— Будешь мстить? — спросила бесцветным голосом Роста. Месть для нее, вдруг перестала иметь значение. Зачем мстить? Никого уже не вернуть. Станет ли дышать проще, если виновные будут наказаны? Смысл, если дышать не хочется? На данный момент, ей плевать на все. Потому что жизнь отобрали. Отобрали то, что ей никогда не принадлежало.

— Мы отомстим Кира, вместе, — отозвался Рост, понимая, что девочке сейчас необходимо найти стимул жить дальше. Он даст эту возможность. Горе нельзя переживать в одиночку. А судя по реакции, она решила поступить именно так. Шок, показное спокойствие и твердость. Замкнулась. Закрылась. Это плохо.

— Хорошо, — кивнула еле заметно, — ужин готов, — проговорила и вернулась в кухню. Делала все на автомате. На стол накрыла, хлеб нарезала, чай налила. Хотя оба понимали, сейчас и кусок в горло не полезет. А Рост стоял и наблюдал. Ждал когда прорвет. Должно прорвать.

— Не молчи девочка, — проговорил хрипло, — это наша общая потеря. Общая боль. Позволь пережить это с тобой. Один не справлюсь, и ты не справишься. Мы оба знаем как это, терять близких.

— Чего ты хочешь от меня? — спросила и обессиленно упала попой на стул. Не такая уж и сильная выдержка. Затрясло как листочек, готовый сорваться с ветки в любую секунду от ветра, — слез? Так и я хочу, только нет их, — Кира прижала ладонь к груди, — мне больно, мне страшно, мне пусто и жить не хочется. Я не верю, не понимаю, не приняла. И месть не нужна, мне ничего не нужно. Я сильно устала терять. Я к нему хочу. Понимаешь?

— Понимаю, — кивнул еле заметно, — и я устал терять, — Рост подошел и присев рядом с девушкой на корточки, взял ее холодные ручки в свои, — но Глеб не этого для тебя хотел.

— А чего он хотел? Он знал что так будет? Ты же сказал, у него всегда есть план. Смерть тоже по плану?! Зачем обещал, что никогда не бросит меня? — наконец Кира сорвалась на крик и Рост прижал голову девушки к себе, — почему так?! — выдала уже тише, уткнувшись лбом в грудь мужчины.

— Не знаю, — выдохнул Рост. Не умеет утешать, не умеет успокаивать, особенно в момент, когда и самому хочется прижаться к плечу мамы и поплакать, — но считаю, виноватых стоит наказать.

— Ты можешь? Глеба больше нет, а ты говорил, что без него труп.

— Всегда есть запасной выход, остыть еще успею.

— Я смогу увидеть его? А похоронить? Рост, мне необходимо увидеть его, — затараторила нервно, — вдруг ошиблись? Может и не он это вовсе?

— Увидишь, — ответил мужчина, прижимая Киру крепче к себе. Как бы он хотел, чтобы все было ошибкой, но Назаренко просто так Аню бы не отправил. Значит опознал уже, — собирайся, едем в столицу.

— Рост, — Кира отстранилась и посмотрела на него потухшим взглядом, — ты сказал подарок мой у тебя? Ну Глеб оставил.

— В машине отдам, — мужчина поднялся, — собирай вещи, пока вникаю в детали дела придется пожить там.

— Какие детали? — спросила непонимающе.

— Все потом, — Рост начал открывать шкафчики висящие на стене и не увидев желаемого закрывал.

— Что ищешь? — спросила, поднимаясь со стула.

— Контейнер для еды, дорога дальняя.

— Внизу посмотри, — указала рукой и на трясущихся ногах пошла в комнату. Тихонько открыла дверь и прикрыв глаза втянула воздух носом. Его запах еще тут. Табаком пахнет. Одинокая слезинка стекла по щеке и Кира ее быстро стерла, словно увидеть кто мог. Снова защитная реакция. Снова попытка доказать самой себе, что сильная и со всем справится. Что это? Надежда еще не умерла? — задавалась мысленно вопросами и не находя ответов горько усмехнулась. Какая надежда? На что? Его больше нет. Насладиться прекрасным чувством не успела. И он не успел. А он семью хотел. С ней хотел. Жениться обещал если дождется. А если она всю жизнь ждать будет, он придет? Нет он не придет.

Прошла к кровати, присела. Кира совсем не понимает, что дальше. Раньше были цели, мечты, желания. А сейчас, пустота. Сама не понимая зачем, девушка сняла наволочку с подушки, на которой в последнюю ночь спал Глеб. Сложила ее. С собой возьмет. Там запах остался. Пусть хоть что-то с ней останется от него. Нужно у Роста хоть фотографии спросить. Из-за своей скрытности, у них с Кирой совместных нет. Забавно и обидно. Все что было, останется только в воспоминаниях. Фрагмент. Очень короткий. Но безумно счастливый. Она спокойна. Внешне. Внутри происходит борьба. Не дошло еще. Не верит. Он обещал, что вернется. Он обещал. Сколько просидела не знает. Раскачивалась обнимая себя и уговаривая, что пора собираться.

Может Рост и прав, — размышляла, скидывая не глядя вещи в чемодан, — может и стоит наказать виновных. Отходить от шока начала, и боль сильнее проявляться стала. Давила. Давила. Но словно с насмешкой, оставляла место для кислорода, не позволяя задохнуться окончательно. И злость тонкими коготками прорывалась. Нашептывая и призывая отомстить. Много секретов оставил. Одна ворона чего стоит. Все не просто так. Может это хоть немного поможет от боли? Не поможет. А что поможет? Наверное, ничего.

Застегнула чемодан, накинула ветровку, выключила свет и вышла из комнаты. Закрыла. Ей будет сложно вернуться сюда. Эта комната, оставила в себе самые прекрасные воспоминания. А факт, что больше никогда не почувствует его рук, не почувствует вкус губ и не услышит слова любви, к которым так и не успела привыкнуть, дробил на опилки то, что уже сломано. Эти опилки тлеют. Горят изнутри. Да так, что разодрать грудину хочется, лишь бы остановить эту обжигающую боль.

— Я готова, — прошептала, наблюдая как Рост застыл с пустым контейнером у окна. Подошла, забрала и отставила в сторонку. Обняла мужчину. Ей было необходимо почувствовать поддержку. Ему это тоже было необходимо. Кира понимала. Это и правда, не только ее горе. Они с Ростом познали все прелести потерь.

— Подготовишь контейнер? — попытался разрядить обстановку Рост. Они стояли минут десять. Она прижималась к нему, а он прятал ее в своих объятиях от мира и несправедливости, что свалились так нежданно. Возможно поздно закрыл. Но он не знал, что нужно. А она не знала, что нужно прятаться.

Кира кивнула, отстранилась. Переложила запеченный картофель в контейнер. Еще горячее все, только из духовки вытащила. Хлеб забрала и даже чай в термос налила.

— Рост?

— М-м-м?

— Ты тоже бросишь меня?

— Нет, — выдал не думая, — пока жив, точно нет.

— Ты уж не умирай ладно? — пролепетала девушка и ее наконец прорвало.

Слезы градом, горькие всхлипывания, невыносимая и разрывающая изнутри тоска, сожаление, непонимание. Все разом внутри взорвалось. Все разом полезло наружу. И как не задаться вопросом: за что? Задаться можно. Никто не мешает. Жаль и ответа никто не даст.

— Постараюсь, — надломленным голосом ответил, вновь притягивая девушку к себе. Она плакала, а он не мешал. Пусть плачет. Говорят помогает успокоиться. Самому хотелось, да не помнит когда практиковал. Все так переживал.

— Поехали? — спросила шмыгнув носом, — кажется я созрела для мести.

— Уверена? Я могу тебя отправить в другую страну, и ты навсегда забудешь об этом кошмаре, — проговорил тихо, всматриваясь в покрасневшие от слез глазки и заправляя черные локоны волос за ушки. Не зря фамилия у девчонки Чудикова. Настоящее чудо. Невероятное чудо.

— Уверена, — кивнула и поцеловала мужчину в колючую щеку, — спасибо, что возишься со мной.

— Чудик, — Рост легонько щелкнул Киру по носику, — я ни с кем никогда не стану возиться, если действительно этого не захочу.

— Поехали, и я хочу свой подарок.

— У меня для тебя тоже подарок есть, — Рост поднялся, забрал подготовленный пакет с едой, чемодан и пошел к выходу.

— Это приятно, — улыбнулась грустно и осмотрела взглядом кухню, выключила свет. В прихожей натянула кроссовки, накинула ветровку и вышла вслед за мужчиной.

Кира не спешила напоминать про подарок Глеба, так как испугалась, что снова не удержится и заплачет. Она и так Росту всю рубаху залила. Поплачет. Еще не раз. Но когда будет одна. А сейчас, попытается быть сильной. Не понимала, что в такой ситуации сильной быть невозможно.