— У нас есть план, — склонившись к самому столу, отставив свою кружку с элем в сторону, заговорщическим тоном молвил Ярл. — Мы отправим по реке караван с элем и сделаем так, чтобы разбойники узнали о нём. Они захватят груз и конечно же упьются вусмерть. Останется только добить негодяев. Уверен, твоего отряда вполне хватит.
— Как мы узнаем, что пора нападать на пьяных разбойников? — спросил орден, определённо принявший решение согласиться на предложение.
— Мы приставим к каравану лодку с парой наших людей, которые будут следовать за ним скрытно, на расстоянии. Когда злодеи нападут, они отправятся к вам, к хижине, где вы будете их ждать. Пир сразу же поведёт вас к лагерю. Пир — это наш человек, ему можно доверять полностью. Пока дойдёте, злодеи уже упьются до свинячьего визга, — объяснил просиявший Ярл.
— Годится, хотя и слегка наивно. О плане мы ещё подумаем после. Составьте договор на гербах. Завтра за завтраком скрепим, а сейчас нам нужно отдохнуть. Всего доброго, господа, — поставил точку в разговоре орден.
— Всего доброго и до завтра, — вновь почти одновременно ответили торговцы, и тут же радостные направились к выходу.
Командир же с воинами и трое рицан вскоре отправились спать. Все уснули сразу же, словно по команде. Лишь Марк долго ещё лежал с открытыми глазами, несмотря на усталость, не в силах остановить полёт своих мыслей. Да и когда уснул, снились ему сотни самострелов самых причудливых форм, стрелявших в падающие вниз на главу города Рица большущие ворота. А лучник городской стражи Рица хлопал его по плечу, бесконечно повторяя: «Надо же, в палец, не целясь, с пятидесяти садий, попал!» Вили снился дождь из золотых монет, хотя за всю свою жизнь видел он их немного, да и то в чужих руках. Здоровяк плясал под этим дождём, хохоча и что-то громко кричал от радости. Сны Аска были о Лидии. Девушка шла по полю, утопая в цветах и манила его за собою. Но чем ближе влюблённый юноша подходил к ней, тем дальше она уходила в поле. Воинам ордена снились родные места, жёны, дети, а кому-то пройденный в прошлом путь, с его удачами и опасностями. Здоровяку Боргу снилась гора из бочонков с элем, на которой он восседал, блаженно улыбаясь. Лишь Крому не снилось ничего. Он спал как обычно, без сновидений, оставленный в покое всеми богами.
Бут Хромец наносит ответный удар
Бут Хромец наносит ответный удар
Акр. Агрия. День третий
Вечерело. Отряд братьев да Бирс приближался к Акру. Оставалось пройти совсем немного, и до наступления темноты воины рассчитывали быть дома. Один из раненных в ночной схватке не дожил до утра, второго тащили на волоке. Идти по раскисшей после оттепели дороге было непросто. К тому же вязнувший в грязной снежной каше волок также замедлял акрян. Ноги порой едва не по колено утопали в грязи, а саму дорогу путники лишь угадывали средь непролазной чащи. К вечеру дорога слегка подсохла, вернее вода медленно превращалась в лёд. Волок теперь шёл легко. Отряд ускорился. Торговые караваны всё ещё ждали настоящей весны, а потому с самого момента их выхода на дорогу, не повстречали стражи никого, кроме вездесущих воронов. По-хорошему следовало бы остановиться на привал, но магистр не хотел быть застигнутым темнотой. А потому долго шли усталые, постоянно высматривая впереди стены родного города.
— Вижу Акр! — крикнул идущий первым страж.
Вдали, едва различимо чернело пятно большого города. Уже скоро они выйдут из лесной чащи к полям, а там и рукой подать до северных ворот. Стражи расслабились, и даже сменивший берёзовую рощу ельник, в котором даже зимой легко могло укрыться целое войско, не беспокоил их. Ещё не случались на их памяти нападения на законников в такой близи от города. Однако шайка, рискнувшая вместо разбоя на дорогах нападать на окрестные селения, рушила привычный баланс. Стражи почему-то решили, что голод заставил злодеев подступиться к селениям, но в этом была лишь часть правды. Новый вожак, сплотивший сразу несколько мелких шаек, был настолько бесстрашен, что и силу законников не признавал. Потерпев поражение с частью своего отряда и будучи захвачен в плен, а после освобождён, он был теперь охвачен жаждой мести.
Разбойники опередили отряд да Бирсов и засели в засаде, прячась за раскидистыми лапами елей. Как только стражи поравнялись со злодеями, в них полетели стрелы, копья и камни. Несколько воинов корчились от боли на подтаявшем, но уцелевшем снегу, а двое были убиты. На ногах остались лишь братья да Бирс, да трое их товарищей. Они стали в круг, спина к спине, готовые умереть, но не сдаться. Солнце уже давно скатилось за верхушки деревьев. Смеркалось. Холодный, вечерний воздух рассёк отчётливый крик вожака. Злодеи окружили законников и тут же атаковали тех. Сколь бы храбро ни сражались стражи, врагов было слишком много. Совсем скоро на ногах остался лишь окружённый со всех сторон насмехавшимися над ним злодеями Уно. Он вертелся во все стороны, отражал атаку одного и получал удар в спину от другого. Они выбили щит из усталых рук воина, а грязь похода на его светло-сером плаще смешалась с кровью, его и чужой. Магистр уже едва держался на ногах, в глазах темнело, а прошедший вскользь удар одного из врагов рассёк ему лицо. Кровь заливала глаза законника, а у него не осталось ни сил, ни возможности, смахнуть её хоть и краем накидки. Из-за этого он почти ничего не видел, перестал вертеться и обречённо ожидал последнего удара. Однако никто не собирался убивать столь ценного заложника. Подранили и хватит.
— Расступитесь! — приказал вожак шайки и лично вышел к магистру. — Сдавайся, шут, тебе не выстоять. Тебя выкупят за неприличное количество монет и этого мне будет достаточно. Однако, если предпочтёшь смерть, я также буду в восторге.
Вожак был невысоким, молодым и довольно сильным с виду. Он заметно прихрамывал на левую ногу, но даже законченные головорезы, что окружали его со всех сторон, явно не считали того беспомощным калекой.
— Пошёл ты к вирунам, мерзавец! — злобно прохрипел законник и повалился в снег. — Да Бирсы никогда не сдаются!
Уно отчаянно пытался подняться. Это ему почти удалось. Но, получив дубиной под колено, магистр рухнул, застонав от боли. Вяло взмахнул мечом, лишь смутно различая врагов, но отчётливо слыша их издевательский смех.
— Что ж, законник, ты сам вы… — внимание резко оборвавшего свою прощальную речь вожака привлёк нарастающий шум на дороге.
— Стражи! — заорал один из разбойников.
Позабыв о магистре, злодеи тут же изготовились встретить врага. Большой отряд стражей, внезапно возникший среди мохнатых елей, яростно набросился на них и заставил пошатнуться. Шайка, всё ещё превосходящая противников численно, не смогла выстоять в открытом бою и отступила. Злодеи разбежались кто куда, да так быстро, что стражи и не стали их преследовать. На растоптанном, смешанном с грязью, мхом и шишками, обильно обагрённом кровью снегу, остались лежать раненные, да мертвецы.
— Господин магистр, жив? — подбежал командир к Уно и протянул ему свой платок. — Успели!
Тот лишь кивнул в ответ, лёжа в окружении своих раненых и мёртвых товарищей. Казалось Уно до сих пор не верил в неожиданное спасение. Готовился к смерти, но боги рассудили иначе. Знак особой цели, не иначе.
— Как? — наконец выдавил он. — Почему вы здесь?
— Гота Глазастого поблагодаришь потом. Он заприметил большое движение в ельнике, а мы пошли разведать. Знали ведь, что твой отряд вот-вот должен вернуться. Повозки уже на подходе, всё будет в порядке, — объяснился страж.
— Какой порядок? — прохрипел Уно, протирая платком залитые кровью глаза. — Мы потерпели унизительное поражение. Порядок будет, когда я лично вспорю брюхо вожаку этих… этих мерзавцев.
— Так и есть, — спокойно согласился страж. — Но прежде вам с братом нужно оправиться от ран. Его уже привели в чувство, жив.
— Слава богам! Готу от меня и золотого не жалко, — попытался приподняться магистр и тут же рухнул обратно в грязную кашу.
