. Наперерез страшилищу ринулась было жидка кучка каких—то «демгвардейцев» -то ли полностью упившихся и наглотавшихся колес, то ли просто одуревших от всего происходящего. Ринулась –и повалилась на заснеженный асфальт, словно сметенная невидимой косой...

...Что и говорить – он производил впечатление -высотой с двухэтажный дом, громадный, угловатый, на могучих колесах на три четверти закрытых броней, с растопыренными манипуляторами по бокам, тянущими вперед по три длинных поблескивающих сталью когтя-захвата и нацеливающий на невидимого врага заостренный как таран бульдозерный нож. Машина казалась декорацией к фантастическим фильмам или каким-нибудь «механоидом» из японских аниме, производя впечатление некоей неодолимой и слегка даже чужой мощи и силы. (На это и рассчитывали разработчики, поручив создать внешний облик страшилища какой-то левой дизайнерской компании, продвинутые и постоянно укуренные сотрудники которой были свято убеждены что выполняют заказ разработчиков новой компьютерной игры).

И бело синяя раскраска с громадной надписью «Полиция» на борту, лишь дополняла жутковатое ощущение.

Вообще-то машина эта разрабатывалась года два, и кое-что о ней даже успело просочиться во всезнающую Сеть –но было привычно погребено под грудой сообщений об очередном конце света и очередном скандале в «Доме-3».

Машина, выдуманная в техотделе Исследовательского центра проблем правопорядка при МВД, должна была стать головной в серии, но кризис добрался даже до силовиков, так что ей было суждено скорее всего остаться единственной в своем роде.

Умники, вспомнив старый опыт - когда в осажденной Одессе делали «танки» из обшитых несколькими слоями стальных листов тракторов, взяли шестидесятитонный карьерный БеЛАЗ, сняли кузов и кабину, а затем облицевали его броней, наподобие черепашьего панциря. Вернее даже просто десятимиллиметровым стальным листом – для хорошей пули не такая чтобы помеха, но ведь не для настоящего боя делалась. Затем получившийся юнит был оснащен обычным строительным компрессором в двести атмосфер, подключенным к четырем пневматическими пушками израильского производства, стрелявшими резиновыми пулями-шарами –по двадцать пять граммов каждая. Удар её даже на сотне метров сбивал с ног взрослого здорового мужика, а то и гарантировал сотрясение мозга или перелом ребер, а оказавшийся слишком близко рисковал оказаться с проломленным черепом. И боезапас его был ни много ни мало – восемь тонн таких вот шариков.

Пушки могли стрелять и в одном направлении, и наводится индивидуально.

Нашлось дело и для гидравлики опрокидывания кузова – к ней приделали два трехсуставчатых манипулятора разработанных для армейских машин разграждения еще в конце 80х годов –ими он мог раскидать любую баррикаду –если бы вдруг оказалось недостаточно удара мощного бульдозерного ножа (ну а про то что случилось бы с попавшим случаем в гидравлические когти человечишкой и говорить не приходится).

Была машина на всякий случай снабжена и пожарным центробежным насосом, хотя запаса воды не предусматривалась, нужно было цеплять цистерну сзади, ну а на случай самый крайний –в комплект входил ПКТ и пять сотен патронов.

Разработчики даже вспомнили совсем уж седую древность, и оснастили свое детище съемным оружием крепящимся к дискам колес –слава Богу не косами, как на скифских колесницах, а «гуманными» гибкими фиберглассовыми шестами, покрытыми резиной длиной в три метра –правда шансы уцелеть у попавшего в них были чуть больше, чем у крысы, угодившей в газонокосилку.

Оснастили его и еще кое-какими разработками.

На крыше был водружен огромный проблесковый маячок с мощнейшей галогенной лампой –спецзаказ, там же, в специальной башенке была смонтирована система лазерных излучателей на основе старого доброго прибора лазерной подсветки цели «1Д22»,* которые должны были работать по толпе вместе с пневмопушками - и все это было названо разработчиками не без юмора – «цветомузыкой».

Дополняла все это мощнейшая сирена, издававшая очень громкий и очень противный рев – конечно, заставить её, как хотелось вначале, генерировать инфразвук нужной мощности, вызывающий непреодолимый ужас у людей так и не удалось, но даже обученные служебные овчарки, заслышав его, невольно дыбили шерсть и жались к ногам проводников. Это чудо правоохранительной техники первоначально хотели и назвать соответствующе - «Джаггернаут». Затем возобладала было нынешняя тенденция давать по поводу и без повода «исконные» имена, и в итоговых документах оно уже проходило как «специальная инженерная машина «Боярин».

Но потом, непосредственно курировавший проект молодой и амбициозный подполковник полиции –сын большого чиновника, решил что все же название должно соответствовать содержанию, и машина получила свое нынешнее имя - «Минотавр».

Трудно сказать, что руководило эмведешником-мажором –может быть в детстве на него произвели неизгладимое впечатление древние мифы, а может - «игрушка» «Цари Минотавров» а может еще что-то.

Но он даже особому подразделению, призванному работать во взаимодействии с механическим страшилищем, присвоил название «Минотавр» и чуть не лично придумал эмблему, красовавшуюся на шевроне - закованный в доспехи исполин в быкоглавом шлеме, на фоне освещенных багряным развалин, крепко сжимавший взятый на изготовку тяжелый меч.

Как бы то ни было, машина была вполне достойна все еще работающих в угасающих КБ умельцев настоящей, прежней выучки. Так иногда старый мастер, уже почти ушедший на покой, уже не получающий давно заказов, а то и спивающийся потихоньку, творит на склоне лет подлинный шедевр.

Седой генерал на сдаточных испытаниях, восхищенно походил вокруг «Минотавра», поцокал языком, а потом пробормотал вполголоса:

— Да -хорош зверь! Если бы нам хоть парочку таких в девяносто первом…

И вот пришел его черед...

- Глядя на сбитые как кегли фигурки наблюдавший за происходящим через видеокамеры Биреев не мог не восхититься работой импортных пневмопушек.

— Отлично! — выкрикнул генерал в микрофон, — Седьмой, вмажь им как следует!

Сидевший за пультом управления огнем «Минотавра» двадцатилетний прапорщик МВД быстро задергал джойстики, вдавливая педаль стартера компрессора до отказа, форсируя давление. Невидимый жнец прошелся по толпе, все еще не понимающей что происходит.

Сотни людей в момент оказались сбиты с ног, покалечены, брошены друг на друга, воздух огласился множеством воплей и матом!

Толпа заметалась в ужасе. Вернее сказать –заметалась лишь её часть –не все поняли что происходит и что означает непонятная машина катающаяся по площади. Даже падающие, кричащие от боли передние шеренги не вразумили слишком многих –ведь не было ни грохот пулеметов, ни трассирующих пуль…

А на площади уже разворачивался СОП «Минотавр» собственной персоной - острие сводной группы. Бойцы раскидывали попавшихся на пути, догоняли бегущих, нещадно били их дубинками и сбивали с ног. Кого-то хватали и тащили назад, заламывая на ходу руки.

— Всем разойтись! –вопили громкоговорители. -Немедленно! В противном случае открываем огонь на поражение!

А потом белый исполин трубящим мамонтом ринулся вперед. Ревела сирена, бил по глазам ослепительный проблесковый огонь, хлестали по толпе ослепляющие лазерные лучи. Вот «Минотавр» подкатил к трибуне – с неё горохом посыпались разбегающиеся кто-куда ораторы, заодно с журналистами, даже в эту минуту не забывавшими снимать. Тормозя он подкатил к сооружению, вверх взлетел манипулятор и обрушился на враз покосившуюся трибуну. А потом взревев всей тысячью лошадиных сил дизеля, машина ударила трибуну бульдозерным ножом, превращая её в обломки.

Затем «Минотавр» рванул вперед, толкая впереди себя груду железа и досок, и опять устремился на толпу – но не на мечущееся в центре площади человечье море, а заворачивая влево, туда куда подались самые рассудительные, надеявшиеся отступить по широкой Дмитровке. И вновь не все –далеко не все поняли— что означает происходящее.