Я говорила, что мы пытаемся всем помочь в меру наших совсем небольших сил, помочь тем, кто обратится к нам за помощью, и неважно при этот он наш прихожанин и верующий в богиню или вообще посторонний человек.

Вот вы попросили у меня рассказать, как жила ЮнМи в монастыре в те непростые дни, и я вам все рассказала, но разве я при этом что-то нарушила? Я на кого-то при этом давила или к чему-то призывала? Нет!

Мы просто поговорили с тобой как учительница с ученицей, как бабушка с любимой внучкой. Поговорили обо всем что происходило. Как вы будете в дальнейшем использовать эту информацию, я не знаю, но в любом случае это уже будет только ваше решение, я здесь не буду ничего вам советовать и рекомендовать.

Если вы используете эту информацию неправильно, и сделаете только хуже, чем было, то это будет ваша ответственность и ваша карма. В первую очередь на вас прольется весь негатив и злость.

Станет лучше?

Значит вы все сделали правильно, и достойно воспользовались предоставленными вам возможностями. Никто не может ограничивать человека в принятии им решений, только его совесть должна быть мерилом принятого им решения.

После чего грустно улыбнувшись монахиня добавила.

- Но это конечно в идеале. Пока таких совестливых людей к сожалению, совсем немного.

После недолгого молчания, корреспондентка задала еще один вопрос, который похоже прочла где-то в записной книжке или в смартфоне.

- И еще скажите пожалуйста, уважаемая ХеКи, я вот что хотела спросить. ЮнМи пробыла у вас в то время, когда ее поиски вели все, кто может и не может. И полиция, и армия, и волонтеры. Находилась она здесь и когда было уже объявлено военное положение, когда все военнообязанные, включая тех, кто в запасе, должны были прибыть в приписанные им воинские части по тревоге.

Так вот, какой у меня к вам вопрос. После того как ЮнМи нашлась и ее уже обвинили в преступлении, если быть точнее в дезертирстве, и дело уже против нее шло полным ходом. Так вот, в тот период приходил ли к вам в монастырь кто-то из властей? Может представитель военной прокуратуры или полиции, ну или еще кто-то из государственных органов ведущие следственные мероприятия в отношении ЮнМи? Приходили с целью взять ваши свидетельские показания о пребывании здесь Пак ЮнМи в то время? Ну или может быть Вам такие люди звонили и задавали вопросы по этому делу?

- Знаете. – взяв небольшую паузу отвечает настоятельница. - Ко мне точно сюда никто не приходил, и не звонили тоже. Не было и просьб о встрече, не приносили и эту, как ее, а … повестку в суд или к следователю, ничего такого или чего-то подобного я не припоминаю. Я никуда не отлучалась, все время была здесь, поэтому если что-то подобное произошло, что кто-то из представителей властей искал бы меня, я точно бы об этом знала. Сестры бы сказали, если вдруг меня по какой-то причине не оказалось на месте.

Поняв молчаливый взгляд девушки, она ответила и на ее не высказанный вопрос.

- Нет к моим сестрам тоже никто с такими вопросами ни в какой форме не обращался. Я бы обязательно знала об этом.

- Спасибо вам госпожа Сон ХеКи! – церемонно кланяется красивая молодая девушка настоятельнице. - Благодарю вас за интересное интервью-беседу.

- Пожалуйста. – с улыбкой отвечает. - Но ты пока не спеши, пойдем я тебе покажу наш монастырский сад, там есть на что посмотреть в это ранее утро.

Девушка согласно на это кивает и следует за монахиней, пробурчав правда себе под нос.

- Интересно, это интервью поможет Агдан, хоть немного в деле ее освобождения? И вообще, дождемся ли мы все ее скорейшего освобождения?

И хоть вопрос и не был задан настоятельнице, а был скорее риторическим, госпожа ХеКи, услышав его, чуть замедлила шаг и спокойно произнесла.

- «После невзгод придёт радость!» (корейская поговорка, приблизительный русский аналог - будет и на нашей улице праздник), после чего добавила.

- Не отставай. Может мы еще и окончание рассвета застанем, это так красиво.

И пара устремляется на выход из здания, а за ними следует и камера, но вот ее изображение постепенно гаснет, незадолго, картинка появляется вновь и на ней молодая и красивая европейка.

[Жизель Вашон. Франция].

Спасибо тебе онни СанДжэ! Очень интересное и я бы сказала философское интервью. Так и захотелось оказаться на твоем месте и впитывать мудрость этой необыкновенной женщины. Самой побеседовать с ней. Но я надеюсь, что рано или поздно это произойдет. Мы еще побываем на Родине Агдан и обязательно посетим этот монастырь.

Ну, а сейчас друзья мы продолжаем наш фильм-расследование. Теперь речь пойдет об отношениях Агдан и корейского общества. Что было интересного в них? Чего было больше хорошего или плохого в этих отношениях?

И начнет наша японская подруга Даити, коей я с удовольствием и представляю слово.

[Даити Камада. Япония].

Когда Агдан и группа «Корона» были в Японии, и раздавали автографы для своих поклонников в нашей стране, то один особо одаренный парень, как позже выяснилось, из числа корейских фанатов корейской группы «Соши» решил облить ее зеленой краской. Но к счастью, тогда Пак ЮнМи не пострадала, чего не скажешь о директоре «FAN Entertainment» господине СанХене, который после этого долго лечился в Японии и даже перенес сложную операцию.

Потом Агдан даже извинилась перед всей Японией за этого неадекватного корейского поклонника другой группы, что некоторым из нас если честно, кажется вообще за гранью добра и зла. Вот представьте, я сейчас поеду куда-нибудь в Испанию, дам там кому-нибудь по лицу, ну или оболью краской, а за меня пусть извиняется кто-то другой.

А лучше всего тот, который от меня чуть не пострадал или даже пострадал. Во! Классная корейская логика! Какая красота, для всяких неадекватно настроенных личностей, да и не только их.

[ГаБи. Корея].

Да и в самой Корее у Агдан на всяких массовых мероприятиях складывалось не сказать, что очень хорошо.

К примеру, еще до концерта против самоубийств Агдан участвовала в популярном шоу на корейском телевидение, которое называется «Сильное сердце», и где она высказала свое отношение к образовательной системе в Южной Корее в целом, ну и к сдаче экзамена сунын, в частности.

Она тогда смело и совсем не по-корейски обвинила министерство образования и подумайте обвинила даже родителей детей, что они сами сделали себе божественного идола по имени сунын, а теперь добровольно приносят в жертву ему своих детей.

Поверьте, для патриархального корейского общества это был просто шок. - Причем, что интересно, этот выпуск оказался самым рейтинговым для этой передачи за всю ее историю.

Никто еще не говорил так откровенно и бескомпромиссно с корейским обществом.

После этого кстати ей и был объявлен бойкот! В котором участвовали практически все слои корейского общества. И которые дружно кричали - как же так? Она же идет против традиций и чуть ли не вековых правил. Ату ее ату!

Но кто оказался прав в конечном итоге я думаю вам прекрасно известно. Это хорошо видно по отсутствию самоубийств после последнего сунын, о чем мы уже говорили. Но в Корее, увы очень трудно признают свои ошибки, ну а уж принести извинения – что это вообще? Нет мы о таком даже и не слыхали, нам такого и не надо.

Даже на самом этом шоу, некоторые, не совсем адекватные корейские граждане пытались даже расправиться с Агдан за ее правдивые высказывания.

(на экране появляется отрывок из телешоу, «Сильное сердце», на котором Агдан бегает между рядами зрителей от разъяренной Ким ДжаОк, ну или крутой ДжаОк по-другому).

[Джун МиЧа. Корея].

Также был с ней и очень неприятный случай, уже после сунына. Она приехала в свою школу Кирин, чтобы получить документ об образовании, но там нашлась какая-то сволочь, которая пыталась светить ей в глаза лазером. Это очень серьезно, такие действия могли привести к ее слепоте, но благо охрана вовремя вмешалась и Агдан тогда быстро доставили в больницу.

(на экране появляется отрывок из корейских новостей, на котором на лице Пак ЮнМи сначала красные всполохи от чего-то, потом ее хватает охрана и бежит с ней к выходу)