- Ты кстати зря думаешь, что наши суды могут оставить приговор в силе. – медленно сказала КынХе. - Если это дело будет пересматриваться, то оно будет рассматриваться под микроскопом и со всех сторон. Со стороны прессы, нашей и иностранной, нашего общества и возможно, что и мирового сообщества, не говоря уже о всяких оппозиционных силах. К тому же, дело будет наверняка будет сопровождаться кучей комментариев всяких экспертов в области юриспруденции, со всех континентов, разве кроме что Антарктиды, и то я не уверенна. А в этом деле у нас очень много белых пятен и слабых мест. Все делалось быстро, никто же не знал, что это может так затянутся. Если за это дело возьмутся всерьез, а похоже так оно и будет, то быстро найдут несостыковки и непонятные моменты, которых там хватает. Поэтому до пересмотра дела даже в корейском суде доводить не стоит. К тому же, если этих всех этих ее защитников не удовлетворит решение корейского суда, то они могут подать дело на рассмотрение в международный Азиатский суд по правам человека.

(Азиатский суд по правам человека - АСПЧ по аналогии с Европейским судом – ЕСПЧ существует в этой реальности, здесь его штаб-квартира находится в Сингапуре, соответственно подавать в него прошения могут граждане тех стран, что находиться в азиатской части света. Прим. - автора).

- А с ним мы сделать уже ничего не сможем. А эти, в Сингапуре еще и специально рассмотрят это дело как жалобу высокой категории и приоритета!

(в регламенте АСПЧ все жалобы разделены на шесть категорий, жалобы более высокой категории рассматриваются раньше, чем жалобы более низкой, хотя Председатель АСПЧ или Большая палата АСПЧ вправе отдать приоритет в рассмотрении любой жалобе. Прим. - автора).

- И АСПЧ точно вынесет оправдательный приговор Пак ЮнМи, еще и не хилую компенсацию может заставить нас заплатить ей за моральный так сказать ущерб!

- А почему мы должны слушать этот самый АСПЧ? – поинтересовалась совсем не профи в юридических вопросах, но профи в интригах, СунСиль. - Сделаем вид что ничего не знаем и ничего не поняли, если конечно вообще до оправдательного приговора этого АСПЧ дойдет дело.

- Эх, СунСиль, СунСиль. – вздохнула госпожа президент. - В том то и дело, что не слушать и не исполнять его решения очень чревато, и для меня в первую очередь. Это международный суд, и его решения обязательны к исполнению всеми странами кто ратифицировал конвенцию в Азиатском регионе, мы ее подписали, по-моему, еще в 1956 году, так что не исполнять его решения если мы провозглашаем у себя верховенство права и основных свобод человека нам никак нельзя. Только одна страна в нашем регионе не ратифицировала эту конвенцию. Тебе нужно говорить какая?

(в этом мире АСПЧ - международный судебный орган, юрисдикция которого распространяется на все государства Азии, ратифицирующие конвенцию о защите прав человека и основных свобод, включающий все вопросы, относящиеся к толкованию и применению конвенции, включая межгосударственные дела и жалобы отдельных лиц.

Не подписала разумеется одна страна – Северная Корея. Прим. – автора).

- Накануне выборов, мне для полноты счастья, только сравнения с толстым северным Кимом не хватало. Поэтому конечно до корейского суда и тем более до АСПЧ, это дело доводить точно не стоит. Поэтому ты возможна и права. Съезди прямо завтра в тюрьму Анян и поговори там с этой нарушительницей и дезертиршей. Насчет работы в твоем фонде решай с ней сама, так сказать по складывающемуся с ней разговору, но вот насчет помилования попробуй аккуратно узнать и ее настрой ну и пообещай любую свою помощь в этом деле. Но, как мне кажется, после этого воскресенья, нам точно будет нужно чтобы она написала это чертово помилование, и чем скорее написала, тем лучше. Если сразу не удастся заинтересовать и заставить ее написать эту бумагу, то заручись хотя бы ее предварительным согласием. Справишься?

- Чтобы я, да не смогла уговорить какую-то несовершеннолетнюю девочку? – пренебрежительно хмыкнула СунСиль. - Думаю, что смогу убедить ее даже поработать в моем фонде, ну и конечно же написать это помилование. Тюрьма — это точно не то место, которое может нравится нормальным людям.

- Вот именно. – усмехнулась госпожа президент. - Тут ключевое слово нормальным. А вот насчет нормальности Агдан я бы не была столь уверена.

- Ничего нуна. – СунСиль бодра и чем-то похоже очень довольна. - Даже не совсем нормальным людям тюрьма точно не нравится. Так что верь мне, я сделаю всё возможное и не возможное.

- Что-же будем надеяться, что все пройдет так как нам надо. – ответила глава государства. - Я дам команду чтобы тебя завтра пропустили в Анян и дали возможность поговорить с Агдан так сказать приватно.

… Ну что? Может еще по чашечке чая?

Следующий день. Корея. Тюрьма Анян. Кабинет начальника тюрьмы. Две женщины, сидящие друг против друга, точнее взрослая хорошо и дорого одетая ухоженная женщина, обвешенная дорогими же украшениями, и молодая девушка в простом костюме осужденной и совсем без украшений.

Некоторое время женщина молчит, внимательно рассматривая сидящую напротив нее молодую девушку. В ответ та безмятежно смотрит на нее и улыбается.

Хоть бы поздоровалась как положено. – несколько раздраженно думает привыкшая к всеобщему раболепию богатая мадам. А то буркнула что-то типа здрасте, я Пак ЮнМи и все, сидит молчит, никакого почтения к старшим по возрасту.

На лице, впрочем, ничего у опытной женщины не отразилось, она так же внешне спокойно рассматривала свою оппонентку. Наконец, когда пауза грозила стать уже совсем не приличной женщина не выдержала.

- Здравствуй ЮнМи, меня зовут СунСиль, ты знаешь кто я такая?

- Здравствуйте госпожа. – отвечает девушка. - Ну, наверное, вы какая-то очень важная персона.

- Почему ты так решила? – немного наигранно удивляется «важная персона».

- Ну вас допустили ко мне в тюрьму, сюда даже мою родную сестру не стали сразу пускать ко мне на законные свидания, сказали, что пока не положено. А вот вам положено сразу и без проблем. Отсюда мой вывод, вы или президент страны КынХе, или очень важная особа. А так как я видела по телевизору как выглядит наша президент, то в вашем отношении будет верно второе мое утверждение. К тому же ради вас освободили кабинет начальника тюрьмы, а это вообще впервые на моей памяти. Даже очень уважаемые люди разговаривали в этом кабинете со мной в присутствии начальника тюрьмы, а тут мы с вами находимся тет-а-тет, поэтому я и считаю, что только ну очень важной особе такое под силу.

- Ну не такая возможно я и важная и значимая особа как ты говоришь, но кое какими возможностями обладаю. – напыжилась женщина.

Угу. – думаю про себя я. Какими интересно возможностями ты обладаешь? Неужели голой задницей ежика сможешь раздавить? – черт, что-то не туда потянуло, это мне неожиданно вспомнились «запорожцы» в исполнении тюремных девушек. Так, надо быть серьезней и внимательней, дамочка то явно непростая сюда залетела. А ежик как известно птица гордая, не пнешь не полетит. – вот блин опять, или это уже с какой-то другой оперы?

Ладно это не важно, настраивайся Серега на серьезный разговор с этой важной дамочкой. Интересно кто это вообще такая, вроде от имени СунСиль повеяло чем-то таким знакомым, но вот ухватится за ускользающей мыслью не получилось. Ладно, СунСиль, так СунСиль, это уж точно не «Имя, любимое мое и непобедимое», о я уже даже запел мысленно даже, интересно сам песню придумал или с моего мира навеяло? Впрочем, не важно. Раз сюда прибыла такая важная госпожа то точно чего-то хочет от бедного меня и вряд ли она попросит свободный билетик на просмотр воскресного кино моего имени.

Да уж! День сегодня явно не задался, вчера ночью долго ворочался не мог уснуть, вспоминая как пронырливым девушкам, все пока никак не удается уговорить начальство в лице НаБом на воскресный просмотр фильма имени меня. Причем некоторые хотели посмотреть его на большом экране, в зале где когда-то проходил концерт, на котором я еще впервые исполнил песню «19 лет». Но пока не прокатило.