– Что ж, это очень любопытно, но вы, как я понял, не хотите вдаваться в подробности, что ж, ваше право.
– Вы что-то говорили о корабле, который часто посещает этот остров. Я бы не хотел вас долго беспокоить своим присутствием и мог бы удалиться с первым же их прибытием.
– Вы о той необычной команде, с которой я веду торговлю? Они приплывали полнедели назад и через несколько дней должны снова проведать нас. Но уверяю вас, это действительно очень загадочные люди. Те матросы, которые являются забрать мои разработки, за все это время не проронили ни слова. Они приплывают на шлюпке, передают мне письменные распоряжения капитана и то, что я заказываю для исследований, забирают товар, платят деньги – и исчезают восвояси. Таким образом мы ведем дела.
– Любопытно. Что ж, тогда мне остается только дождаться их прибытия, а заодно тем временем подлечить свою ногу.
– То лекарство, которым мы вас поставили на ноги, должно помочь к концу дня полностью затянуться ране, если, конечно, это обычная рана. Но не буду пугать вас раньше времени.
– Спасибо, что помогли мне, профессор, не буду вас больше отвлекать своими разговорами, – с этими словами я вышел из лаборатории и покинул крепость.
Оставшийся день я провел в хижине. Нога к вечеру перестала меня беспокоить: профессор и тут не обманул.
Ночью я услышал несколько взрывов в башне. Выглянув на улицу, я понял, что это гений находится за работой и творческий процесс в самом разгаре.
Весь следующий день я провел изучая остров. Попросив профессора выдать мне какие-нибудь сапоги, я отправился к обломкам корабля с целью узнать, не выбросило ли на берег кого-нибудь еще из моей команды. Берег оказался пуст: ни новых обломков, ни тел членов экипажа. Что же могло с ними произойти? Боюсь, это так и останется загадкой.
* * *
Начался еще один день на острове. С утра профессор навестил меня, предупредив, что полдня будет идти сильный дождь и что это его рук дело. Посмотрев на ногу, я заметил, что она полностью зажила, раны как не бывало.
Выглянув из хижины, я увидел, что на площади царит какой-то ажиотаж. Едва ли не все жители деревни собрались возле печи, где стоял профессор, занятый чем-то необычным. Через некоторое время все туземцы хором зашумели, и из этой толпы в небо поднялся какой-то небольшой синий шар. Он улетел высоко в облака, и все жители, в том числе и я, провожали его взглядом до тех пор, пока он не скрылся из виду. Через мгновение в небе вспыхнула короткая молния, а небо вокруг почернело. Еще через миг черные тучи начали заполонять воздушное пространство, закапал небольшой дождь.
Аборигены вновь зашумели и стали разбегаться и прятаться по своим жилищам. В течение часа буря разыгралась не на шутку, и я уже начал опасаться, что мое временное жилище рассыпется как карточный дом. Еще через пару часов на улицу выбежал профессор с таким же шаром, только зеленоватого оттенка, и выпустил его в небо. Шар поднялся не очень высоко. Сверкнул еще один разряд молнии, и в течение получаса буря сошла на нет, а день начал разогреваться заново. «Впечатляющие фокусы, профессор!» – подумал я про себя.
Немного отойдя от экспериментов с погодой, я вышел на площадь и увидел мальчика, с криками бегущего в сторону башни. Промчавшись мимо меня, он заскочил в крепость профессора.
– Вам повезло, мистер Эдан: они прибыли даже немного раньше, – сказал профессор, выходя из своего жилища.
Через четверть часа из джунглей по тропинке поднялась команда отпетых головорезов в составе пяти человек, которые тащили вместе с туземцами сундуки и мешки за спиной.
Один из них, огромный лысый мулат в безрукавке, подошел к профессору, отдал ему конверт и застыл в ожидании. Остальные матросы свалили принесенные вещи у стен крепости. Профессор прочитал содержимое конверта, потом что-то прошептал мулату и указал на меня пальцем. Приезжий посмотрел на меня и, чуть помешкав, кивнул головой.
– Они согласны забрать тебя! – крикнул мне профессор.
Один из матросов собрал какие-то вещи и махнул мне рукой, чтобы я шел с ними. Схватив металлическую табличку с названием своего корабля, я поспешил следом, на бегу поблагодарив профессора за сапоги, и скрылся с необычной командой в непроходимых джунглях.
Глава 2
Немое море
Выйдя на берег, я увидел небольшую шлюпку, привязанную тонким канатом к якорю, которым служил кол, вбитый прямо в песок. По пути мне всучили небольшой, но очень тяжелый бочонок с неизвестным содержимым, и его тяжесть мешала мне насладиться мыслью, что я снова выйду в море, а не закончу свое существование на острове, пусть даже необычном.
Подойдя к шлюпке, я свалил в нее свой неподъемный груз и влез вовнутрь. Корабля не было видно из-за густого тумана, но команда решительно погрузилась в лодку, и двое человек оттолкнули ее от берега. Один из матросов открыл сундук, из которого достал небольшой факел и кремень. Он зажег факел, выпрямился и поднял его кверху. Через некоторое время шлюпка дернулась, как будто ее кто-то толкнул. На носу я увидел металлическое кольцо, приделанное к лодке, от которого тянулся канат, уходящий в туман. Теперь стало понятно, как они ищут остров и выбираются с него. Постепенно туман рассеялся, и я увидел примерно в миле от нас корабль. Он вытягивал шлюпку с острова за тот самый канат.
Нас подтянули к кораблю и опустили лебедочный мостик, чтобы мы скинули туда все привезенное с острова, после чего один из матросов, стоящих на палубе, бросил нам веревочную лестницу. Матросы в шлюпке почему-то стояли и смотрели на меня. Лишь когда один из них, мулат, показал мне пальцем наверх и кивнул на лестницу, я понял, что мне предоставлено почетное право первым подняться на корабль.
Едва я взошел на борт судна, все тут же отложили свои дела и с любопытством окружили меня. Вдруг тишину разрезал звук взметнувшегося хлыста, и я услышал откуда-то сбоку тяжелые приближающиеся шаги. Свист хлыста вернул команду к реальности, и она тут же бросилась заниматься своими делами. Тем временем матросы, которые приплыли со мной шлюпке, уже почти все поднялись на борт.
Подойдя ко мне, человек с хлыстом пристально вгляделся в мое лицо. Он выглядел как классический пират: огромный, с длинной бородой, в шляпе треугольной формы, в серо-зеленом бушлате до колен, с кожаным ремнем наперевес, со свистком на шее и хлыстом в руках. Вероятно, это был капитан. Подробно изучив меня и убедившись, что я не один из его людей, он вопросительно и злобно взглянул на мулата; потом, дернув его за локоть, капитан толкнул его в сторону своей каюты; тот, в свою очередь, обернувшись на ходу, махнул мне рукой, чтобы я шел за ними, очевидно, для выяснения обстоятельств. Деваться было некуда – я побрел следом.
Зайдя в каюту, капитан посадил мулата с краю своего стола, выдал ему листок и чертежный карандаш. Тот принялся что-то лихорадочно строчить. Пока мулат был занят этим делом, капитан смотал хлыст и закрепил его на своем широком кожаном ремне, а затем, обойдя стол, встал напротив окна и, сложив руки за спиной, всмотрелся в морскую даль. Наконец мулат закончил свою писанину и, бросив взгляд на капитана, отложил карандаш. Тот услышал возню, обернулся и взял листок, одновременно указав члену своей команды пальцем на дверь. Моряк покорно поднялся и вышел из каюты.
Дочитав письменное объяснение мулата, капитан сел за стол, взглянул на меня уже более мягким взглядом и так же молча принялся что-то писать. Пока он полностью игнорировал меня, я решил получше осмотреть каюту. Массивный деревянный письменный стол, заваленный картами, несчетным количеством бумажек, записок и прочих обрывков, стоял напротив выхода, возле окна. Рядом красовался огромный коричневый глобус. На стенах в ряд были развешаны хлысты. Они висели смотанные по длине, от коротких к более длинным. Рядом с ними были прикреплены свистки разнообразных форм, материалов и размеров. На одном из невысоких шкафов на подставке стояла скрипка.
