Кроме того, не стоит забывать, ещё один очень важный провиденциальный факт – именно христианских монахов Всемогущий Господь избрал предвестниками ислама, и эти истории хорошо известны. Когда пророку было 12 лет, его дядя Абу Талиб взял его с собой со своим торговым караваном в Сирию. По пути следования, в местечке под названием Бусра, они проходили мимо монастыря, в котором жил христианский монах по имени Бахира.
Это был отшельник, который жил предельно аскетическим образом жизни и довольствовался только самым необходимым. Простая одежда, чрезвычайно простая еда, но судя по всему, он много времени посвящал изучению сакральных текстов, потому что увидев среди караванщиков этого юношу, он крайне заинтересовался им. Встретившись с Абу Талибом, Бахира задал ему несколько вопросов, и то, что он услышал и увидел очень обрадовало его. Сначала дядя будущего пророка слукавил и сказал, что это его сын, но монах насторожился и сказал, что этого не может быть и что этот юноша не может быть его сыном, он может быть только сиротой. Тут пришло время удивляться Абу Талибу и он признался, что это действительно его племянник и что он действительно сирота. Тогда Бахира возвестил ему о будущей великой роли этого юноши в истории мира и что Господь избрал его для ниспослания последнего Откровения ко всему человечеству. Он посоветовал всячески оберегать и заботиться о нём, что Абу Талиб и делал до конца своих дней.
Спустя 28 лет после этих событий, находясь в уединении в пещере Хира, к пророку явился ангел Джибриль и передал первое откровение: «Читай, во имя Господа твоего…». Посланник Всевышнего сначала испугался и убежал домой. Он рассказал о случившемся своей жене Хадидже, которая сразу поняла кто сможет разъяснить произошедшее, и она повела его к своему двоюродному брату, несторианскому монаху Вараке ибн Науфаль. Пророк рассказал обо всём, что случилось и именно Варака, христианский отшельник, возвестил ему о великой посланнической миссии и сказал: «Очень жаль, что я слишком стар и уже не буду рядом с тобой, чтобы защищать тебя от опасности и изгнания, ибо все посланники Бога проходили через самые суровые испытания». Это важнейший провиденциальный эпизод в истории ислама, который сам по себе, многому нас учит.
Не менее удивительная история произошла с одним из первых мусульман, любимцем пророка, который был обрадован Раем при жизни, Тальхой ибн Убайдуллах. Как он сам описывал это событие, ему было чуть больше 15 лет, когда он с караваном проходил через всё тоже место под названием Бусра, когда вдруг на дороге появился монах и стал кричать: «О, мекканцы, возвращайтесь назад. В ваших рядах явился последний Божий посланник». Он повторял это воодушевлённо и несколько раз, но все тихо посмеиваясь над «блаженным», продолжили своё путешествие. Все, кроме Тальхи. Увиденное настолько поразило его, что он бросил караван и спешно вернулся в Мекку. Встретив Абу Бакра он рассказал ему о случившемся. Тогда «правдивейший» взял его за руку и отвёл к пророку.
Исламские учёные первых веков, уж точно лучше нас знали о всех теистических расхождениях между мусульманами и христианами, однако они с глубоким уважением относились к монахам, черпая в их образе жизни вдохновение для себя самих.
Во все времена монашеские ордена опекали приюты и хосписы. Их послушники следовали в самые «горячие точки» наше планеты, где люди убивали и калечили друг друга, где бушевали смертельные болезни и природные катаклизмы, где царила бедность и нищета, чтобы помогать и нести утешение.
Современный Западный гуманизм, на котором держится очень важная работа всевозможных общественных фондов, организаций, различных волонтёрских движений в защиту детей Африки, в защиту лесов Амазонии, в защиту дикой природы и тому подобное, всё это – «дыхание» из прошлого, наследие Средневековья, одухотворённого Божественной идеей служителей Веры, которую сегодня «высокообразованный» мир всячески маргинализирует.
К началу XIII века на территории континента учреждается несколько образовательных центров, самым крупным и самым авторитетным из которых был Парижский университет. Вспышка света, озарившая континент. На несколько столетий он становится главной «alma mater» всей Европы. Париж приобретает статус столицы науки. В университете действуют четыре факультета: теология, каноническое право, медицина и самый яркий – факультет искусств, который собрал в своих стенах лучшие умы того времени. Видимо поэтому ректором университета, как правило, избирался представитель именно этого факультета Здесь блистали философы и мыслители, учёные и музыканты, профессора и магистры, такие как Сегер Брабантский, Боэций Дакийский и многие другие. Все они были христианскими священнослужителями и имели соответствующие духовные саны, но при этом они писали философские трактаты, спорили по правилам диалектики, мыслили, обсуждали, внедряли логику, рациональную аргументацию, здесь царило свободомыслие. Собственно именно тогда, в стенах факультета искусств Парижского университета и состоялась «схоластика», как системный философский подход осмысления миробытия в контексте христианского вероучения. Но самым большим увлечением этих мыслителей, была античная и арабо-мусульманская философия, особенно философия Аристотеля в интерпретации «Комментатора» – исламского учёного ибн Рушда, в латинской транскрипции «Аверроэс». На их основе профессора и магистры университета создали отдельное учение, которое вошло в историю философии под названием «аверроизм».
Но очень быстро этот свободный полёт мысли под крышей главного образовательного учреждения Европы стал настораживать ортодоксальных представителей церкви. Аверроистов активно критикует Фома Аквинский, и хотя он был далеко не ортодоксом, но тем не менее тоже считал их взгляды очень опасными.
В 1276 году Папой становится Пётр Испанский. Врач и философ. На тот момент, это был самый известный логик всего Средиземноморья, написавший большой прекрасный трактат «Summulae logicales» (Сумма логики). Принимая католический престол, он берёт имя Иоанн XXI, и в 1277 году поручает епископу Парижа Этьену Тампье разобрать все «несоответствующие» христианской доктрине философские концепции. Для этих целей епископ собирает комиссию ведущих теологов из числа францисканцев и доминиканцев, которые составляют знаменитые «219 тезисов против аверроистов» … идеи, которые они посчитали чрезвычайно опасными с позицией церкви.
Дело в том, что аверроисты из числа профессоров и магистров Парижского университета, вдохновлённые Аристотелем и исламскими фальсафами, полагали, что в рамках монотеистического учения, необходимо быть ближе к философии и попытаться подойти к текстам античных и арабо-мусульманских мыслителей максимально аутентично, максимально близко к смыслам их идей. В результате возникли несколько сильных интеллектуальных концепций, которые теологи определили, как угрозу христианскому миру.
У аверроистов была выявлена «радикализация» естественной рациональности человека. Их упрекали в пропаганде еретического толка, например, что истинное счастье человека воплощается в созерцании «Истины» посредством своего естественного разума, то есть то, что описано в «Никомаховой этике» Аристотеля. В этом смысле, христианское вероучение рассматривалось, как духовный контекст … как, некий сакральный фон рационального мышления. Поэтому, рассматривая труды античных и мусульманских философов, учёных, математиков, физиков и астрономов, эти «вольнодумцы» утверждали, что с позиции науки, естественная рациональность требует от нас признания извечности мироздания. Разум, высокая мысль – единственный путь просветления человека, под непрерывной аурой Божественного вдохновения.
Комиссия, составленная епископом Тампье, проделала очень большую и очень серьёзную работу. Под её критику попали даже некоторые тезисы Фомы Аквинского, который через несколько десятилетий всё же будет канонизирован Римской католической церковью. Францисканцы и до этого выпускали тексты Фомы с примечаниями, в которых они указывали на его ошибки. В этот раз эксперты вменили ему в вину утверждение, что Господь может создать бесконечное множество миров, а это для высокой комиссии звучало еретически. Обеспокоенный таким обстоятельством, учение Фомы приехал защищать его учитель Альберт Великий, который к тому времени пережил своего ученика.
