— А я вот с Пашкой гуляла, — призналась Трофимова и откусила кусочек пончика.

— И как?

— Скукота! — воскликнула девчонка и сморщила нос.

— Скукота! — передразнила Уля. — Один раз погуляла, а уже хочешь, чтобы бабочки в животе порхали?

— Хочу. — Вздохнула Трофимова и мечтательно взглянула в окно. — Хочу встретить своего суженого в битве на мечах или в большом путешествии на лодках. В общем, всё должно быть, как я люблю.

Калинина покачала головой.

— Сонь, вернись на землю.

— Ладно, ладно, перегнула немного. Ну, не совсем так. Но должно быть что-то героическое, великое, а не прогулка с шаурмой.

Ульяна расхохоталась.

— Ты же любишь поесть.

— Вкусно поесть, заметь.

— Шаурма бывает и вкусной.

— Та, которую приготовишь ты, безусловно.

— Ты мне льстишь, — засмеялась вновь Ульяна, оторвалась от готовки и села рядом с подругой.

— Ничего подобного, это лучшее, что я ела!

Ульяна улыбнулась и опустила глаза, а потом вновь заговорила, немного смущаясь:

— Кстати, скоро у Давы выставка будет. Он уже полгода готовится. Пойдёшь со мной в качестве группы поддержки?

— А пошли! Проведу один денёк без своих фанфиков.

— Ура! — улыбнулась Ульяна и принялась за пончики, которые принесла подруга.

Они ещё долго болтали обо всём на свете, приготовили ужин, накормили пацанов, сделали парочку селфи и даже посмеялись над волосами горе-жениха, одним словом, отлично провели время.

Ульяна была довольно миролюбивым человеком, редко с кем-либо ссорилась и терпеливо относилась к ближним. Она никогда не жаловалась на свою жизнь, не считала себя несчастной и редко грустила.

Правда, был один человек, который выводил её из себя. Это Света Абрамова. Всё началось с того, что в детстве девочки играли в одной песочнице. Света бросила камень и попала Ульяне в лоб. Хорошо, что всё обошлось, камень был маленький, и Калинина отделалась незаметной шишкой. Но маленькую Ульяну это жутко разозлило, детскими ладошками она зачерпнула горсть песка, подбежала к Свете и высыпала его девчонке на голову. Абрамова взвыла и сразу же нажаловалась маме. Попало Ульяне, причём не только от чужой родительницы, но и от бабушки, которая уже тогда частенько брала к себе внучку на выходные. Никто её не стал слушать, ведь давать сдачи некрасиво, а Света случайно попала в Ульяну. И вообще песком кидаться нехорошо. С той поры девчонки невзлюбили друг друга. Между ними была настоящая вражда: они кусались, дрались, обзывались и постоянно что-то делили. Но стоит отметить, что зачинщиком конфликтов всегда была Света, которая всё делала назло и всячески старалась испортить жизнь Ульяны.

Калинина жутко расстроилась, когда переехала к бабушке и поняла, что теперь она живёт в одном дворе с этим монстром по имени Света.

Девочка с характером, так говорили о ней все. Огонь и лед в одном лице. Ещё с пелёнок она привыкла получать желаемое. Родители души не чаяли в единственной малышке и постоянно потакали её капризам.

Свете повезло родиться в обеспеченной полноценной семье. У неё всегда были модные вещи и современные игрушки. Летом с родителями она улетала на острова и возвращалась почти негритянкой, а Новый год встречала в горах.

Абрамова рано выросла и стала гулять с мальчиками, возвращалась домой поздно и очень редко получала выговор от родителей. Ей позволяли абсолютно всё. Свету вполне можно было назвать ветреной, если бы не тот факт, что она была талантлива. Как и Давид Исаев, девушка рисовала, причём с самого раннего детства.

Благодаря возможностям родителей, о ней знали даже за пределами маленького Ручейска. Девушка часто посещала другие города с собственными выставками, у неё было много друзей и знакомых в сфере искусства. На руках у неё были все козыри, чем она жутко раздражала Давида. Несомненно, он и сам был не из бедной семьи, но ему, в отличие от неё, родители не помогали в развитии. Приходилось добиваться всего собственными силами. Так было и в этот раз. Давид день и ночь готовился к ежегодной выставке молодых художников города, позабыв о ЕГЭ. Были моменты, когда парень хотел всё бросить, потому что понимал, ему не обойти всеми любимую Свету, но Ульяна не позволяла ему сдаться.

— Успеешь ещё, а пока надо показать этой выскочке, что не весь мир вокруг неё вертится!

Давид ухмылялся, брал в руки кисти и продолжал творить. Ульяна могла часами смотреть на то, как друг старательно подбирал цвета, смешивая краски в бумажной палитре, а потом аккуратно, лёгкими мазками накладывал краску слой за слоем, прописывая все детали.

В один из майских дней Давид решил немного отвлечься и порисовать для души на пленэре. Он загорелся написанием Ульяниного портрета акварелью на фоне природы, на ум сразу пришла обожаемая парочкой локация — парк Ленина. Побродив, они нашли подходящее место — лавочку, окутанную цветущей сиренью. Парень взял с собой все художественные принадлежности, а Уля надела светлое ситцевое платье и с помощью влажных кос накрутила кудряшки.

— Это будет моя лучшая работа! — воодушевленно говорил Исаев, усаживаясь за небольшой мольберт. — Может, даже включу в список!

— Ты собирался отдохнуть, а не снова горбатиться перед выставкой.

Давид развёл руками и уселся на складной стульчик. Светило солнышко, дул лёгкий ветерок, глазели прохожие, пели птички, а друзья наслаждались минутами, проведёнными рядом друг с другом.

Ульяна рассматривала увлечённого Давида и улыбалась. На нём была светло-голубая футболка и тёмные мужские капри. Парень не просто писал портрет, а постоянно вставал, смотрел на рисунок издалека, аккуратно поправляя Ульянины спутанные ветром кудряшки, много думал и щурился.

Иногда они разговаривали о школе, поступлении Давида и работе Ульяны, друзьях и прошедших выставках.

— Мне через полтора часа надо мальчишек отвести к зубному, успеем? — спросила Калинина, опустив глаза. Ей всегда было неудобно из-за того, что она фактически была привязана к своей семье.

— Конечно, я с тобой!

Деревья зашуршали от ветерка, и один из дубовых листочков упал Ульяне на платье. Она взяла его в руки и погладила. Маленький, светло-зелёный, он не смог удержаться на ветке и полетел в своё первое путешествие.

— Не убирай его, так даже интереснее! — воскликнул Давид.

— Хорошо.

С минуту они молчали, но парень заговорил первым.

— Пишешь сейчас что-нибудь?

Её ресницы дрогнули, девушка судорожно поправила волосы и тяжело вздохнула.

— Пишу, но очень редко.

Друг понимающе кивнул.

— Так и не надумала завести блог?

Калинина слегка нахмурила лоб.

— Да ну, не поймут.

— Ты же отправляла на конкурсы.

— Это другое. Там в жюри сидят взрослые дядьки, а здесь молодёжь. Вдруг кто-то из одноклассников прочитает, будет потом дразнить…

— А если нет?

— Да не могу я, боюсь, что людям не понравится мой стиль, никто не подпишется даже.

— Я читал, мне всё нравится, — развёл руками Давид.

— Просто ты мой друг.

— Ты, правда, круто пишешь. Когда ты уже поверишь в себя?

Девушка пожала плечами. К сожалению, она и сама не знала ответ на этот вопрос. Умом она понимала, что друг прав, ведь он очень много читал и неплохо разбирался в литературе. Её тексты всегда приводили парня в настоящий восторг, и если бы там были недочёты, он бы указал на них.

Давид прополоскал кисть в стаканчике с водой и с серьёзным выражением лица произнёс:

— Не бросай это, даже когда устроишься куда-то после школы, всё равно не бросай, пиши хотя бы для себя.

Ульяна задумчиво поджала губы и посмотрела куда-то вдаль, на сужающуюся аллею.

— Мне бы твою смелость и упорство. Я бы, возможно, стала писателем или редактором. Не знаю. А пока придётся пойти официантом. Хорошо, хоть Сонька там будет.

Парень отложил краски и кисти и подошёл к Ульяне. Сел рядом и взял за руку.

— Останься я здесь, всё было бы иначе.

Ульяна смахнула непрошенную слезу и отвернулась. Между ними образовалась молчание. Она прекрасно знала, что имел в виду друг. Давид часто говорил о возможности быть рядом. Вместе. Но оба не хотели ранить друг друга ещё сильнее, ведь впереди их ждала разлука, а в отношения на расстоянии как-то не верилось.