— Подожди… То есть, если сложить вместе ваши с Артёмом финансы, то у Королева есть шанс? — спросила Оксана.

— Да, но это невозможно, я же уже сказал.

— И вы конкуренты, то есть работаете по одному и тому же профилю? — продолжила она.

— Ну да. — непонимающе ответил Илья.

— Так поговори с акционерами и убеди их объединить компании! Для вас же это даже выгодно?! — сказала Разумовская.

Илья минуты две ошарашенно хлопал глазами, глядя на Оксанку, как на восьмое чудо света, а потом выдал.

— Выходи за меня!

Я обалдела, а Окс, издав смешок, сказала.

— Очень смешно, но не вовремя.

— Я не шучу. — серьёзно ответил он.

— Ц-к. Значит, ты сбрендил! — закатила она глаза, а потом перевела взгляд в окно.

Минаев был раздавлен. Он больше ничего не сказал. Просто вышел из палаты.

— Зачем ты так с ним?

— А ты его уже защищаешь? Забыла, что он сделал для твоего блага?

— Нет. И не забуду. Но я отпустила эту ситуацию. Может быть и тебе стоит? Я же вижу, что он тебе нравится.

— Допустим да. А что будет дальше? — взвинтилась она. — Что если мы поругаемся, или ему кто-нибудь что-то про меня скажет плохое, он же будет всю жизнь меня сравнивать с той продажной мотыгой. Закроется в туалете и будет вынашивать план мести.

— Я думаю, ты преувеличиваешь. Судя по его виду, он вынес из этого урок. Ты бы видела, с каким лицом он сюда зашел. Скорее всего, он просто очень ранимый человек, у которого была печальная история. И своим отказом, ты его ещё больше добила. А он, между прочим, так на тебя смотрит, как на Божество. — сказала я, и Разумовская впала в минутную кому, а потом резко развернулась и открыла дверь палаты.

— Минаев! — крикнула она, и к ней подошел расстроенный Илья.

А дальше, ой, ну точно сериал. Она схватила его за грудки футболки и, притянув к себе, пылко поцеловала в губы.

— Я подумаю. — сказала Оксана обалдевшему Илье, а потом закрыла дверь у него перед носом.

Из коридора послышалось победное “Ю-ху!”, и я сейчас не видела, что делал там Минаев, но мне почему-то представлялся танец Ламбады в его исполнении.

Артём

Как же я устал. Ну почему не может быть всё хорошо?! Как меня задрали эти качели! Только наладилось всё с работой… Бах! Лисёнок ушла. Только помирился с ней… Бах! Она в больнице. Только обрадовался что с ней и с детьми всё в порядке… Бах! Прилетело оттуда, откуда не ждали. Это какой-то круговорот дерьмеца в моей жизни. Хотя, наверное, мне грех жаловаться. У меня есть любимая женщина, а ещё у меня будут дети. ДЕТИ! Да если бы раньше мне об этом кто-то, хотя бы заикнулся, я бы покрутил пальцем у виска. Где семейная жизнь и где я?! А сейчас, представляете? У меня. Будут. Жена! и Дети! И я даже не подозревал, как меня будет колбасить от радости. Помню, как в коматозе пришёл к её брату домой. А он мне с порога зарядил по морде своим ма-аленьким кулачком, который почти как кувалда.

— Это тебе таблетка двойного действия. — сказал он. — Первое в воспитательных целях, а второе, чтобы чуток в себя пришёл, ато стоишь какой-то зелёненький.

— Двойня… — прошептал я, держась за подбитый глаз. — У нее будет двойня.

Похоже, это сюрприз не только для меня, потому что Денис, резко выпучил глаза и начал гладить свой затылок.

Тут из-за его спины выскочил тёмненький мальчуган.

— Пап, а это кто? — спросил он.

— Олеськин жених. — всё также в ступоре ответил Денис.

— Да? Че-то он какой-то хилый.

Вот чего я о себе никогда не слышал, так это то, что я хилый. Хотя на фоне Царицына, возможно.

— Ром, ты берега-то не путай, и вообще, здороваться надо.

— А-а. Это ты его так приложил, здороваясь? Ну давай, тогда я для симметрии второй глаз подправлю? Только у нас ещё мамка и Никитос есть. Если ещё и они поздороваются, боюсь, ему лампочку стрясет. — ответил парнишка.

— Так, симметричный парень, давай не выпендривайся. Беги к матери, скажи, чтоб на стол накрыла. — отвесил Денис ему лёгкий подзатыльник, и Ромка ушёл.

— Крутой у тебя пацан. — сказал я ему.

— Угу. Дети — цветы жизни. А у меня кактусы. Ну ничего. Ты тоже скоро вкусишь все прелести отцовства.

В тот вечер мы знатно наклюкались. Зато сватовство, как сказал Ден, свершилось успешно.

И вот, мне бы сейчас прыгать до потолка от радости, но настроение хуже некуда.

Мои размышления прервал звонок.

— Да, Иван Алексеевич! Слушаю тебя.

— А слушать-то особо и нечего. Куратов куда-то зашкерился. Хотя, с такой суммой, которую он получил, можно замечательно отдыхать где-нибудь на Мальдивах.

— Понятно. Что по Мирону? — спросил я, примерно, предполагая ответ.

— Глухо, как в танке. Подступиться никак. У него служба безопасности тоже серьёзная. Ребята явно не кроссворды разгадывают.

— Ясно. Ну что ж, спасибо, за чудные новости! Звони, если что.

— Окей. До связи.

Фак! Миронов назначил мне встречу на пятницу, а она уже завтра. И судя по данным, я в полной заднице.

— Артём Александрович, к вам Илья Романович Минаев. — донёсся голос Изольды из селектора.

— Хорошо. Пригласи и сделай нам, пожалуйста, кофе.

— Хорошо.

В кабинет почти влетел взмыленный Илья. Он подошёл с победной улыбкой к столу и положил на него папку с бумагами.

— Привет! Ну и что это? — не понял я.

— Привет! А это, Артём Александрович, договор о слиянии наших с вами компаний, вследствие которого, вы, господин Королёв, можете послать Миронова Германа Демидовича в недалёкое эротическое путешествие.

Не знаю, насколько сейчас выкатились мои глаза. Я схватил папку со стола и принялся внимательно вглядываться в текст. Через пару минут вошла секретарь с кофе.

— Изольда Эдуардовна! Юристов сюда, быстро! — закричал я, от чего она чуть не уронила поднос и пулей вылетела из кабинета.

— Кто молодец? Я молодец! — улыбался Минаев.

— Ты не молодец, ты — гений! — говорил я, не переставая читать договор.

— Неее. Я просто молодец. Гений — это моя будущая жена. — ответил он, и тут я, наконец-то, поднял на него взгляд, не веря своим ушам.

— Ты женишься?

— Дааа. — ответил он, сияя, как новогодняя гирлянда.

— На сестре Ярового?

— Ага.

— И она согласилась?

— Сказала, подумает.

— Охренеть! — это всё, на что меня хватило.

Илья рассказал мне, как ездил с Разумовской к Олесе. Вот ведь скрытная засранка. Каждый день с ней созванивались, на дню по десять раз, а она даже словом об этом не обмолвилась.

— Скажи Разумовской, что я готов целовать песок, по которому она ходила. — сказал я Минаеву.

— Нет уж. С этим я сам справлюсь. У тебя своя песочница есть, да ещё и с двумя киндерами. Рад за тебя, кстати. — встал он, улыбнулся и протянул мне руку.

Я встал из-за стола, пожал ему руку и, приобняв, похлопал по плечу.

— Спасибо… брат! — сказал я, отстранившись.

Илья гулко сглотнул и уже не улыбался. Он ничего не ответил, просто кивнул.

В этот момент, в кабинет постучали. А дальше закрутилась бумажная волокита. В небольшом перерыве я написал Олесе.

Я: Лисёнок! Я сегодня буду очень занят, позвонить смогу только вечером. Люблю тебя, Штирлиц ты мой.

Лисёнок: И я тебя! Не отвлекайся. Минаеву привет!

На следующий день, я сидел, как на иголках, в ожидании Миронова. Про послать его лесом, Илюха приукрасил. Просто теперь у нас есть возможность с ним пободаться. Только если начнётся бой, не известно, кто выйдет из неё победителем. Надеюсь, до этого не дойдёт.

В назначенное время, когда мы с Ильёй сидели за столом переговоров, вошел Миронов. Удивление на его лице было очевидным, хотя он пытался это скрыть.

— Добрый день! Честно говоря, не думал, что сегодня здесь будет присутствовать кто-то ещё. — сел он в кресло напротив, пристально глядя на Минаева.

— Привыкайте, Герман Демидович! Теперь я буду присутствовать здесь очень часто. — ответил Илья и протянул копию нашего договора.