Мы встретились взглядами. Он смотрел в мои глаза, а я в его. Это было словно наваждение. И, наверное, это называется любовью. Или же скорее сначала влюбленностью.

И тогда я влюбилась. Влюбилась в лучшего друга своего брата. Говорят от ненависти до любви один шаг, и я сделала этот шаг. Это было полное безумие. Полная безумия и извращения любовь.

«Пока ты любишь, ты жив»

Николас

За несколько часов до произошедшего.

По моей комнате разносился звук мобильного телефона.

Протянув руку на тумбочку, нащупал телефон. Подняв глаза, посмотрел, кто звонит в такое раннее время. Блять, Киллиан, серьезно?

–Придурок, что ты мне звонишь в такое раннее время? Ты вообще время видел сколько? – хриплым от сна голосом спрашиваю.

Слышится ругательство. Похоже, этот мелкий засранец сам не знает, зачем мне позвонил.

Но друг все же ответил:

–Это полная катастрофа, Ник. Полная. Вчера я обидел собственную сестру, и она плакала из-за меня. Я полный идиот. Было больно слышать ее всхлипы за дверью, и я просто ничего не мог с этим поделать, – говорил друг, а сердце сжималось у меня.

Он обидел мою малышку. Ну что за идиот! Я же говорил ему множество раз: Бросай пить, это ни к чему хорошему не приведет! Так нет же, надо напиться как скотина и потом еще обижать мою малышку.

–Ну, ты и идиот! Жалко меня там не было, но это и хорошо, ведь иначе я тебе челюсть бы сломал. Ты же знаешь что она еще совсем маленькая и твои грубые слова могут сделать ей больно. Мне даже интересно стало, что ты ей такого сказал, что она заплакала, – моим голосом можно было Вселенную заморозить, но все же, надеюсь, друг понял, что он доигрался.

Килл тяжело вздохнул.

–Я сказал ей, чтобы она от меня отстала и не лезла в мою жизнь. У меня было похмелье, и я просто не соображал, что ей говорю. Я не понял, как это произошло, Ник. Даже не ожидал, что такое вообще когда-нибудь произойдет. Я должен быть всегда за нее, а не против. Хорошо, что она меня простила, иначе я не знаю, что делал бы. Она вся моя жизнь, – раскаивался друг.

Тяжело вздохнув, ответил другу:

–Я знаю это, Килл. Для тебя она целая Вселенная. Я бы тоже хотел почувствовать то, что чувствуешь ты к Ванессе, только не стороны брата конечно. Какого это любить настолько человека, что у тебя сердце сжимается от ее слёз, – говорил я, а у самого перед глазами стояло то, что изменило всю мою жизнь.

После этого дня никто не видел во мне света, только лишь одну тьму. Я до сих пор помнил слезы матери, ее горе. То, что произошло тогда, четыре года назад, разрушило и убило все живое во мне. Меня до сих пор мучают кошмары и картинки, когда его убивали из-за меня. Я не хотел, чтобы Ванесса полюбила когда-нибудь такого человека как я, ведь я принесу ей только разрушение и ничего кроме разрушения.

Друг чем-то зашуршал. Наверное, как всегда ест чипсы. Он их слишком сильно любил и готов был их есть, хоть каждый день. Но миссис Конте слишком беспокоилась за его здоровье и поэтому не разрешала часто употреблять чипсы. Хотя Киллиана это очень сильно бесило, но он ничего не мог сказать матери. Все-таки мама это святое, она лучшее, что есть в нашей жизни.

–Не советую, Ник, тебе влюбляться. Это чертовски больно. Потому что ты понимаешь, что она маленькая для тебя еще, и ты никогда не будешь с ней вместе. Поэтому ты сделаешь все, чтобы она тебя возненавидела и как можно скорее забыла. Тогда она никогда не увидит темную сторону тебя, – просипел друг.

В его голосе слышалась боль. Не знаю, что с ним происходило последнее время, но это явно связано с девчонкой.

Я понимал чувства друга, потому что такие же чувства были внутри меня по отношению к Ванессе. Я, черт возьми, понимал, что не должен любить её. И это не потому, что я старше, а потому что я не хочу, чтобы свет внутри неё погас. Я хочу, чтобы она всегда горела и никогда не потухала. И, я сука, понимаю, что когда-нибудь она в меня влюбиться, и мне придется заставить ее ненавидеть меня. Даже не так. Мне придется сломать ее.

–Киллиан, давай закроем эту тему, пока не поздно. Иначе ты просто сделаешь себе еще хуже. Ты пьешь каждый день, ты не устал еще? Я переживаю за тебя. Надеюсь, ты не употребляешь ничего противозаконного, потому что Килл, это будет уже край, – он что-то пробурчал в ответ.

–Николас, тебя это не должно волновать. Это моя жизнь, и я делаю с ней, что хочу. Хочу пить – я пью, хочу курить – я курю. Захочу понюхать что-нибудь я пойду и понюхаю. Вас не должно это вообще всех волновать. Но нет, я не употреблял ничего противозаконного. Я не придурок какой-то, который боль наркотиками заливает, – зло прошептал друг.

Мои глаза расширились, теперь я понимал, почему Ванесса плакала. Этот придурок сначала говорит, а потом уже думает.

Откашлявшись, произношу.

–Ну, ты и дурак! Теперь я понимаю, почему твоя сестра плакала. Ты же сначала говоришь и только потом думаешь. И да мне глубоко наплевать на твою жизнь, делай что хочешь, но я не хочу видеть, как мой друг проебывает свою жизнь! – прошипел я этому идиоту.

–Все, заткнись, язва. А то ты сейчас будешь еще сто лет возмущаться, что я такой плохой. Ты сам не лучше.

–Это я язва! Да иди ты в задницу. Все, Киллиан моё сердце разбилось из-за твоих обидных слов! – съязвил я.

–Ну, точно язва в штанах и с членом! – засмеялся друг. Вот придурок то! Он мой единственный лучший друг, поэтому я позволяю ему так шутить со мной, другой бы уже получил в глаз за такие шуточки.

–Да иди ты. Что ты вообще мне позвонил в такую рань! Не любовь и точно не сестру свою обсудить, – пробурчал я, хотя у самого глаза закрывались. Он будто специально меня разбудил. Знал же ведь, что я до пяти утра не спал.

–Собирайся, принцесочка, поедем в Grand Arcade с Ванессой. Мама решила порадовать сестренку и разрешила ей поехать в ТЦ, где будет Дейзи. Они в последнее время мало видятся, да и Ванессе нужны художественные принадлежности, краски там, скетчбуки. Она, конечно, не знает, что ты едешь. Будет ей сюрприз. У вас с ней особенные отношения. Моя сестренка тебя жуть как ненавидит, да и ты тоже ведешь себя с ней как осел, – тараторил в трубку друг.

От его слов мне даже спать перехотелось. Наконец-то я ее увижу, я не видел свою малышку несколько дней и уже соскучился. Пфф.

Ненавидит она меня. Так даже лучше. Мне наоборот нравилось ее дразнить и видеть, как она злиться. Она становилась слишком милой, когда злилась.

–Хорошо. Через сколько мне собираться?

–Мы поедим через три часа, поэтому ты всё успеешь. – послышался смех.

–Ты точно падал где-то ночью! Ты засранец, позвонил мне в семь утра, чтобы сказать о своей неразделенной любви, ссоре с Ванессой и о том, что мы едим в ТЦ ты рассказал в самом конце. Ты не мог позвонить мне в девять утра и сказать об этом. Так нет же, надо было позвонить в семь утра! – продолжил причитать я.

В трубке послышался звук сбросившегося вызова.

Вот сука!

Он сбросил трубку.

Злой и взлохмаченный я лег спать дальше.

***

Сквозь сон я чувствовал, что кто-то ходил по моей комнате. Это не могут быть они. Нет, они не стали бы спустя столько времени ворошить прошлое. Мои глаза распахнулись. И в это время на меня выливается холодная ледяная вода.

–Сука! Кто это сделал? – разлепил я наконец-то глаза и уставился на этого неизвестного.

Рядом с моей кроватью стоял Киллиан с широкой ухмылкой на лице и пустым ведром.

–Проснись и пой, принцесса. Тебе пора вставать, солнышко уже встало и тебе любимка пора вставать, мы же договаривались! Ты что забыл уже всё. – захохотал друг. По комнате разнесся его хриплый смех. Вот придурок то.