Я потрясённо уставилась на него. Даже сейчас в нём присутствовала тайна. Притом, что он мне всё рассказал, я всё равно не понимала, что там у него внутри.

– Или вот, например! – Он обвёл рукой вокруг себя. – Посмотри на всех этих людей. Вот они вокруг нас пьют и едят. Среди них нет алкоголиков, нет наркоманов, они успешны. А знаешь, что ещё? Они стандартны! Понимаешь? Они – это один и тот же стандарт, один и тот же знаменатель! А я теперь такой же! Я думаю не о том, что поеду с тобой во Вьетнам, а о том, что поеду с тобой в Турцию. И ещё о том, что если ты ко мне переедешь, то надо делать ремонт в квартире. А раньше мне плевать было на ремонт. Понимаешь? Потому что были другие приоритеты для денежных трат! И знаешь что? Я не вылью остатки этой жидкости, потому что сейчас я – это не я! Когда я думаю о том, что у нас могут быть дети, я сразу начинаю думать о том, какое образование я им дам. А раньше я думал о том, что вот было бы здорово, если бы у меня просто были дети. Понимаешь? Я внутренне всё так же свободен, но эта свобода – она другая и отражается на мне сегодняшнем. Раньше я стригся раз в четыре месяца, а теперь раз в месяц. И мне не жалко было денег, а жалко было времени. Теперь же мне и времени не жалко.

– Успокойся!

Мне показалось, что он слишком громко говорит.

– Тихо, придём домой и поговорим об этом там.

– Домой? Я тебе так скажу, что я бы рад был, чтобы ты пришла ко мне домой, а там был прежний я. И чтобы у нас было как сейчас. Но ведь это нереально.

– Почему?

– Да потому!

Теперь он на самом деле перешёл на повышенные тона:

– Потому же, почему и до этого мы не встречались. Тебе плевать было на то, насколько я успешен. Тебе надо было, чтобы я был как все, только чуть успешнее. Понимаешь? Как все! Я тебе скажу, что в той бутылке есть кое-что, что может пойти на пользу Андрею, потому что он взглянет на этот мир по-другому.

*

Это случилось не через день, не через неделю и даже не через месяц. Это случилось тогда, когда я забеременела: он выждал ещё некоторое время и всё-таки сделал это.

Выпил из той бутылки.

И я вот понимаю, что моё поведение – это просто мой женский эгоизм, но буквально через два дня после этого я пошла и сделала аборт.

Я думаю, из Гоши получился бы классный отец. Такой, с которым можно сходить в поход, слетать в Таиланд, сходить в клуб. Только мне вот всего этого не нужно, и я понимаю, что гардероб – это всё-таки женское. Но раньше на Грише самый мятый пиджак сидел как влитой, а теперь вдруг выяснилось, что всё надо гладить и ушивать. И мне нужен муж, который тихо придёт домой, а не как торнадо. Который сядет перед телевизором, а не перед компьютером. Который вообще стремится домой, а не на корпоративную вечеринку, пусть даже по приказу начальства.

Мне нужен мужик, который купит мне таблетки от для похудения, а не подросток в теле взрослого, который предложил мне сходить на аэробику, причём сказал, что готов ходить вместе со мной.

Господи! Всё было так хорошо! И вдруг стало всё так плохо. Даже не плохо, просто неудобно. Я знаю, что удобно, не значит правильно.

Тем не менее я пошла и сделала аборт.

Он мне этого не простил.

Крест

– Привет, Гоша. Запиши номер ячейки и код.

*****

1. У меня есть желание ему все объяснить, но времени на это реально нет, да и не поверит он в мои отмазы.

Недели полторы назад все было путем, все было на мази. Работа стремная, но не особо пыльная. Забрать у поставщиков камушки и пронести их через зеленый коридор. Ничего сложного, морду попроще – и вперед.

Толкач, он типа главный, у него физия совсем простая, потому что он на самом деле такой. Пацан сказал – пацан сделал. Косая сажень в плечах, прищур синих глаз, в глазах никаких мыслей. Или такие, что легко читаются. Кадр, в общем, такой, видно, что плетью не перешибешь. А я типа на подхвате, скромный, в очечках, хребет гибкий, как шнурки, ни о чем.

Да, все было путем. Особо не конспирируясь, встретились с нашим новым поставщиком Чек Ман Ли. Я думал, юнец будет, который только вчера узнал, с какой стороны пуля вылетает у пистолета. Ан нет, в кафешке нас ждал вполне пожилой таец, лицо – как кусок темного теста, в котором кто-то ножом оформил морщины и кое-как вырезал щели для глаз. Седой, в жизни не видел такого седого тайца в мафии. Очень хорошо говорил по-русски, что лично меня напрягло, вспомнились почему-то агенты гэбэ на пенсии.

Пароли были сказаны верные, два ноутбука отследили перерасчет, сумка с камнями перекочевала в руки Толкача. Тайцы тут же предложили отметить с девочками, и я, как всегда, отказался, а Толкач, как всегда, согласился.

– Дуй, Таракан, в номер, отоспись. Тебе, видимо, по твоей еврейской натуре не положено, а я, так и быть, ща в церковь – свечку и потом за нас двоих оторвусь.

Да, за нас двоих. Но сначала свечку. Как это вяжется с его мировоззрением? У Толкача был пунктик… даже не так, у него было твердое убеждение, что христианство существовало задолго до Христа и что все культурные наследия произошли от древнеславянских племен. В голове у этого придурка находилось столько дремучей ереси про это, что спорить с ним было просто невозможно. Он не обладал какими-то фактами, не прочел кучу специальной литературы, не имел высшего образования. Просто верил, что вот были древние северные племена и все в мире произошло от них. Даже евреи, но они произошли по ошибке.

Я отлучился в туалет, а когда вернулся, увидел, что у нас проблемы. Тайцы, кстати ни одного знакомого лица, были все как один мрачные, Ман Ли так вообще, как закаменевший сидел, а Толкач растерянно топтался на месте с видом нашкодившего ребенка, который еще не вполне понимает, что виноват, но чувствует, что за то, что он натворил, ему точно влетит.

– Проблемы?

– Дела у них внезапные, в сауну не едем.

– Случилось чего?

– Да ничего не случилось. Бухтели за веру, этот Ман Ли хорошо по-нашему говорит.

– И?

– И ничего, он мне вдруг сказал, что у него дела, он типа только сейчас про них вспомнил, и никуда мы не едем. Езжай, мол, в сауну один.

– Меня не было пять минут, – сказал я, наблюдая, как наш новый поставщик не торопясь выходит из закутка, окруженный охраной. – Что ты такого успел им сказать? Может, ему кто позвонил?

– Никто не звонил, странно как-то. Я ему сказал, что мне нужно в церковь, он мне ответил, что мы ставим свечки, а они благовония жгут. Потом он сказал, что буддизм древнее христианства и потому вера эта мудрее, а я ему сказал, что на самом деле буддизм произошел от одного из древнеславянских верований, там даже знаки одинаковые, например, свастика.

– Толкач, ты в своем уме? Какое им дело до древних славян? Ладно. И что дальше?

– Ну, он улыбнулся так и говорит, мол, есть такие верования, которые появились задолго до буддизма. Неужели они тоже пришли к нам с севера? А я ему и говорю, что идолопоклонники дали всей Азии пример.

– Стоп. – Я уже все понял. – Я – в номер, ты – в церковь. В следующий раз лучше молчи о своих верованиях. И уважай чужое мнение.

– Так я ж его уважаю.

– Толкач, мы тут занимаемся бизнесом. У меня сумка камней, и хороших камней, я лично проверил, на два лимона примерно. У нас новый поставщик, который вышел на Гошу сам. У нас сейчас, считай, начало нового бизнеса. Да кому на фиг интересно твое мнение по поводу каких-то там древних славян? Кроме того, что у тебя на шее?

– Крест.

– Вот именно.

2. Я так сильно ошибался по поводу того, что мнение Толкача никому не интересно.

Видимо, он выражений не подбирал и чем-то задел нашего седовласого подельника за живое. Пока он там молился, а потом снимал девицу, я устраивался в номере, покупал через Интернет обратные билеты и прочая, и прочая.

И вдруг мне на мобильный позвонили. Номер не определился.

– Вячеслав, – акцент был едва заметен, – а вы не сможете сейчас спуститься в холл гостиницы? Посидим в баре, выпьем, поговорим. Это Чек Ман Ли. – Он помолчал и добавил: – Вы не бойтесь, я один.