– Пей, – сказал сипай, – и не бойся. Никто не тронет тебя, девочка. Индия с детьми не воюет.
Дженни покорно выпила густое, горьковатое на вкус молоко.
– Теперь в путь! – сказал сипай.
Весь отряд уже собрался в путь.
Дженни подвели к тем же носилкам, в которых она до сих пор совершала путешествие.
Кто-то уже сидел внутри, какая-то девочка, закутанная в белую женскую шаль.
Дженни торопливо подсадили. Носильщики взялись за бамбуковые шесты, и носилки, качнувшись, двинулись вперед.
«Куда нас несут?» – Дженни хотела выглянуть из носилок, но шедший рядом сипай прикрикнул на нее.
– Глядеть нельзя! – сурово сказал сипай.
Сидевшая в носилках девушка приподняла платок. Она поглядела на Дженни блестящими глазами.
– Нельзя! Тебе нельзя видеть дорогу!.. – сказала она. – Ты – наша пленница.
Это была та самая девушка, которая приходила к Дженни в Калькутте.
Дженни покорилась. Она слышала, как после захода солнца сменились носильщики, как новые, со свежими силами, быстро затопали босыми ногами.
Их несли быстро, очень быстро.
На ночном отдыхе Дженни нечаянно подслушала обрывок разговора.
– Ни за что не хочет в носилки! – сказал чей-то голос. – Он готов всю дорогу идти пешком со своей собакой.
– Не браман, – сказал второй голос, – и не мусульманин, а святой человек!..
– Он мудр, а мудрость дает святость.
Разговор шел о Макфернее. Дженни поняла это сразу, и ей стало как-то покойнее на сердце.
«Если мистер Макферней здесь, значит, ничего худого со мною случиться не может», – подумала Дженни.
Еще около суток ее несли в носилках, торопливо, молча, неизвестно куда.
Потом Дженни почувствовала, как под ногами носильщиков пружинит и качается дорога, точно они идут по зыбкому настилу, через плавучий мост.
В узкую щель между полотнищами навеса Дженни увидела зубчатый край высокой стены и башню.
Долгий скрип ворот, голоса, топот, потом босые ноги носильщиков зашлепали по камню.
«Улица? – думала Дженни. – Город?..»
Их долго еще несли среди заглушенного шума и непонятных возгласов. Потом остановились.
Дженни вывели из носилок. Она успела увидеть сгрудившуюся вокруг толпу, услыхала приглушенный говор. Солнце ослепило ее.
Ее ввели в какой-то полутемный дом, толпа разошлась, всё стало тихо.
– Где мы? – спросила Дженни.
– В Дели, – ответили ей.
