Издательство выражает благодарность за содействие в приобретении прав на книгу Дому творчества Переделкино

Редактор: Татьяна Тимакова

Издатель: Павел Подкосов

Главный редактор: Татьяна Соловьёва

Руководитель проекта: Ирина Серёгина

Арт-директор: Юрий Буга

Дизайн обложки: Андрей Бондаренко

Корректоры: Ольга Смирнова, Светлана Чупахина

Верстка: Андрей Ларионов

Все права защищены. Данная электронная книга предназначена исключительно для частного использования в личных (некоммерческих) целях. Электронная книга, ее части, фрагменты и элементы, включая текст, изображения и иное, не подлежат копированию и любому другому использованию без разрешения правообладателя. В частности, запрещено такое использование, в результате которого электронная книга, ее часть, фрагмент или элемент станут доступными ограниченному или неопределенному кругу лиц, в том числе посредством сети интернет, независимо от того, будет предоставляться доступ за плату или безвозмездно.

Копирование, воспроизведение и иное использование электронной книги, ее частей, фрагментов и элементов, выходящее за пределы частного использования в личных (некоммерческих) целях, без согласия правообладателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

© А. Демишкевич, 2024

© ООО «Альпина нон-фикшн», 2024

Перескакивая через две ступеньки (а он знал: для того чтобы все было хорошо, нужно перескакивать именно через две ступеньки), Андрей бежал домой. В рюкзаке болтались учебники, тетради, телефон, планшет и прочая ерунда, которой положено быть у каждого, – а если нет, то тебя обязательно запишут в нищеброды. В руке Андрей сжимал что-то важное и совсем неожиданное для мальчишки тринадцати лет. Это был не выбитый зуб обидчика и даже не доставшаяся по счастливой случайности недокуренная сигарета. В ладони Андрея лежала маленькая серебряная сережка в виде замка́, явно женская. Сережка, конечно, не самый занятный в мире предмет, но эта имела как минимум два преимущества: вернуть ее владелице не было уже никакой возможности, кроме того, ее только что вырвали из уха Андрея.

Вообще-то он привык считать этот замок маленькой частью своего тела, так что теперь он мчался домой как будто с собственным отрубленным пальцем, зажатым в кулаке. И то и другое можно вернуть на место, если поспешить.

На мочке запеклась кровь, а в ушах все еще стояли крики тех девятиклассников: «Сын зомбачки, зомбачкин сын». О том, как отплатить школьным гопникам, Андрей подумает потом, сейчас ему важно сережку не потерять, а к этому у него большая склонность. Так уж заведено, Андрей всегда что-нибудь терял: ключи, деньги, зубы, время, домашние задания, мать.

Ему было десять, когда он потерял ее. Серебряная сережка принадлежала ей, а потом ему, мать она, конечно, заменить не могла, но все-таки была ее частью. Иногда, думая об этом, да и обо всех прочих потерях, Андрей приходил к неожиданному выводу: а что, если и не потери это никакие, а кражи? Кто-то необъятный, а потому незаметный и не то чтобы очень добрый просто крадет то, что больше всего нам нужно. А потом наблюдает и смеется. Или не смеется, потому что не умеет.

Со временем можно забыть о каких-то исчезнувших из твоей жизни вещах, но лучше не забывать, лучше вести список потерь. Андрей вел свой уже три года, он и сам толком не понимал зачем, но смутно надеялся, что сможет ткнуть в него носом вора, если когда-нибудь до него дотянется.

Пока Андрей искал ключ от двери на дне рюкзака, листья на деревьях успели опасть, намело снега и вообще прошло лет сто. Позвонить было бы быстрее, но ему хотелось проскочить незамеченным. Быстрее в свою комнату, а там найти шнурок для своей реликвии и – на шею, чтобы точно больше никуда. Проскочить не получилось, из кухни голос Светы:

– Ноги вытирай.

Это полбеды.

– Иди-ка сюда.

Вот теперь полная, округлая беда.

– Иду. – Андрей попытался изобразить вежливость, хотя где-то в другой вселенной уже открывал дверь в комнату и даже булку жевал.

– Ты опять начинаешь?

– Что?

– Звонила Мария Петровна, математика у тебя опять ни к черту.

– Все у меня в порядке с математикой.

– Опять врешь? – Света прищурилась.

– В порядке – это значит «под контролем», а не «хорошо», – с вызовом ответил Андрей. – Почему сразу врешь-то?

– А я тебе скажу почему. – Света начинала беситься. – Если ты умудрялся полгода врать о таком… – она страшно выпучила глаза, явно подразумевая что-то немыслимое, – то уж соврать о математике тебе ничего не стоило!

Андрею захотелось ответить, что хорошую историю не грех и приукрасить, но он сдержался. Ту историю, о которой напомнила Света, назвать хорошей точно нельзя.

– Это было три года назад, мне было десять, – он сделал ударение на «десять», потому что ему казалось глупым винить в чем-то десятилетнего ребенка. Уж по крайней мере, не в том, о чем говорила Света. А во всем остальном – он сам себя повинит.

– Ну мне бы в твоем возрасте ничего такого в голову не пришло!

– Да вам-то откуда знать? Вам же сорок!

Света даже фыркнула от возмущения.

– Поговори мне тут еще.

– Значит, мы закончили? – с надеждой спросил Андрей.

– Нет, не закончили, – Света втянула побольше воздуха, – но говорить мне уже надоело. Отец – профессор, а у тебя одни двойки и тройки. Думаешь, мне приятно постоянно слушать, что ты, мягко говоря, небольшого ума?

– А вам-то что? Я вам не сын.

– И замечательно, Андрюша, что не сын, еще чего не хватало, – Света тяжело вздохнула. – А знаешь что?

– Что?

– Будешь плохо учиться – в армию пойдешь.

– Вот и пойду, – огрызнулся Андрей.

– С ума сошел?! – взвизгнула Света. – Хотя, знаешь, может, такому, как ты, там как раз и место. Вечером с отцом еще поговорю.

– Говорите.

– А мы опять c тобой на вы?

– Мы всегда на вы.

– Много о себе думаешь.

Может, Андрей и много о себе думал и математику не любил, зато любил литературу и знал, что второй раз король женится непременно на какой-нибудь ведьме. Это знание радости не добавляло, но почему-то успокаивало его.

Осторожно положив сережку на письменный стол, он расчесал отросшие светлые волосы рукой. Что теперь? Шнурок или второе ухо колоть? Все-таки ухо, решил Андрей, ухо надежней, снимать не надо, вот она – всегда здесь. Одну-то он уже потерял, осталась только эта – надо беречь.

За него никто не сбережет.

Андрей достал изогнутую иголку из ящика – удачно, что яблоко в школе не съел, сейчас пригодится. А вот спирта нет – протереть нечем. Нужно духи у Светы брать, а она учует, орать начнет. Нюх у нее как у собаки.

Он прокрался в ванную, включил воду, чтобы прыскающего звука не было слышно, а то им можно и мертвеца поднять.

Пахучее облако заполнило маленькое пространство и, кажется, собиралось висеть и вонять здесь вечно. Андрей поискал глазами освежитель воздуха и порадовался тому, что санузел у них совмещенный, а значит, и запахи могут совместиться.

«Ну давай же, – подумал он, глядя, как мельчайшие капли растворяются в воздухе, и теперь уж кто кого: духи Boss или «Альпийская свежесть». Андрей всерьез надеялся, что свежесть возьмет верх.

Направив свет лампы на зеркало, Андрей протер ухо, иголку, подложил половину яблока под мочку, прицелился и ткнул. Игла, немного помедлив, прошла сквозь ухо и звонко воткнулась в яблоко. Выступили слезы, но это ничего. Андрей улыбался, довольный тем, что уха у него два, а значит, сережке снова есть где жить. Закончив с новосельем, он вспомнил, что в яблоко можно не только иголками тыкать. Но съесть не получилось – оказалось гнилое наполовину.