– Ага, – отозвался Тимофей, испытав лёгкое огорчение оттого, что не успел незаметно улизнуть. – Сегодня раньше, чем обычно.

– К обеду тебя хоть ждать?

– Думаю, не стоит. Мы с друзьями найдём где перекусить.

– Знаю я это ваше «перекусить». Просто набьёте животы какими-нибудь чипсами или фастфудом и посчитаете, что этого вполне достаточно, чтобы не помереть с голоду.

– Но ведь этого и впрямь достаточно, – возразил Тимофей. – Знаешь, сколько в гамбургерах и картошке-фри калорий?

– Ещё бы это было нормальной едой, а не закуской, регулярное употребление которой может привести ко всякого рода болячкам.

Тимофей не понаслышке знал, насколько его мама одержима здоровым образом жизни, включавшим в себя правильное питание и регулярные физические упражнения с тренировками. Она не переставала хвалиться своей точёной фигурой, вызывавшей зависть у всех её ближайших подруг, а заодно тем, что в свои сорок с хвостиком у неё на голове по-прежнему не было ни одного седого волоса. Папу тоже пытались подсадить на эту жизненную философию, но он не испытал большого энтузиазма, хотя время от времени отправлялся с супругой на совместную пробежку или многокилометровую поездку на велосипедах. Тимофея же на регулярной основе попрекали тем, что он частенько любил покупать себе разные вкусности, которые, по мнению его мамы, ни один здравомыслящий человек есть ни в коем случае не станет. Поначалу парень спорил и отстаивал свою позицию, а затем понял, что проще пропустить все упрёки мимо ушей. Если взрослые что-либо вбили себе в голову, то переубедить их не получится никак. Напрасная трата драгоценного времени.

– Ладно, я побежал, – пробормотал Тимофей, не желая вступать в спор.

– Погоди, мне нужно, чтобы ты кое с чем помог, – сказала Ирина Александровна.

– Но я ведь уже обулся.

– Разуваться тебе не придётся, не переживай.

Ирина Александровна ушла назад в спальню, откуда вышла через минуту, вертя в руках мобильный телефон.

– Вот, погляди, у меня защитное стекло разбилось. Сможешь купить новое?

– Смогу, конечно, – кивнул Тимофей. – Модель я знаю. Но принесу только вечером.

– Ничего страшного, до вечера я переживу. Я бы и сама купила, но мы с отцом в одиннадцать поедем в Москву по делам, даже не уверена, что будет свободная минутка, чтобы заглянуть в салон связи.

– Удачно съездить.

– Ужин я приготовлю и уберу в холодильник, придёшь и разогреешь.

– Ага, хорошо.

Едва Тимофей вышел на улицу, то сразу же ощутил всю прелесть пришедшей весны, которую не так сильно было заметно из окна квартиры. Солнце ярко светило и уже неплохо так пригревало; совсем недавно освободившаяся от снежного покрова земля почти просохла и кое-где даже робко пробились первые зелёные ростки, особенно в местах прохождения теплотрассы. Тем не менее в некоторых местах, тех, что в основном находились в тени в течение всего дня, продолжали лежать небольшие кучки снега, покрытые грязной ледяной коркой. Тимофей ещё раз окинул взглядом стоянку, задержавшись сначала на автомобиле родителей, а потом на соседней, капот которой облюбовал пушистый уличный кот, оставивший множество отпечатков лап. Кот лежал, свернувшись калачиком, и спал, греясь в лучах утреннего солнца. Пожав плечами, Тимофей двинулся вперёд.

Путь до центра города, где располагался торгово-развлекательный центр и целая россыпь мелких магазинов, занимал порядка двадцати минут. Это если идти быстрым шагом и нигде не задерживаться, однако Тимофей никуда не торопился, поэтому шёл максимально медленно, уткнувшись в экран мобильного телефона. Он пролистал ленту новостей в социальной сети, добравшись до той небольшой заметки, появившейся в сообществе учеников его школы на следующий день после того, как Анфиса с помощью учебника физики наказала двух обидчиц, решивших над ней поглумиться. Заметка была предельно лаконичной и состояла всего из пары коротких предложений: «В нашей школе появилась Женщина-книга. Просьба быть крайне внимательными». И вроде даже присутствовал некий юмор, но у Тимофея всё равно вызывало придуманное Анфисе прозвище неприятие. Впрочем, появилось оно не на пустом месте. Под самой заметкой к настоящему моменту было оставлено уже больше четырёхсот комментариев, где велось жаркое обсуждение между тремя противоборствующими сторонами. Первые предлагали собраться толпой, подойти к Анфисе и предъявить ей за физическое насилие, пусть и произведённое без серьёзных последствий. И никого не волновало, что это была обыкновенная самооборона, хоть и выразившаяся в своеобразном превентивном ударе. Двух ударов увесистым учебником физики. Тимофей был уверен, что эту группу науськивают на подобный шаг те самые поверженные девицы и их прихлебатели, и ему не нравилось, какой оборот могут принять события. Тем не менее имелась вторая группа людей, небезосновательно утверждавшая, что получившие от Анфисы девицы сами напросились на жёсткий ответ, спровоцировав новенькую. Просто никто не мог предположить, что она отреагирует не походом к учителям и жалобой, а физическим унижением. В итоге между первыми и вторыми уже который день шла жаркая словесная баталия, которая всё никак не могла утихнуть. Были ещё и третьи, следившие за развитием ситуации и словесно не выражавшими свою позицию. Сам Тимофей тоже предпочитал отмалчиваться, но мысленно в этом конфликте находился на стороне Анфисы.

– Интересно, как долго ещё они будут переливать из пустого в порожнее? – пробормотал парень, закрыв наконец приложение и убрав телефон во внутренний карман ветровки. Он прочитал все свежие комментарии, появившиеся со вчерашнего дня, но ничего нового для себя в них не увидел. – Уже целая вечность с того момента прошла.

Не приходилось сомневаться, что обсуждение вылилось бы в гораздо большее количество комментариев, если бы ученики прознали про то, что после уроков неадекватные девицы шпионили за Анфисой в надежде поквитаться, но по факту сели в лужу ещё раз, снова заработав по смачному удару книгой. Тимофей, как единственный свидетель этой короткой, но яркой разборки, не стал о ней никому распространяться. Даже Егор и Максим ничего не знали, несмотря на жгучее желание им рассказать о том случае. Парень здраво рассудил, что применение выражения про «не выносить сор из избы» здесь будет как нельзя кстати.

Что касается Анфисы, то она была не в курсе того, что в одном закрытом сообществе в социальной сети ей перемывают кости. И вдобавок у неё появились как сторонники, так и противники. К счастью, Тимофей отметил, что последних было в разы меньше. Во всяком случае, такое складывалось впечатление после прочтения всех комментариев под соответствующей записью. Наверное, всё дело в том, что многие в школе недолюбливали за отталкивающее поведение тех самых девиц, которые считали себя венцом творения и не упускали ни малейшего случая всячески это подчеркнуть. Тимофей полагал, что если бы Анфисе досталась роль хищника, а не жертвы, то на её сторону почти никто бы не встал. А так теперь мало кому в здравом уме взбредёт в голову к ней приставать.

Пройдя чуть больше половины пути до центра города, Тимофей остановился возле входа в парк, где располагалась хорошо знакомая доска объявлений. На ней по-прежнему висело обращение к жителям по поводу неизвестных, которые переворачивают по ночам автомобили. За прошедшее время белый лист бумаги изрядно потемнел, покрывшись пятнами грязи, и потерял изначальный яркий вид. Задержавшись немного и взглянув на фотографию обращённого колёсами к небу автомобиля, Тимофей продолжил путь. Парень никак не мог взять в толк, почему в последнее время он слишком много думает о двух вещах: об Анфисе и ночных вандалах. Будто бы ему больше всех надо. Новенькая ясно и чётко сказала, что сама в состоянии справиться с любыми обидчиками, стало быть, посторонняя помощь ей не требовалась. Что же касалось вандалов, если уж стражи порядка не в состоянии поймать преступников, то для обычного подростка это и вовсе непосильная задача. Впрочем, Тимофей не собирался брать на себя обязанность детектива и заниматься чьими-то поисками. Ему были просто любопытны мотивы тех, кто промышляет столь необычной, но незаконной, деятельностью.