– Значит, не сильно умный этот маг, раз действует так топорно! – лениво усомнилась я. – Тут хитростью надо брать, психологией, а не ультиматумы рассылать куда попало!

– Полечу, ещё послушаю! – не стала со мной спорить Воронесса и выпорхнула в окно.

Я пожала плечами и села у стола. Запендяйские новости немного развеяли тучи плохого настроения и тревоги. Стало интересно, как выглядит Горислава и что за женихи такие, раз она о них и слышать не желает, да и на Кадваладура тоже поглядеть охота: никогда же чёрного мага видеть не приходилось. Он представлялся мне мрачным и старым мужчиной, сухощавого телосложения. Воображение рисовало морщинистое, острое суровое лицо, обрамлённое длинными чёрными волосами, тронутыми сединой, и повязку на одном глазу.

Постепенно даже эти мысли растворились от ощущения той лесной благодати, какая бывает в летнюю теплынь среди первозданного, не тронутого цивилизацией леса. Нет, я всё-таки в сказке! Из осени в лето попала, из городской сутолоки и суматохи – в тишину и великолепие древнего леса! За окном находилась восхитительная поляна, залитая солнцем, которую устилал ковёр из земляничных листьев. Сосны будто специально расступились, чтобы пропустить сюда тёплые золотые лучи. Для земляники не сезон, но ведь в сказке всё возможно?

Мне так захотелось ощутить на губах вкус спелых ягод, что я, захватив с собой увесистую деревянную кружку (треснешь такой по лбу противника, и он в нокауте), вышла из избушки и принялась собирать алые капли счастья, прятавшиеся за зеленью листвы. Несмотря на предупреждение Ягуни и присутствие в лесу странных обитателей, мне было не страшно, ведь я знала, что Бардадым, мой бравый кудлатый телохранитель, пасётся поблизости. Я так увлеклась процессом, что опомнилась только тогда, когда у меня за спиной раздался взрыв и взрывная волна отбросила меня в заросли можжевельника.

Наверное, я была слегка оглушена, поэтому мне сначала показалось, что я погружаюсь в смолисто-дымчатое озеро древесного благоухания и качаюсь на волнах этого можжевелового аромата. Потом, словно сквозь вязкую толщу этого запаха, до меня донёсся откуда-то – как мне показалось, из небытия – мерный звук. Я долго пыталась осознать, что это было, как вдруг обрушившееся понимание, мгновенно продемонстрировало мне реальность: я слышала удары топора! В памяти мгновенно всплыл образ зелёного гиганта, мелькнувшего вдали. Опять он?! Как говорится, лес рубят – орки летят. Обдумать это помешали яростные крики.

– Где Ягуня?! Ты что, проворонил её, козья морда?! – возмущалась Воронесса.

– Да тут она была только что! Ягоды собирала! – оправдывался Бардадым.

Я хотела окликнуть их, но почувствовала, что не могу пошевелиться. Меня, казалось, прижимала к земле неведомая сила, хватка которой только крепла от каждого мощного удара топора.

– Помочь? – неожиданно пророкотал надо мной густой бас, а потом в поле зрения появилась мощная ручища.

Я подняла глаза и встретилась взглядом с могучим великаном, нависшим надо мной, как скала. С перепугу, а может, ещё от чего-то, я перестала ощущать хватку враждебной силы и недовольно уставилась на заговорившего со мной незнакомца. Это был тот самый зелёный гигант, которого я видела в зарослях через перископ. Сейчас при более детальном и внимательном осмотре я ещё больше утвердилась во мнении, что это орк.

Конечно, с такими экземплярами я была не знакома (в городских джунглях нашего взаправдашнего мира встречались только малообразованные деклассированные гоблины), но его внешность говорила сама за себя: крепкое телосложение, минимум одежды, слегка оттопыренные, как локаторы, уши, нос – бог семерым нёс, а одному достался; надбровные дуги, как у неандертальца, кожа зеленоватого оттенка, и главное – небольшой рог во лбу. Наверное, по меркам своей расы, орк слыл настоящим красавцем, да и представителям других рас тоже было на чём взгляд остановить: отталкивающего впечатления он точно не производил. А ещё была у него очень примечательная серьга в левом ухе, выполненная в виде длинного клыка, подвешенного на металлической цепочке; клык периодически вяло мерцал тусклым зеленоватым светом – мечта местных модниц, короче.

Откуда бы такому экземпляру взяться в здешних лесах? Тоже засланный казачок, как те злобные феи? Орк стоял, вальяжно опираясь на обоюдоострую секиру таких внушительных размеров, что она могла бы одновременно обезглавить пятерых человек, и смотрел на меня мрачновато и тягостно, причём взгляд явно концентрировался на моём декольте. Я в замешательстве пошарила рукой в осматриваемой области. Ключ! Ягуня же велела мне его спрятать! Спохватившись, я одёрнула рубаху и спрятала подвеску, передвинув её на спину. Орк хмыкнул и осклабился, продемонстрировав приличных размеров зубы. Было в нём всё-таки что-то пугающее и одновременно притягательное, правда, по поводу наличия интеллекта у орков у меня с детства возникали большие сомнения.

– Так помочь, или как? – повторил он, наверное, решив, что я глуховата.

– Нет, благодарю вас! – строго сказала я, поджав губы.

А что это я с ним, как воспитанница пансиона благородных девиц, беседую? Бабоёги же так не выражаются! Я с опаской взглянула на осклабившегося орка и торопливо выпалила:

– Говорю, ступай с миром, сокол яснай! Сама справлюсь, чай, не впервой!

Пыхтя от натуги и стараясь не рассыпать уцелевшую землянику из кружки, я попыталась с молодецкой резвостью вскочить на ноги, но скрючилась в колесо от внезапной боли и тут же схватилась за поясницу, стараясь, чтобы этот жест выглядел как можно более эстетично. Всё-таки старость не радость, особенно в чужом теле, а нравиться хочется, пусть даже и орку.

– Ну-ну! – с трудом сдерживая смех, пробасил тот, как-то подозрительно взглянув на меня, словно пытался пронзить меня взглядом насквозь, а потом небрежно взял за шиворот и поставил рядом с собой, будто был подъёмным краном.

– Рагне Стигг – моё имя, – добавил орк, пока я слегка ошеломлённо смотрела ему в глаза, находясь под впечатлением от его поступка.

Голос орка пробуждал в душе странное волнение. У меня была давняя слабость к рокочущим басам.

– Ягуня! – немного нерешительно представилась я, чтобы не казаться невежливой, а потом, спохватившись, добавила с вызывающей нарочитостью: – А для тебя, красавчик, – Баба Яга!

Нечего тут панибратство разводить! Рагне Стигг кивнул и легонько поднял секиру, словно примериваясь, как сподручнее меня зарубить. Вот так знакомство! Я замерла от страха, пытаясь сделать вид, что меня это, как говорится, не колышет: заколдую – пикнуть не успеет, в крайнем случае кружкой по лбу припечатаю. И тут заметила, что по лезвию секиры змеится изящная руническая вязь с подозрительно знакомым символом по центру узора. Что-то он мне напоминал? А! Такой же был в виде татуировки на шее того парня из метро, о котором я так много мечтала! Совпадение или знак свыше?

– Вон она, живая! – раздался в этот момент голос Воронессы, чьи зоркие глаза уже заметили меня в можжевельнике, и ворона ринулась ко мне, а следом – верный Бардадым, у которого голова была обвязана куском ткани в районе обломанного левого рога: травма на работе.