Человек эволюционировал и развивался с каменной, бронзовой и дальнейших эр, только ради того, чтобы развить науки и искусства способные хоть приблизительно описать и оценить привлекательность женщин, а Мару как раз всем женщинам женщина.
Я целую её руку и прикладываю ко лбу как икону, после чего иду губами все выше и выше как вагонетка по рельсам, параллельно вдыхая и наслаждаясь ароматом тела, он сладок и пьянящ как опиум.
Руками, крови на которых целый океан, я доведу любимую до экстаза и буду питаться светлыми эмоциями. Как выяснилось, жить и стараться ради кото-то, гораздо интереснее, чем для себя.
Мару — моя премия, прибавка к зарплате, поощрение, вознаграждение, похвала, комплимент, компенсация за пережитые трудности, благодарность. Я настолько сильно люблю тебя — насколько сильно ненавижу себя за то, что не могу родить и одной достойной фразы, способной передать величину моих чувств и обожания…
— Не нужно слов милый… Я всё чувствую и моё сердце наполняется радость… Не думай ни о чём, просто будь со мной, вечность…
Мысли Мару…
Ах мужчина. Вот что значит — всем мужчинам мужчина.
Не понимаю, почему в его прошлом мире девушки ставили на первое место карьеру и богатства. Зачем понапрасну обвешивали и пронзали тело металлом? Мы этим металлом платим рабочим зарплату, чтобы они смогли обменять золото за хлебушек в голодный год.
Какой идиот первым придумал прокалывать мочки ушей, чтобы вставить туда железяку? Это же форменное глумление над девушкой! Разве сережка способна осчастливить женщину, придать ей значимости или хоть сколько-то украсить.
Разве можно чувствовать себя счастливее как-нибудь иначе, чем в объятиях любимого мужчины?
Давай же дорогой — гладь мои волосы, крепко схватись за талию, ласкай грудь и чувствуй, как содрогается сердце. Сделай меня своей, удовлетвори, вожделей, осчастливь, завладей полностью.
Потеряй рассудок, сходи по мне с ума… Намотай волосы на кулак, наклони и возьми так грубо — как только можешь. Позволяй себе многое, растли меня, раскрепости, насладись с полна, выпей и съешь до последнего кусочка.
Да! Боже да! Господи хоть ты и мерзавец, но если ты есть, то спасибо что позволил живым существам испытывать такие чувства.
Порой так хочется отклониться от высоких материй и опустится до низменной животной похоти… Он ясно читает мои намерения и по негласной просьбе превращается в осатанелого дикого зверя. Я все выдержу, впитаю и абсорбирую весь негатив, расслабься, забудься со мной, и я забудусь тоже…
Пусть наш разум выйдет за скобки.
* * *
Игнатий.
Самые масштабные преступления совершаются не теми людьми, кто противится правилам, а теми, кто следует и работает по четко изложенным инструкциям. Именно такие люди скидывают бомбы и вырезают города перочинным ножиком.
— Мир вашему дому! Кричали пилоты, сбрасывая сотни килограмм взрывчатки.
Ковровые бомбардировки продолжались и только усиливались. Мы возводили новые аэродромы и полностью приватизировали небо. До империи зверолюдей рукой подать, как только ключевые королевства сравняют с землей, человеки сменят власть, и я вернусь домой с победой в руке.
Правда мне уже совсем сложно представить жизнь в которой отпала необходимость ежедневно кого-то убивать. Чем всем нам теперь заниматься? Мы же ничего другого не умеем…
Постоянный страшный грохот. Разруха. Кратеры. Масштабные зачистки… В моменты, когда одна победа следует за другой, образ солдата обрастает величием. Ты смотришь на побитого жизнью человека и осознаешь, как же высоко мы способны парить.
Но летать нам дозволялось только до поры до времени. Случились аномалии. Крупные столицы с высоченными башнями стали неприступны. Бомбы взрывались в воздухе на подлете. Магический многокилометровый щит был натянут как сетка при рыбной ловле.
Самолеты врезались в стенки и деформировались. Первые потери среди пилотов… Они летели как москиты на электрическую ловушку. Единственный оставшиеся выход — наземное наступление. Нас в очередной раз грубо послали, а мы только и делаем что улыбаемся и машем.
Сопротивление было отчаянным. Я уже думал, что ничего в жизни не сможет меня удивить, но с этими зверьми явно было что-то сильно не так. Их волосы и шерсть наэлектризованы, глаза горели синем пламенем, а еще контингент был странноватый…
В бой идут одни старики… Женщины и дети. Похоже они мстят за убитых мужей, сыновей и братьев.
Старушка направляет руку высь и мощнейший энергетический луч устремляется в танк. Никогда не видел, как танковая сталь плавиться… и экипаж вместе с ней. Один новый зверь убивал до пятидесяти человек за раз.
Опять одно и тоже… Ты пожимаешь руку товарищу, а потом происходит вспышка и товарища нет, ты сжимаешь его оторванную руку на весу…
Не нужно привязывать к людям на войне. Парни все как на подбор замечательные, ради таких компанейских друзей и умереть не жалко. В теплой компании ты начинаешь ценить само явление жизни и познаешь прелести дружбы.
Вот только умирают они толпами, умирают так по многу, словно специально хотели, чтобы мне было больно…
Они легко отделались. Умер и всё — нет никаких проблем. Сам я почему-то не убиваемый. Ни одно ранение не забирает мою жизнь до конца, вражеские заклинания будто огибают тело. Я каждый бой испытываю судьбу на прочность бросаясь в самое пекло, но после обязательно прихожу в сознание…
Я думаю это не просто так! Я черт возьми рожден для великой цели! До её свершения я сука бессмертный!
Жаль только, что заряда энтузиазма хватило ненадолго…
* * *
Сколько я уже здесь… Пусть кто–то внятно объяснит мою задачу… Я завел и потерял столько близких друзей, что сердце устало сокрушаться. Разум уже невосприимчив ни к чему, я израненный и перештопанный. Жгут на теле ощущается как родной, вторую половину лица побила земляная крошка, теперь меня бы даже мать родная не узнала, если бы была жива…
И еще как назло я вспомнил подругу детства…
Глава 26
Игнатий.
Странные мысли приходят в голову людям, когда нет выхода.
Отступление — не выход.
Наступление — не выход.
Бездействовать — не выход.
Всё так безнадежно — аж бесит…
Когда человека загоняют в угол, он только усугубляет безысходность, цепляясь за несбыточные надежды и ошибки, допущенные в прошлом.Вот дурак. Бесполезно об этом думать… Будто какое-нибудь чудо обернет время вспять и изменит всё к лучшему…
Раз уж проебался, будь добр принять и расплатится за глупость. Господь Бог не просто так создает одних людей более тыпыми. Ты научное пособие, на твоих ошибках должно учится подрастающее поколение.
В таких ситуациях апатия — самое удобное душевное состояние.
В тревоге всегда есть частичка надежды — что всё обойдется. В безысходности же нет ничего — кроме самой безысходности.
Но я не такой слабый…
В руководстве мужчины сказано — что безвыходных ситуаций вообще не бывает, это глупая выдумка сопляков. Недоразвитые, нетренированные, слабохарактерные пародии на мужчину считают всякий малость затруднительный случай безнадежным.
Я из другого теста, другой марки стали, мне в голову вдолбили совсем другие принципы. Подобных мне не нужно отрывать от сиськи, поскольку мы не предназначались для грудного вскармливания.
Мне никогда больше не влиться в механический ритм мирной жизни, никогда не плыть по течению безмятежных дней. Мне суждено вечно гореть, метаться, отыскивать угол — куда бы забиться, чтобы выждать окружения и драться как в последний раз.
У тех, кто не опускает руки, силы всегда найдутся.
Жажда деятельности бродит болезненным началом в мозгу и сердце.
Сидеть сложа руки — преступление! Смертный грех!
Мышцы пышут здоровьем и крови в жилах целая скважина!
Когда лишаешься всего, любая мелочь, напоминающая о счастливом прошлом, может оказаться чрезвычайно полезной! Я сука выживу и пробью головой любую стену, а если за стеной окажется соседний карцер, то я продолжу крошить лбом бетон, пока не окажусь на свободе и не встречусь с любимой!
