Но она сказала ему:

– Нет, брат! Не бесчести меня. Так не делается в Израиле. Это же безумие! Как я переживу такой позор? Да и о тебе пойдёт дурная слава в Израиле. Прошу тебя, поговори с царём. Он не откажется выдать меня за тебя замуж.

Но Амно́н не стал слушать Фама́рь и, схватив ее за платье, бросил на ложе.

Ионадав стоял вместе с людьми царскими за дверью. Он слышал ее крики, но ничего не сделал. Он презирал Амнона, но больше всего он хотел стать первым в царстве и потому был готов поставлять всех девушек в спальню Амнона, чтобы тот был доволен.

Амнон с презрением смотрел на плачущую Фамарь в изорванном платье. Теперь она была ему не интересна. Он сказал Фама́ри:

– Вставай, убирайся отсюда!

 Она возразила:

– Нет, брат! Прогнав меня, ты поступишь ещё хуже, чем уже поступил.

Но он не стал её слушать.

Позвав юношу, который ему прислуживал, он велел:

– Выпроводи эту отсюда и запри за ней дверь. Слуга вывел её и запер за ней дверь. Тогда Фама́рь посыпала голову пеплом и разорвала своё красивое платье. Схватившись за голову, она шла и рыдала.

Авессалом увидел ее и прижал к себе.

– Это Амно́н сделал с тобой такое? Никому не говори о том, что случилось, сестра. Он твой брат. Старайся не думать об этом. С этого дня ты будешь жить в моем доме.

Давид, узнав о случившимся, ожидал, судебного разбирательства между своими сыновьями. Но Авессалом не стал обвинять Амнона, опасаясь потерять свое имя. Давид обязал Амнона выплатить виру Фамари, а через полгода выдал замуж за вдового сотника.

5

Наступила весна. Работники, подоткнув рубаху, очищали поля подготавливая землю к посеву ячменя. По дороге проехали всадники затем прошли копейщики. Работники с интересом смотрели что будет дальше. Появилась большая колесница, в которой сидели трое мужчин и один из них Адонирам, начальник подневольных работников.

Работники быстро разбежались по своим местам, хорошо зная скверный характер Адонирама. Следом за колесницей проехал еще один отряд всадников.

В колеснице сидели царь Давид, Адонирам и Иосафат бен Ахилуд. Адонирам закончил свой доклад и откланявшись сошел с колесницы. Иосафат сказал:

– Мой царь Амнон недавно вернулся из северных земель. Местные владетели жалуются на его посягательства их дочерей. Я решил что будет лучше его вернуть. Два года уже прошло, Авессалом назвал свою дочь Фамарь и скоро вновь станет отцом. Он приехал из своих владений, и жаловался мне, что очень недоволен тем как поступили с Фамарь. Он желал сам о ней позаботиться.

– Чтобы она прожила во вдовстве нет, пусть лучше обретет покой в семье. А с Амноном надо что то делать. Поговорю я с ним по душам. Пригласи моих сыновей ко мне на ужин.

На ужин к царю Давиду пришли его сыновья. Амнон и Авессалом сидели в дальней части стола. По правую руку сидел трехлетний Соломон. По левую руку сидел калека Мефивоше́т, внук Саула. Прошло два года, и за это время Авессалом ушел весь в семью и говорили, что свою дочь он назвал Фамарь. Амнон тоже провел вдали от Иерусалима в наказание. Но Давид любил своего первенца, и потому поскольку не было обвинений со стороны Авессалома, дело замяли.

Ужин прошел спокойно. Амнон и Авессалом иногда посматривали друг на друга. Давид обратился к Амнону:

– Войско без тебя скучает, не хочешь вернуться к командованию?

– Мой отец, – удивился Амнон, – Это честь. Я больше не посрамлю тебя царь отец.

– А ты Авессалом, – повернулся Давид к Авессалому, – Не хочешь заняться, чем нибудь полезным. Может, хочешь стать управляющим? Я осматривал свои виноградники и мне кажется, что за Адонирамом надо приглядывать.

– Я подумаю, – Авессалом нахмурился, – А почему я не могу стать военным?

Амнон усмехнулся. Давид посмотрел на своего сына.

– У меня много командующих, зачем тебе быть одним из них. Не хочешь становиться управляющим тогда поезжай в Галаад. Там сейчас неспокойно, поэтому принимай город под свою руку. А ты Амнон поезжай на Филистимскую границу. Участились нападения на границе, поэтому наведи там порядок.

Авессалом почувствовал, что его хотят отослать как можно дальше. Он собрался с духом и как можно спокойней сказал:

– Мой царь отец у меня родился сын, и я не могу сейчас уезжать так далеко. И я был бы польщен твоим царь присутствием в Ваал–Хацоре что возле Эфрема. Мои люди стригут там овец, и поэтому случаю будет большой праздник. Я приглашаю тебя и твоих слуг на мое торжество.

Но царь ответил Авессало́му:

– Нет, мой сын! Если мы все придём, то будем тебе в тягость.

Несмотря на уговоры, Давид отказался, но дал своё благословение.

Тогда Авессало́м сказал:

–Если ты не пойдёшь, то пусть хоть мой брат Амно́н пойдёт.

Царь возразил:

– Зачем ему идти с тобой?

– Он мой старший брат и твой царь первенец. Это большая честь для всех моих домашних, если царь, таким образом, поприсутствует и даст нам свое благословение.

Царь устало махнул рукой.

– Хорошо я отпускаю своих сыновей, кроме Соломона он еще мал для таких путешествий.

Вечером Авессалом уехал в свой дом. Город веселился. А он все вспоминал проклятый царский ужин. У него на глазах Амнона восстановили во всех правах, а его отправляют как можно дальше. И он ничего не может сделать. Авессалом подошел к окнам и посмотрел на веселящиеся толпы.

Вошел слуга и осторожно произнес:

– К вам посетитель мой господин.

– Я никого не хочу видеть. Он представился?

– Да мой сао. Это Бенаия бен Иодай.

Авессалом был заинтригован. Он ожидал увидеть своего брата или Иоава бен Церуи. Но Бенаия бен Иодай до сих пор никогда не приходил к нему. Глава царских телохранителей был таинственным человеком и его многие боялись.

– Проси.

Бенаия вошел и без приглашения сел.

– Я заинтригован. Что такого важного ты можешь мне сообщить Бенаия бен Иодай. Ты глава царских телохранителей, неужели ты пришел арестовать меня?

– У царя есть для этих целей гатянин Иттай. А пришел я, чтобы сказать вам, что вы и ваш брат, глупые юнцы. Вы поссорились друг с другом из–за вашей сестры, более того вы попали в опалу и надолго лишились милости царя.

– Не забывай, с кем разговариваешь слуга престола. Я царский сын, а ты всего лишь слуга. И в опалу всегда можешь попасть ты. Помни свое место раб.

Бенаия бен Иодай сидел с каменным лицом, что еще больше напрягало Авессалома. Бенаия бен Иодай снисходительно улыбнулся и продолжил:

– Я помню, кто я и служу Давиду, поскольку это мой долг. Я знаю, что он помазан на Царство нашим Господом и его пророком Нафаном. Сейчас нужен мир в Царстве Израиля, а вы два царевича нарушаете мир. За насилие над Фамарь ты не выдвинул обвинения и не убеждай меня, что ты простил Амнона. Я вижу ты затаил обиду но прошу ради мира в Доме Давида усмири свой гнев.

Авесалом с недоверием слушал Бенаию бен Иодая. Он вдруг понял, почему Давид хочет отослать его. Однако все это не имело значения. То, что он задумал он свершит.

– И что теперь, – сухо спросил он?

– Уезжай на восток и забудь обо всем, вот мой совет,– жестко ответил Бенаия, – Усмири свою гордыню.

Бенаия ушел, а Авессалом вновь стоял у окна и смотрел на город.

– Я еще поквитаюсь с тобой Амнон за мою сестру, – прошептал Авессалом в пустоту…

Стрижка овец шла в начале весны, и сопровождалось большим торжеством. На торжестве часто присутствовали левиты и собирали часть шерсти в священный дар. Торжество устроенное Авессаломом было очень торжественным. Было выпито много вина Авессалом приказал зарезать несколько ягнят, чтобы устроить торжественный ужин для своих братьев.

Амессай подошёл к Амнону сидевшему с растерянным видом, он оглядывал гостей, явно искал Фамарь.

– Её здесь нет, не знаю, слышал ли ты, что царь выдал её за своего военного, недавно потерявшую жену думаю, она будет вполне счастлива в этом браке.