Не человеком, а чем-то чудовищным.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ФЕДЕРАЛЬНАЯ ЗЕМЕЛЬНАЯ СЕТЬ С27-0078

ЦЕНТРАЛЬНАЯ ФЛОРИДА

ИЮНЬ 1995 ГОДА

Да, демон тянулся к профессору Фредрику, который стоял обеими ногами на дне древней пещеры.

Рот Фредрика открылся, но из него вырвался лишь сухой хрип. Его старое сердце, казалось, остановилось на полпути.

Затем он заметил, что демон ест мармеладных мишек.

- Дейлс! Боже мой! - ахнул Фредрик. - Ты напугал меня...

- До чёртиков? - кивнул Дейлс, улыбаясь. - Вам следовало включить фонарик, когда вы спускались, тогда я бы увидел это, крикнул бы, чтобы вы знали, что я здесь.

Фредрик всё ещё не оправился от пережитого страха. Он был так зол, что хотел крикнуть в лицо своему помощнику, но потом...

Большая часть его была рада, что на самом деле это не демон ждал его здесь внизу.

- Вы задремали наверху, - продолжал Дейлс, жуя. - После еды я проверил воздушный зонд, и он был на зелёном. Я не хотел прерывать ваш прекрасный сон, поэтому первым спустился вниз, чтобы убедиться, что опоры надёжны, - Дейлс подмигнул в свете факела. - Не волнуйтесь, я никому не скажу, что на самом деле я был первым человеком, ступившим сюда за десять тысяч лет. Можете оставить себе эту заслугу.

- Знаешь, Дейлс, я знаю, что я старый человек, но я готов поспорить, что всё ещё могу надрать твою молодую, умную и саркастическую задницу.

Дейлс улыбнулся.

- В своих снах, дядя Джо, и говоря о надирании задниц, вы были правы. Здесь внизу происходили серьёзные надирания задниц.

- Ты их видел?

- Да, и это не окостенения и не окаменелости. Это тела, - Дейлс поднял фонарик под подбородок. - Расчленённые тела.

- И обезглавленные, да?

- Точно, профессор. На минуту я подумал, что эти ваши очки мистера Магу заставляют вас видеть такие вещи, но затем моё собственное острое орлиное зрение быстро подтвердило ваше нелепое заявление, - Дейлс нахмурил обе брови, глядя на Фредрика. - Кто-то оторвал им головы, мать их.

- Ты говоришь с красноречием королей, - сказал Фредрик. - На самом деле, я думаю, что я позволю тебе написать мою будущую автобиографию-бестселлер. А теперь отойди с дороги, чтобы я мог взглянуть на своё открытие.

После этого легкомыслие длилось недолго. Даже Дейлс, прирождённый шутник, выглядел совершенно серьёзным, когда они направили свои лучи в самую широкую часть склепа.

Кровь - часть её в продолговатых лужах, часть в фонтанах - высохла до кофейно-коричневого цвета, но редкая смесь поглощённого метана и азота делала её всё ещё влажной. Конечно, это было не так, но эффект был леденящим.

- Проклятие, - пробормотал Дейлс. - Это много крови.

Сланцевый пол казался безупречным, даже отполированным, несмотря на то, что он не использовался сто веков. Конечности четырёх жрецов Понойя - колдунов, как их ещё называют - были разбросаны в разные стороны, а головы были откручены и затем положены лицом вверх к стене склепа. И снова эффект был леденящим: сморщенные головы смотрели на них.

- Меня бросает в дрожь, - заметил Дейлс. - Если кто-то из них начнёт говорить... мы сможем уйти?

Повязки и браслеты на руках продолжали сиять в своих чистых золотых пластинах - никакого потускнения, никакого окисления, как будто украшения были отполированы несколько часов, а не десять тысячелетий назад. Непристойные туники с рукавами-пагодами всё ещё украшали торсы, сделанные из кожи и замысловато украшенные чернильными отметинами, которые всё ещё выглядели чёткими и резкими. Неизбежный процесс кариолизиса, замедленный защитной средой склепа, заставил внутреннюю часть этих ритуальных одежд слиться с кожей, создавая завораживающую рябь, в то время как ожерелья из бисера и перьевые бахромы вокруг воротников остались практически нетронутыми. Фредрик никогда не видел ничего подобного. Головные уборы, также разбросанные в стороне в какой-то драке, которая здесь происходила, остались абсолютно нетронутыми, и что ещё более странно в своей форме митры, совсем не похожей на типичные перьевые головные уборы, которые обычно считались церемониальными облачениями коренных американцев. Он знал, что многое из этого начнёт распадаться теперь, когда оно подвергнется воздействию обычного воздуха (ему нужно будет как можно скорее отправить сюда съёмочную группу), но он также знал, что, скорее всего, органические остатки - конечности, туловища и головы - не испытают такого распада, если с ними обращаться правильно, естественная мумификация по сути оберегает кожу.

Затем он подумал:

"Кожа. Боже..."

- Осторожно, - предупредил Дейлс. - Если вы что-то разобьёте, это может быть ядовитым.

Фредрик не услышал своего помощника. Он стоял на коленях перед одной из рук, рассматривая её под светом своего фонарика. Ногти, что неудивительно, продолжали расти после смерти, и рука не согнулась, как он ожидал. Время и воздух здесь, внизу, сохранили её так хорошо, что он даже мог видеть завитки и раздвоения отпечатков пальцев, всё ещё нетронутыми. Ещё более уникально то, что там, где рука была отсоединена от плеча, Фредрик мог видеть чистый белый шар плечевой кости и высушенные артерии, висящие в замороженном стазисе. Но он на самом деле был поражён видом кожи в луче фонарика, которая выглядела прозрачной, как тонкое стекло Депрессии, и отдавала блестящим желтовато-бежевым оттенком.

"Невероятно".

- Эти тела сохранились лучше, чем Ледяной человек из парка Татшеншини, - сказал он вслух. - Лучше, чем дети торфяных болот и мумия из пещеры духов Невады.

Голос Дейлса отразился от темноты зловещим эхом.

- Да, профессор. И это тело тоже.

Фредрик встревоженно поднял взгляд. Он мог видеть игру света Дейла вдалеке.

- Ты нашёл ещё одно тело?

- Да. Вы должны это увидеть...

Старые колени Фредрика хрустнули, когда он вскочил и потащился вперёд. Склеп был намного длиннее, чем он себе представлял, намного просторнее. Дэйлс посмотрел на тридцать ярдов в эхо-тьме.

- Это ужасно... и в то же время прекрасно, - сказал Дэйлс себе под нос.

Шаркающие шаги Фредрика замедлились, когда его свет начал освещать открытие его помощника.

Это была женщина.

"Боже мой..."

Женщина, столь уникально и идеально мумифицированная, что у Фредрика закружилась голова от этого зрелища.

Из маленьких, тонко отёсанных кирпичей чёрного сланца в центре склепа был возведён дольмен - жертвенный алтарь. А на вершине дольмена лежала женщина - скорее всего, девочка, достигшая половой зрелости - маленькая, обнажённая и нетронутая в своей 10 000-летней смерти.

Она лежала безмятежно, бархатистые прямые чёрные волосы всё ещё были целы и лежали на её плечах. Иссыхание времени стянуло кожу, но в этой прохладной среде с высоким содержанием азота/углекислого газа она оставалась безупречно гладкой, без признаков сморщивания, обвисания, ряби. Маленькая грудь всё ещё была более чем очевидна, тёмные чрезмерно большие соски всё ещё чётко очерчены, всё ещё растянуты от ужасного натиска убийства. Глаз, конечно, не было (они все были такие), но блаженный облик оставил вид бесконечного взгляда, а не ужасных глазниц. Всё в ней было прекрасным, хрупким, даже ангельским в древней красоте. Фредерик почти устыдился, когда посмотрел между её слегка раздвинутых ног на молодой лобок.

"Четырнадцать, пятнадцать лет, наверное, - прикинул он. - И девственница, без сомнения".

Даже её естество казалось изящно прекрасным, нежная расщелина в некогда непорочной, мягкой как тесто плоти. Редкие лобковые волосы выглядели как тёмный туман.

- Назовите меня извращенцем, босс, но эта девчонка выглядит так, словно её можно взять на выпускной, - пошутил Дейлс. - Боже, она красивее, чем та чирлидерша, с которой я встречался в прошлом семестре, а чирлидерше не было десять тысяч лет.

Фредрик не слышал глупых замечаний; он был слишком очарован находкой. Величайшая мечта каждого археолога была прямо здесь, лежала перед ним... мерцая в своём странном, мёртвом великолепии и почти улыбаясь его благоговению.