— Это не игра Рост, — отчеканила зло, — я верю, что Глеб любит меня. И если втянул, значит другого выхода не было. Я не кисейная барышня, а прожженный подросток с засранной судьбой. Нужно найти урода, значит будем искать! И я смогу справиться с любыми сложностями! Ясно тебе?

— Ясно, ясно, — устало прошипел Рост, — только мне не ясно, что делать с тобой и в какое пекло отправлять. Как правильно поступить?

— Для начала подготовь к тому, что может понадобиться для общения с опасными дядьками. Когда появятся, я должна быть готова ко всему и желательно владеть всей информацией о происходящем.

— Для начала, проверю твою психологическую выдержку, — Рост загадочно и довольно опасно сверкнул глазами, чем озадачил Киру.

— Даже не хочу спрашивать каким образом, — Кира распахнула глаза, — меня жизнь и так потрепала. Кажется, уже ничего не испугает.

— Не будь такой самоуверенной.

— Вы с Глебом друзья?

— Думаешь это возможно?! Я убийца, он из спецслужб. Две параллели и пересечения быть не может.

— Он сказал, что доверять можно только тебе. Невозможно верить, если ты не близок для него.

Рост помрачнел и ничего не ответил. Он тоже может доверять и верить только Глебу. В свое время он вытащил Иваныча из такого дерьма, что одной благодарности мало будет. Глеб позволил отомстить обидчикам за семью, что погибла от рук уродов. Не упрятал за решетку, помог встать на ноги и позволил вершить правосудие другим способом. Уверил своего отца, что такой как Рост понадобится и не раз. Так и вышло. Иваныч не подвел, и для семьи Горских навсегда останется преданным псом. Коробило ли его это? Вовсе нет. Ни Глеб, ни его отец, никогда не упоминали о том, что сделали для него. Не держали на цепи, не заставляли делать то, что не хотел. Они семьей стали. Даже эту девчонку, Рост взял исключительно из-за любопытства. Глеб знал, что Иваныч мог отказаться. И случись так, не стал бы настаивать. Да и не привел бы он ее, если не видел в своей Кире того, что может заинтересовать борца за справедливость. В ней есть что-то особенное. В глазах все есть. Там боль, страх, отчаяние и огромная сила для того, чтобы не сдаваться. Как это похоже на него. И кому как ни ему знать, что бороться в одиночку сложно. Рост сам выбрал такую жизнь, а вот Кире приходится идти по скользкой дорожке, которую оставили за собой ее родители. Знать бы еще, кто ее родители.

— Приехали, — рыкнул, и заглушил автомобиль.

Кира вышла, осмотрелась. Огромный дом из бруса среди леса, много пристроек двухэтажных. Приметила, что территория огорожена высоким забором из бетона, при этом украшенным колючей проволокой сверху. Не удивится, если она под напряжением. Вроде лес, воздух чистый, а жутко стало.

— Что это за место такое?

— Моя база, — непринужденно ответил и достав рацию из бардачка авто, обратился к неизвестному, — подготовь гостя на полигоне.

— Понял, — услышала грубый голос из рации и посмотрела на Роста.

— Мы же стрелять приехали учиться?

— Да, — Иваныч поджал губы и положив рацию на крышу машины, сунул руки в карманы, — сегодняшний урок будет переломным. Многое поймешь, многое осознаешь. Глеб знал, что это необходимо для твоей дальнейшей жизни. Но за ранее, прошу прощения.

Кира ничего не успела ответить, как по рации сообщили о том, что гость готов.

— Идем, — Рост кивнул и направился за дом.

Кира топала за ним, успевая осматривать все. Заметила своего рода тир, с мишенями из бутылок, колес и всякой дребедени. Вот только они мимо прошли, и это немного напрягало. Вышли действительно на небольшой полигон. Бетонный столб вкопан среди поляны, а к нему привязан слегка побитый мужчина. Кира склонила голову, рассматривая его. Вот оно, знакомое чувство. Момент, когда возвращаешься в прошлое, даже если этого не хочется. Внутренний мандраж не дает сосредоточиться. Такие глаза у каждой псины, что замарала руки в крови невинных. Самое обидное, такие как этот, никогда не раскаиваются в содеянном. Что он сделал? Кого убил? Смотришь на таких тварей, и возникает непередаваемое желание убивать в ответ. Еще час назад, она считала не сможет. А сейчас?

— Что он натворил? Убьешь его?

— А ты считаешь, я должен отдать его полиции?

— Он вызывает отвращение, хотя не знаю, в чем повинен. Но все же самосуд не выход, — пыталась убедить в первую очередь себя, проговаривая это Росту.

— Самосуд не выход, соглашусь с тобой, — Рост достал пистолет из кобуры и протянул девушке, — пользоваться умеешь?

— Конечно нет, — фыркнула, но тяжелую штуковину взяла. Аккуратно взяла. В фильмах конечно складно смотреть как ловко все обращаются с оружием. Посмотрела, покрутила. Восторга полные штаны, хоть и немного боязно.

— Оружие нужно любить Кира, обращаться с ним нежно, желательно бережно. И помни, именно ты управляешь им, не он тобой.

— Правильно держу? — Кира обхватила рукоять пистолета, вцепившись так крепко, что руки затряслись. Волнительно очень и адреналин зашкаливает в крови.

— Расслабься, не нужно так сжимать рукоять. Сними с предохранителя.

— Вот это? — указала на кнопочку сбоку.

— Вот это, один щелчок и пистолет готов, — Ростислав улыбнулся уголками губ. Все же она необычная девочка. Боится но держится, хотя прекрасно понимает, что будет дальше. А Кира и правда понимала, к чему Рост ее готовит. Пока не решила, сможет ли сделать то, что от нее хочет. Этот мужчина просто демон и к сожалению, ей это нравится. В Глебе она тоже замечала такой блеск в глазах. Не человеческий.

— Рост, убивать легко? — спросила шепотом.

Сердце колотилось как ошалелое, на спине выступил пот, тело казалось застыло в нервном напряжении. Но это не от страха, от борьбы с самой собой. Нет, борьбы с моральной стороной нашего мира. Снова пыталась искать справедливость, чтобы выкинуть из головы мысли, дающие понять, такого как этот привязанный маньяк, Кира убьёт с легкостью. Уверена, не будет сожалений. Будет другое. Чувство вины, что беспрестанно, на протяжении жизни будет жрать ее изнутри. Она никто, она не имеет права лишать жизни человека, даже если по ее мнению, он этого заслужил.

— Сложно Кира, очень сложно, но только в первый раз, — мужчина подошел со спины и показал как правильно стоит держать оружие в руках. При этом очень тихо, словно гипнотизируя вещал о своей стороне жизни, — стоит один раз переступить через черту и убить, человек перестает воспринимать убийство, как заведомо невозможный поступок. Поэтому я убиваю легко.

— Я не смогу выстрелить, каким бы говном не оказался этот человек, — прошептала, облизнув пересохшие от волнения губы.

Рост сумасшедший, по своему ненормальный и даже немного повернутый, но и это привлекало девушку. Не понимала почему до сих пор слушает его, целится в урода, а не бежит в истерике от этого бандюгана. Врет. Все она понимала. Прекрасно понимала. Он не такой как ОНИ. Не такой, какими она видела других мужчин в квартире мамы и в апартаментах Севырина. Он не на их стороне.

По голосу можно было понять, что убивать Росту нравится. Каким нужно быть обозленным, чтобы не чувствовать ничего в душе, после того как убил?! Кира считала, у него есть причины быть таким, и делать то, что делает. Но она не станет.

— Я расскажу историю, — Иваныч улыбнулся и уселся на траву, выпрямив ноги. Поднял лицо к небу и прикрыл глаза, — этого человека зовут Александр Вахрушев. Десять лет назад его осудили за изнасилование двух несовершеннолетних девочек. Доказано и неоспоримо. Его посадили, но через пару лет вышел условно досрочно, за хорошее поведение.

Вот и причина, — подумала девушка. После этих слов, тот самый Александр едко рассмеялся, чем вызвал в душе Киры приступ агрессии, а последующая фраза урода, выбила почву из под ног.

— Че мент! Думаешь снова меня засадишь и я не выйду?! — наигранный смех, от которого ком несправедливости в горле застрял, и неосознанно перебирающийся пальчик Киры на курок, готовый в любую секунду соскользнуть. Как же хочется пустить этой падле пулю в лоб, — размышляла Кира, — но нет. Пусть этим занимается тот, кто не будет убиваться от боли и вины за свой поступок. Она еще не научилась и неизвестно сможет ли, смотреть на происходящее с разных точек зрения.