Дело в том, что пункт полиции, где работал Арсений, находился в цокольном этаже старенькой хрущевки и выглядел совсем обшарпанным. Назвать его офисом было тем же самым, что обозвать кабриолетом скрипучую телегу.

– Отлично, – с радостью сказал Сеня. – Рядом через дорогу есть столовая, называется «Завет Ильича», мимо нее не пройдешь. Буду там через полчаса. Идет?

– Идет, – с огромным облегчением ответила я.

Я пришла первой на место встречи. От нас до сюда было недалеко. Едва эта мысль привычно мелькнула в голове, как я безжалостно ее отбросила. Потому что больше не было никаких «нас». Оставалось лишь понять, как донести эту очевидную истину до Эда.

Сеня, как и следовало ожидать, опоздал. Это всегда было в его духе, еще со времен школьных лет. А в том хаосе, в котором он сейчас находился на работе, это, похоже, стало его обычной чертой. Войдя в почти пустую утром столовую, он приветственно махнул рукой, но сначала направился к кассе, чтобы сделать заказ.

– Если не возражаешь, я заодно и позавтракаю, а то на работе аврал. Сегодня даже чаю попить не успел, – сказал он, устраиваясь рядом с подносом, полным еды.

– Конечно, поешь.

– Я и тебе компот с булочкой взял. Тут они с творогом. Очень вкусные, – ответил Сеня и подвинул угощение ближе ко мне.

– Спасибо, но не стоило.

– Еще как стоило. Ты бледная, как смерть. Знаю я вас, девушек. Чуть что – голодовка.

– Еще как стоило. Ты такая бледная, даже от смерти не отличить. Знаю я вас, девушек: чуть что – сразу устраиваете голодовку.

Его дружелюбное ворчание согревало меня. Вдруг я осознала, как сильно мне действительно захотелось поесть. Я откусила кусочек булочки и с удовольствием стала жевать.

– Так-то лучше! – с довольным видом прокомментировал Сеня. – И что же у тебя случилось?

– Эд вчера привел в нашу квартиру свою беременную любовницу и сказал, что она будет жить с нами, – призналась я, словно бросившись в омут с головой.

– В смысле? – Сеня на мгновение застыл в недоумении.

В воздухе зависла вилка с салатом, так и не достигнув рта.

– В прямом. Эд уверен, что все его женщины и дети должны жить вместе с ним.

– Ну дела-а, – отложив вилку и потерев светлую бровь, протянул Сеня. – И что собираешься делать?

– Я хочу от него уйти, Сень, – сказала я, впервые произнося вслух то, что еще вчера казалось мне абсолютно немыслимым.

– Полностью тебя поддерживаю. Уходи.

Я замолчала, ощутив, как в горле снова застревает ком страха и неверия.

– Понимаю, – добавил он, не дождавшись моего ответа. – Если бы все было так просто, ты бы мне не позвонила.

– Да, – с трудом выдавила я. – Я боюсь, что он просто не даст мне уйти. Вчера, когда я решила возразить, Эд запер меня в спальне на всю ночь. Выпустил только утром.

– Хорошо, что выпустил, – сказал Сеня, все больше хмурясь. Видимо, он окончательно потерял аппетит.

– Как бы все это ни повернулось, я не собираюсь возвращаться. Буду разводиться. Может, ты подскажешь, как лучше все сделать? – путано, заикаясь, попросила я совета.

– Тебе есть где жить?

Я покачала головой, молча отвечая на заданный вопрос отказом.

– Но я могу снять номер в гостинице или комнату, денег должно хватить где-то на месяц.

– Да, сделай так, – согласился Сеня, хотя было видно, что его что-то не устраивает в этом варианте. – Конечно, лучше, чтобы ты не оставалась одна на это время.

– Почему?

– А с работой что? – уклонился от ответа Сеня.

– Эдик по знакомству устроил меня флористом в цветочный салон. Так что, боюсь, скоро и работы не станет.

Я развела руками, давая понять, что даже эта сторона моей жизни находилась под контролем мужа.

– Понятно. Кстати, что с квартирой, которая тебе от дедушки досталась? – Сеня немного оживился. – Помню, мы даже шутили, что с таким приданым ты станешь желанной невестой.

Я понимала, что мой друг обязательно задаст этот вопрос. Поэтому заранее посыпала голову пеплом, упрекая свою доверчивость и глупость.

– Квартира моя, но сейчас в ней живут квартиранты. Ключи и документы на нее хранятся у Эдика в сейфе. Да и жильцы – его друзья.

– В общем, Валиева, – подытожил Сеня, – он тебя зажал со всех сторон. Слишком резко глотнув горячего кофе, он обжег язык и чертыхнулся. – Не хочу тебя пугать еще больше, но у Каблукова в городе репутация серьезного человека. Один я не справлюсь с ним. Помочь тебе не отказываюсь, но лоб в лоб с ним лучше не идти. Вышестоящие быстро меня заткнут, – намекая на начальство, друг указал пальцем вверх.

– То есть, если он снова меня запрет и я решу вызвать полицию… – В этот момент меня охватил ужас, о котором я даже не подозревала.

– Наряд, возможно, не приедет, а если и приедет, то поверит лишь версии твоего мужа.

– А что, если я подниму шум? – я все еще не веря, что дело так плохо, озвучила аргумент, который готова была использовать в крайнем случае.

– Приедет скорая, и тебе сделают успокаивающий укольчик.

Я истерически засмеялась. О чем он вообще говорил?

– Сеня, ты что? Какой укол?! – спросила, нервно смеясь.

– Уля, твой Каблуков из бывших братков, – не обратив внимания на мой приступ "веселья", спокойно проговорил Сеня. – Его упрямство знают все.

В ответ на последнее заявление я лишь расширила глаза от недоумения.

– Видимо, все, кроме тебя, – поправил Сеня. – Но суть в том, что головой подобные ему остались в прошлом… В времена, когда вопросы решались именно через укольчики, незаконное удержание, принуждение и подкуп. Понимаю, тебе сейчас хреново. Но если будешь бодаться с ним открыто, он тебя сломает. Действовать нужно осторожно, лучше так, чтобы он сам захотел тебя отпустить.

– Но он не собирается меня отпускать!

Мне хотелось закричать, но вместо этого я лишь сдавленно прошептала.

– Слушай, вот что. Сначала тебе нужно найти хорошего адвоката. Не местного – лучше из Питера или Москвы. Пусть будет уверенным и с нужными связями. Тут с таким не рискнут связываться.

– Где ж я такого возьму? Наверняка, на него нужны немалые деньги.

Идея обратиться к адвокату, до которого Эд не сможет добраться, была столь же заманчивой, сколь и нереальной.

– Я постараюсь тебе помочь, – внезапно сказал Сеня с решимостью. – Ты не думай, Валиева, я не предатель. Я помню, как ты меня выручала в школе. Если бы не ты, я бы из-за этой дуры Милки мог и в петлю полезть. Так что, что бы ни произошло, ты можешь на меня рассчитывать.

Он говорил это с такой уверенностью, что она передалась и мне. В этот момент я осознала, что есть человек, на которого я могу положиться. Человек, которому можно доверять.

– Хорошо, Сеня. Спасибо, – шепнула я с благодарностью.

Друг взглянул на часы, таким образом завершая разговор и указывая на то, что излишне выражать благодарность не нужно.

– Все, мне пора, – сказал он и встал из-за стола, так толком и не поев. – Выучи наизусть мой номер на всякий случай. Поняла?

Я кивнула в ответ.

– Каждый вечер контрольный звонок. Действуем в зависимости от ситуации.

Мы с Сеней быстро попрощались. Полностью дезориентированная, я безучастно глядела в окно, наблюдая, как он перебегает дорогу обратно на работу. В голове звучал шум, а в груди ощущалась дыра, словно лунный кратер.

Все эти ощущения то превращались в предистеричное состояние, то выключали меня, как выключают надоевшую передачу, идущую по телевизору. Казалось, в такие моменты я теряла вообще всякую способность к тому, чтобы чувствовать. Но вот беда – трезвости ума и мыслей это мне не приносило.

Первым делом я позвонила начальнице и сказала, что сегодня на работу не выйду. Сослалась на недомогание, а в явной встревоженности, прозвучавшей в голосе из динамика, мне почудилась фальшь. Просто потому, что и работу-то эту я буквально вымолила у Эдика, а он нашел мне место у жены своего друга. И то случилось это, как я сейчас понимала, лишь оттого, что Эд думал, будто и для моей начальницы, и для меня самой это что-то вроде хобби. До сих пор вспоминала себя, ошалевшую от первых заработанных денег. По меркам Эдика, наверно, эта сумма была крохотной, но мне то было лишь на руку. О размере заработка я ему тогда не сказала. Подсознание, что ли, сработало? А когда Каблуков чуть надменно-насмешливо обозначил, что это мне «на булавки», я с ним согласилась. И вот теперь эти деньги могли меня порядком выручить.