Нет, все идет как должно быть, — уговаривала себя, — все хорошо. Брана поймали. Рост отомстил. Виновный наказан. А как и что, Киру уже не волнует. Хотя интересно конечно, как там все произошло. Уже и так известно, кто ее спас и зачем. Обе версии вполне удовлетворяли любопытство. София это сделала, или Севырин с помощью Софии. Это уже не важно.

И вороны на спинах девушек, все же имели разные значения. София мечтала отомстить. Кира надеялась что Елизавета Александровна все расскажет и раскроет тайну ненависти вороны к загадочному Брану. А вот татуировка Киры, скорее означала то, что ее детство было плохим. То, что она совсем другая и со своими взглядами на жизнь. Если и были мысли, что хочется отомстить, то они растворились в событиях и горе. Нет сил на то, чтобы посвящать жизнь этому. Не желание мести двигало ей, не злость на всех и вся, не детские обиды и пустые обвинения судьбы. Вовсе нет. Она искала в себе это, но не находила. Просто хотела знать о себе то, что скрывали. Теперь знает кто она и чья дочь. Остается попытаться жить дальше.

Белая ворона, две головы. Одна смотрит в прошлое, другая в будущее. Там было плохо, а то что будет дальше, зависит от нее самой. Не стоит забывать прошлого, оно поможет не совершать ошибок в будущем. Закончилась та жизнь. Закончилась полоса горя и потерь. Теперь, все будет по другому. В ее сердце есть человек, который показал, что такое любовь. И она сохранит эту память. Он всегда рядом с ней, она знает это и чувствует его поддержку. Глеб даже после смерти, остается рядом. И Рост занял свое место в сердце. Да, именно свое, пусть и маленькое. Он тот, кто помог не уйти вслед за Глебом. Тот, кто помог снять удавку с шеи. Тот, кто лечил отдавая себя и любовь, не требуя ничего взамен. Он много значит для нее и Кира искренне желает ему стать счастливым. Тем более, он пообещал что сделает это.

Демьян после таких новостей появился к вечеру. Кира накормила всех ужином, и ни о чем не спрашивала. Сава расскажет сам, если ему позволено. Он молчал. Кира думала, что ждет пока Вита спать уйдет, да и Макс собирался уезжать. И была права. Конечно девушка наивно полагала, что Рост появится хотя бы попрощаться. Но скорее всего, он решил просто исчезнуть. Может и к лучшему. Но больно и обидно.

— Завтра Елизавета Александровна приедет, — начал Демьян, когда остались с Кирой наедине.

— Хорошо. А как Вита?

— Сама сначала устройся, а эта еще не очухалась. Какая ей поездка? Долечится и приедет, она свободна.

— Не обидишь ее?

— Нет, я обещаю. Она мне не нравится, но и ехать в таком состоянии не стоит.

— Как он? — все же спросила то, что интересовало.

— Я не знаю, — Демьян поник, — слушай, он и со мной не попрощался.

— Ясно.

— Кир, тебе все полковник расскажет. Я если честно и сам запутался что да как. Как по мне, это просто жесть. А все вы, кто так или иначе оказались втянуты, на самом деле никакого отношения к Брану не имели, — Сава рыкнул, — то есть имели, но поверхностно. Не думал, что так бывает вообще.

— А жизнь Сава, вообще штука непредсказуемая, — выдала Кира, — что будет с Браном?

— Его ждет долгая и мучительная жизнь. Это все, что мне известно. Я делал что говорили и не задавал вопросов.

— Ладно, я спать, — Кира закончила мыть посуду и ушла в комнату.

Спать не хотелось. Она злилась. На себя в первую очередь. Она не могла и не хотела жить без Роста. Как и не могла с уверенностью сказать, что ничего к нему не испытывает. Нужно время. Нужно понять и разобраться в себе. Разложить все по полочкам в голове, как делала раньше. Понять что происходит в ее больной голове. Пока, там взрывы причиняющие дискомфорт. Или она сойдет с ума, или справится. Нельзя позволять думать о том, что без Роста не справится. Она сможет. У нее нет выбора. Кира никогда его не увидит. Как и Глеба не увидит. Так вышло. Да и стоит ли тогда пытаться понять собственные чувства? Кому они нужны вообще? Она снова одна. Снова принадлежит только себе. Снова сама по себе. Снова страдать в одиночку.

Это ее боль, это ее жизненная гора, на которую карабкается с самого детства, а сверху валятся валуны и сбивают бесконечно вниз. Она не упала. Благодаря многим людям, которых к сожалению нет рядом. Хотя, у нее есть Виталина. Правда непонятно, кто кому из них нужен больше. Кира одиночка по жизни. Ей легче быть одной. Просто люди что окружают, по непонятной причине тянутся к ней. Она всем нравится, но это не значит что отвечает взаимностью. Но внимание Глеба с Ильей принимала с радостью. Потому что взрослые, сильные, заботливые. Теперь вот и чрезмерная опека Макса с Демьяном немного успокаивает. Не перечит, но иногда устает от пристального внимания. Сейчас не откажется. Не сейчас, когда так больно и справиться в одиночку кажется невозможным. Даже такой как она, иногда очень хочется найти жилетку. Поплакаться, пожаловаться на жизнь, поговорить. Упасть бы замертво и больше не испытывать всего, что давит и давит. Душит и душит. На живую рвет и рвет. Но это мимолетная слабость. Рост ворвался и заставил забыть, что раньше она любила страдать в одиночку. Жаловаться не в характере Киры и нужно сделать все, чтобы так оставалось и дальше. Кто бы еще подсказал как это сделать? Любого человека могут сломать обстоятельства. Любого ребенка, эти же обстоятельства заставляют стать взрослым.

— Снова плачешь? — прошептала Виталина тихонько забираясь к Кире под одеяло.

— Оно само как-то получается, — промямлила шмыгая носом и стерев слезы повернулась к подруге. Смотрела на рыжую девушку и молчала. Глаза у нее красивые. Янтарные и добрые. Почему же никто не видит этого? Почему все привыкли видеть в этой девушке плохое? Почему не смотрят в душу?! Реснички как волосы, рыжие и густые. Веснушки по лицу рассыпаны. Синяки сходят, отеки тоже.

— Не плачь, — Вита погладила девушку по голове, — ты еще обязательно станешь счастливой.

— Как и ты, — выдала Кира и зарыдала пуще прежнего. Прорвало. Эту неделю только и делает что плачет, хотя запрещала себе. Обещала всем подряд что делать этого не будет, но исполнить не могла.

— Как и я, — улыбнулась Вита.

— Завтра я уеду, — начала Кира, — но тебя не бросаю, не думай. Демьян против, чтобы увозила тебя больную. Ребра заживут, на рентген съездишь, и как только врач добро даст, Сава тебя привезет.

— Ладно, — согласилась девушка.

— Ты его боишься?

— Немного, — не стала врать Вита, — Демьян очень грубый. Он когда в квартире, я на глаза попадаться ему боюсь. Кажется так сильно меня ненавидит, что в любую секунду ударить может.

— Не говори глупостей! — возмутилась Кира, — он не обидит, обещал. Просто сам по себе такой. Было бы плевать, с легкостью позволил забрать тебя. Он хороший, просто видимо не умеет с девушками общаться. Ты же сама видела с какими людьми приходится вести беседы.

— Я справлюсь, ты только телефон держи при себе.

— Точно! На зарядку поставить нужно, — Кира подскочила с кровати и вытащила умерший аппарат из сумочки. Подключила зарядник и вернулась в кровать, — я звонить каждый день буду.

— Ладно.

Они уснули в обнимку, а утром их разбудил Демьян.

— Хватит спать красотки, — буркнул недовольно и впервые за неделю, открыл шторы в комнате. От яркого света обе зажмурились, — подъем, давайте сони. Умываемся и завтракать.

— Ты что сделал завтрак? — удивилась Кира, потирая опухшие от слез глаза.

— Сделал, — рыкнул, пытаясь вести себя как обычно сухарем, — кто еще о вас нытиках позаботится?

— И правда, — усмехнулась Кира, — ну иди тогда отсюда, дай нам одеться.

— Никакой благодарности, — шикнул для вида и вышел, оставив девушек наедине.

— Вот видишь, ненависти тут нет. Просто привык быть засранцем и все.

Виталина улыбнулась. Может подруга и права. В конце концов, это он заставил Грома отдать все долговые расписки, которые не подписывала. Как только Пришлый умер, парни которые ее ненавидели, все сами подделали. Специально, чтобы издеваться. А ненавидели, потому что не хотела оказывать им интимные услуги.