– Да, мы хотели только спросить…, – начал Сандро.

– Я знаю, что вы ко мне пришли не просто так, садитесь пить чай. Заодно я вас послушаю.

Дети наперебой рассказывали, как все случилось. Ханум-Дэй слушала внимательно и покачивала головой.

– Так значит, мама у вас хорошая?

– Да, очень хорошая, самая лучшая!

– Знаете, я верю, что ваша мама найдется. Но пока не знаю, как вам помочь. У меня есть тетя Илика, это двоюродная сестра моей мамы. Когда она была молоденькой девушкой, они с подружками пошли в лес собирать травы. В это время началась буря. И ветром сдуло с дерева гнездо с птенцами. Илика залезла на дерево, чтобы положить гнездо на место и вернуть птенцов матери. В это время в дерево ударила молния. Подружки испугались за Илику. Но молния через ствол ушла в землю и сгорела только трава вокруг дерева. Илика и птенцы остались целы. С тех пор Илика понимает язык птиц и насекомых. А они живут долго, летают в разные края, знают много интересного. Я как раз связала ей в подарок рукавички. Отнесу ей подарок и расспрошу о ваших делах.

– А можно мы с тобой пойдем? – спросила Брижка.

– Нет, дорога туда трудная. Живет она на вершине горы, там много снега и льда. Я привычная: с горы на санях, а на гору бегом. С вами будет долго. А вы сил набирайтесь, – она оделась и вышла.

Все посмотрели ей вослед, только вроде рядом была, а теперь едва разглядишь. К вечеру Ханум-Дэй добралась до снежной вершины. Там висела большая сосулька размером с дерево. Она постучала по сосульке. Рядом отодвинулся кусок снега и открылась дверь. Ханум-Дэй зашла и пошла по тропинке к домику. Вокруг домика цвели цветы и летали насекомые, щебетали птицы. Все окна и дверь в домике были открыты. Илика сидела за столом и тыкала пальцем в светящийся прямоугольник. Если бы не седина и морщины, то ее можно было бы принять за девочку-подростка. Она делала две косички и одевала тунику с джинсами. Она недовольно посмотрела своими чистыми серыми глазами на входящую племянницу, что та отрывает ее от важного дела:

– Я тебя третьего дня жду, а ты только сейчас пришла. Я занята.

– Здравствуй, тетя Илика, а что это у тебя? Волшебная коробочка светится, я не знала, что ты волшебница.

– Ха-ха-ха! – молодо и весело рассмеялась Илика. – Это я-то волшебница! Ха-ха! Это ты отсталая. Такие волшебные коробочки есть сейчас у каждого ребенка. Мне правнуки подарили. Не помню, как называется, кажется, гаджжот. Это волшебство! Что хочешь спроси, все знает, на все вопросы отвечает, показывает. Три дня сижу, оторваться не могу.

– Ой, как хорошо! Спроси тогда, где мать этих детей?

– На этот вопрос ответа нет. Пишет, что вопрос некорректный. Да, я знаю, ты семью ждала и поэтому ко мне поздно пришла. Этот вопрос я несколько раз задавала, но эта коробочка не знает. Но я не стала время терять и отправила своего лучшего помощника, чтобы он все разузнал. Скоро он уже прилетит. Садись за стол. Я тебя ждала, вишневый пирог испекла. Свежую вишню мне птицы принесли.

– Спасибо, тетя!

В открытое окно влетел ворон.

– А вот и наш гонец! Карэл, жду тебя!

Влетел ворон, никто не знал, сколько ему лет. А что отличает молодого ворона от старого? Конечно, как и у всех: грусть в глазах и морщинки. Но на вороне этого не видно. Поэтому никто не знал, кроме его хозяйки, сколько ему лет. А несколько белых волос на груди – это только знак отличия, что он избранный.

Илика взяла его на руки и прижала легонько к себе, погладила: «Всегда переживаю, когда ему приходится далеко улетать. Когда дедушка мне его подарил, ему уже было сто тридцать лет. Я тогда спросила у дедушки, как его зовут, а он сам мне ответил: «Карэл». С тех пор он всегда со мной».

– Ну, рассказывай, – обратилась она к ворону и поставила его на специальный высокий стул.

Ворон начал пощелкивать клювом, крутить головой, поднимать лапки. Илика внимательно слушала, и было видно, что она переживает.

– Ладно, я пока погуляю, – сказала Ханум-Дэй и вышла из домика полюбоваться цветами.

Там, внизу, в ее селении, сейчас было лето, скоро придет осень. Здесь, высоко в горах, на снежных вершинах бесконечная зима. А вот внутри этих снегов и льдов всегда цветут цветы, укрытые от всех глаз. Здесь и весна, и лето сразу. Поэтому на деревьях одновременно цвели цветы и зрели ягоды. Ханум-Дэй протянула руку вверх и сорвала спелую клубнику. «Очень вкусно, но никак не привыкну, что здесь все на кустах, а не на земле, как у нас. Но так удобно и пчелкам, и птицам, и собирать урожай», – подумала она.

Она рассматривала пчелок и шмелей и заметила необычную стрекозу. Крылышки переливались на солнце, и Ханум-Дэй вспомнила, как она в детстве ловила стрекоз. Но потом отпускала. Стрекозу поймать трудно. Она своими глазами видит все вокруг и сразу улетает, как только протянешь к ней руку. Захотелось поймать стрекозу сейчас, проверить свою сноровку. Но, подняв руку, она замерла. Стрекоза повернула к ней голову и пропела: «Чиуу». Голова у нее была как у птички.

Ханум-Дэй удивилась и пошла спросить у Илики об удивительной стрекозе.

– Ты вовремя, мы уже поговорили, – сказала Илика, угощая Карэла жареной пшеницей.

– Получилось так, что твои гости потревожили злого духа, которого зовут Желтый Хорр. Он охранял свою золотую маску. А они своим любопытством разозлили его. Он хотел им отомстить, и они попались в пещере ночью. Но приехали спелеологи, и их спасли. Желтый Хорр понял, что у него не получается наказать братьев напрямую, поэтому он решил забрать их маму. Но сейчас никто не знает, где он ее спрятал, – встревоженно закончила Илика.

– Никогда не слышала про такого, – сказала Ханум-Дэй, но расспрашивать не стала.

– С утра пораньше вернешься к своим гостям. Они могут ехать к себе домой. Я отправлю всех своих помощников во все концы земли, они все разузнают. Когда будут новости, я сразу сообщу. У меня своих дел много. Я сейчас смотрю за погодой и отправляю отсюда ветерок, чтобы там внизу было не жарко, – сказала Илика и пошла заниматься своими делами.

– Ох! Дети-дети! Не понимают, что запреты существуют не случайно, – ворчала она себе под нос, – вот задали задачу!

– Ж-ж-ж, – жужжала она во дворе. К ней подлетели пчелы. Она выслушала их, одобрительно кивая головой. Она обошла все свои кусты и деревья, со всеми поговорила.

Ханум-Дэй смотрела на это из окна: «Надо спросить про стрекозу с птичкиной головой». Но мысли о том, как помочь семье, завладели ею снова.

– Все думаешь, как им помочь? Ты можешь отказаться, зачем тебе чужие проблемы? Пусть сами стараются. – Илика внимательно смотрела на племянницу.

– Тетя, ты что? Все люди должны помогать друг другу. Они приехали к нам за помощью. Они надеются. Мы должны стараться, чтобы добро победило, – удивленно проговорила Ханум-Дэй.

– Ну ладно, я просто ворчу, мне по возрасту положено. Да заодно и твой настрой проверяю, – улыбнулась Илика.

Ханум-Дэй обняла тетю и обратила внимание на колечко с изображением голубя на своей руке.

– Всегда хочу тебя спросить и все время забываю: почему у нас с тобой одинаковые колечки?

– А кто тебе его дал? – улыбнулась Илика.

– Мама, когда мне исполнилось шестнадцать лет.

– А перед этим днем что было?

– Мы с подружками пошли в лес собирать землянику. Моя корзинка была полная, и я пошла домой. Со мной был мой беленький барашек Бека. Он везде со мной ходил. Но когда мы отошли от леса, на него набросился волк. Непонятно, откуда он взялся, до этого волков в лесу не было. Я стала кричать, звать на помощь, схватила палку и стала отбивать своего барашка. Недалеко были люди, и они прибежали на помощь. Прогнали волка. Барашек был ранен, но я его потом вылечила. Когда я дома рассказала об этом, мама спросила меня, не испугалась ли я. А я и не думала об этом. Это же мой барашек, надо было его спасать! – вспомнила Ханум-Дэй.

– И мне это колечко дала моя мама и сказала, что таких колец всего пять. Они передаются по наследству тому, кто не боится зла и всегда будет бороться за добро. А вот где остальные кольца, я не знаю. Тогда не спросила у мамы, а сейчас и спросить не у кого.