трубе, покрутил кран на батарее, здесь был старинный радиатор, хотя в доме были новые, плоские. Он вышел, походил с газовым ключом вокруг дома и опять вернулся в каморку, узбек косил газон и только косился на непрошенного гостя. Он закрыл щеколду и решил обследовать радиатор, постукивая по нему для звука. Открыл кран, но воды в нем не было, он просто не был присоединён к трубам, они были заглушены. Хотел поднять, но сил не хватило, и он решил разобраться с ним дома. Борис вышел, для вида обследовал трубы в доме, даже заглянул в люк канализации. Виктор прислал голосовое, что Марина прилетит завтра в 12,30ч., значит завтра же у нее будет Бадаев, нужно ускориться с этим радиатором. Он позвал узбека и попросил помочь ему вытащить радиатор из коморки и отнести его в жигули, для дальнейшего ремонта. Узбек нехотя бросил косить, и они вдвоем отнесли радиатор в машину, узбек ушел, а жигули крякнули и поехали. Петруха запел:

– Вези меня извозчик по гулкой мостовой.

– Давай, не разгоняйся, опасный ездовой – допел Борис.

Они доехали до места, выгрузили радиатор и занесли на второй этаж. Петруха получил деньги на бензин и за поездку, и радостный уехал. Борис поднялся за ящиком с инструментами, решил работать молотом, света в недострое нет, но чугун очень хрупкий, можно обойтись без резки. Он ударил по секции, и она раскололась, вытекла грязная жижа, ударил по второй секции, таже история. Всего секций было 7. Он сел и начал рассматривать секции, они были давно не крашены и кое-где ржавые. Но одна, крайняя, была желтоватая, как будто ее приварили позднее. Борис подергал ребро, но оно сидело крепко. Он перевернул ее и попробовал открыть с другой стороны, и планка поддалась. Она не была приварена, она была очень искусно одета на секцию. Во всю длину секции был сверток, он хотел его достать, но услышал шаги внизу, поэтому сделал все, как было и вышел из-за стенки, по лестнице поднималась Лизон. Он смотрел на нее и как будто только сейчас увидел, что она очень грациозно подымается, что у нее красивая фигура и даже

11.

обноски оверсайз ее не портят. А что он, собственно, о ней знает? Что она оказалась на улице по вине матери, которая продала квартиру, а ее отдала в услужение в какую-то

семью. Потом жена умерла, престарелый павиан пытался ее соблазнить, и она ночью сбежала, прихватив его кошелек и дорогущие часы? Документы у нее украли потом, на вокзале, у спящей. Все? Иногда она начинает красиво говорить и знает много интересного, но потом, как будто очнется и опять залазит в свой кокон. Говорит, что скитается уже пять лет, работала в доме 8 лет, отдали ее туда в 20 лет. Сколько ей лет, тридцать пять, больше? Он хотел узнать ее возраст и еще какие-нибудь подробности, но она сразу замыкается и говорит, что прошлое очень давит на нее и ей не приятно об этом говорить.

– Чем ты тут стучал? Гвозди в бетон вколачивал?

– А что, далеко было слышно? Просто радиатор хотел разбить и сдать на лом.

Он не хотел раньше времени ничего говорить Лизе, потом, сюрприз будет.

– На лом, с чего это? Ладно, я накупила еды, денег в прачке дали, сейчас будем обедать.

Он закидал радиатор картоном, которого было в изобилии в недострое. Они с Лизой натаскали и до них было уже много, кто-то тоже ночевал здесь или устраивал сборище местных гопников и наркоманов. Но странно, пока они тут жили никто здесь ни разу не появился. Может Лизон в прачке сказала, что дом занят, может просто не было желающих жить на отшибе, но не было никого. Они пообедали. У Лизон было одно шикарнейшее качество, она могла из ничего сделать обед. Она умудрялась вкусно приготовить и красиво подать даже доширак. В «дошик», как они его называли, она добавляла майонез, зеленуху и вкусные приправки. Иногда добавляла итальянские вяленые помидорки и получался почти борщ, которого он не ел уже очень долго. Варить борщ на газовой плитке было очень накладно, да и хранить его было негде, но он мечтал, что, когда они будут жить в квартире, она сварит самый вкусный борщ на свете, самый долгожданный борщ. После обеда он решил посмотреть, что в этом свертке, который был хорошо перемотан и заклеен скотчем. Он спустился, раскидал картон, начал разворачивать многослойный сверток. Нижний сверток, который был замотан скотчем, ножницами из ящика разрезал снизу доверху. В пакете была соль, обыкновенная бытовая соль. Он растерялся, но услышал голос Лизон, она наклонилась и внимательно изучала содержимое:

– Это не соль, это гексоген, ты где это взял?

– Ты откуда знаешь, что это? Так подкралась незаметно, я даже испугался твоего голоса.

– На улице чего только не увидишь, где ты это нашел?

– У Парамоновых в каморке садовника. Нужно сегодня же повесить батарею на место, чтобы не спугнуть Бадаевых. Лизон, неси соль, завернем в эту бумагу, тут много слоев, скотч у меня есть. С Петрухой отвезем и повесим назад. Расколотые секции нужно замазать, неси остатки шпаклевки, помнишь мы дыры в стенах замазывали? Батарея будет висеть шпаклеванной стороной к стенке, как и висела, и никто ничего не увидит.

Они аккуратно вытащили гексоген, переложили его в пакет и в пустой ящик из-под инструментов. Сделали сверток с солью, все аккуратно сложили, замазали, закрыли. Гексоген в ящике спрятали здесь-же, накрыв грязным картоном. Инструменты собрали и отнесли наверх. Через час приехал Петруха и они поехали ставить все на место. Узбек все покосил и теперь срезал лишние ветки. Он помог повесить радиатор на место, Борис показал ему замазанные места и сказал, что теперь течи не будет, все нормально. Узбек махнул головой, наверное, еще обижался.

– Сколько ты работаешь у Виктора? При тебе никто не ремонтировал отопление, не менял радиаторы?

– Работаю с среднего апреля. У меня подсобка всегда холодный, зима не работаю.

Борис попрощался и уехал. Бадаевы заранее спрятали гексоген в радиаторе и пронесли в каморку, или уже в каморке все спрятали в радиаторе? В курсе ли происходящего Марина и знает ли об их намерениях или она просто стала заложником обстоятельств? С каждым часом все больше вопросов, нужно срочно искать ответы, времени остаётся все меньше и меньше. Он приехал домой, опять рассчитался с Петрухой и поднялся в «берлогу». Лиза приготовила ужин, они ели и слушали радио через умную колонку. Лиза заряжала портативный аккумулятор в прачечной и им хватало на колонку и на зарядку телефона, он у них был один. Лиза была грустной, отрешенной и отвечала невпопад на его вопросы. Она все убрала, помыла посуду и пошла за шторку помыться. Она вышла в коротком халатике и с распущенными волосами. Она не была худышкой, у нее была чуть заплывшая талия, но она была грациозна. Ее не портили морщинки, следы долгого пребывания на улице, у нее была длинная шея и глаза… Они были, как у дикой кошки. Они манили, притягивали и

12.

обволакивали, они были серыми, но с разными оттенками в зависимости от освещения. Я всегда говорил ей, что она еврейка, чистокровнейшая, матерая и махровая. Она нырнула под одеяло, холодная, дерзкая, ищущая удовольствий и требующая страсти. Он никогда такой ее не видел. Она сама сбросила одежду и начала снимать с него плавки. Он за ней не успевал. Она целовала его везде, она забыла стыд и всякое стеснение и когда сама забралась на него для продолжения, он еле сдерживался, чтобы не закончить раньше нее. Они взорвались вместе, она еле сдерживалась, чтобы не закричать от удовольствия. Ее дикая страсть получила наслаждение и полную чувственную отдачу. Они еле расцепили чресла, разлепили руки, Лиза еле сползла с него, и они сразу уснули. Борису снился странный полукошмар- полубред, он вертелся во сне, он что-то бормотал и никак не мог проснуться.

Он еле разлепил глаза, в комнате всегда был полумрак и никогда не было понятно сколько сейчас времени. Он нашел свой телефон под подушкой, он был полностью разряжен. Вчера он забыл поставить его на зарядку, в связи с создавшимися обстоятельствами, Лиза была просто демоном, демонихой. Что она вчера вытворяла, это было… А где Лиза? Он встал и опять сел на диван. Голова гудела, на столе стоял термос с кофе, Лиза ему оставляет, когда уходит в прачечную. Борис поставил телефон на зарядку и посмотрел на время, было пол одиннадцатого утра. Он налил кофе в чашку и выпил, стало чуть легче. Он умылся, оделся и спустился на второй этаж, где вчера спрятал гексоген. Он решил, что, если сегодня прилетит Марина, значит старший Бадаев будет у нее и он должен быть там, нужно договориться с Виктором Парамоновым, где можно спрятаться заранее, чтобы быть ближе к каморке садовника. Он убрал завал картона, достал ящик и заглянул вовнутрь. Внутри было пусто, ящик был пустой. У него подкосились ноги, и он сел на пол, на картон. Голова еще плохо соображала, но он понял, что его обокрали. Он побежал наверх, достал свой кошелек из-под матраса, проверил неприкосновенный запас, там все было на месте. Вещей Лизы, не бич-стайл, а нормальных, тоже не было. Не было ее любимой сумки, шкатулочки для заколок и всяких женских вещих. Борис вспомнил, что шкатулка была высокая, но внутри мелкая. Она могла вполне быть с двойным дном. Борис успокоился сел и начал соображать. Вчера Лиза устроила ночь любви и прощаний, она чем-то его подпоила, очень болела голова. Забрала гексоген и ушла. Я ничего о ней не знаю. Нужно уходить отсюда, но куда? Он решил ехать сегодня в дом к Виктору. Вдруг ее специально к нему приставили, чтобы найти взрывчатку и покончить с домом Парамонова? Он отправил голосовое Виктору и Михаилу и почистил телефон. Он все что нужно переслал себе на почту, все остальное подчистил и оставил только видео с сексуальными утехами Марины, вдруг пригодиться? Он не нашел остальные компоненты для взрывчатки и решил поехать в дом и спрятаться в подземном гараже. Там есть маленькое помещение, где на полках хранятся разные запчасти, масла и другие авто жидкости. Есть свет, маленький диванчик, чайник и т.д. и пройти туда можно незаметно, через маленькую дверку в запасном выходе, ее можно закрыть изнутри. Плохо, что в каморке садовника и в тех. помещении нет камер. В самом гараже они есть. Сейчас было почти пол двенадцатого. Нужно ехать, но у Петрухи нет телефона. Закажу такси и поеду, но нужно завалить вход и поставить растяжки, там много дорогих сердцу вещей. Все самое важное он бросил в сумку, несколько инструментов, одежду, любимые китайские тапочки-кунфуйки, и вызвал такси.

7
{"b":"918261","o":1}